Татьяна Форш - Корона Всевластия. Трилогия.

Она передернула плечами.

– Я не разглядела лица под капюшоном. К тому же после смерти несколько не до того, кто и что тебе говорит. Да и это уже неважно. – Она качнула головой и вдруг прищурилась. – Я думаю, твой допрос я выдержала с честью? Не хочешь ли и ты поведать мне то, что обещал? Расскажи мне о Берфеллаге.

Пепел крыльев! И что ей говорить? То, что знал от отца, рассказал.

И тут со стороны двери послышались шаги. Эллеайз обернулась и замерла. Я улыбнулся, разглядывая подходивших к нам.

– Думаю, что он сам сейчас все тебе расскажет.

Тамара

Волнение по поводу предстоящей встречи билось в висках, заслоняя мыслями о ней дорогу. Я не заметила переход и, шагнув вслед за всеми в багровый омут сумрака, царившего в Тронной зале, больше не сводила глаз с высокой фигуры Алекса, четко виднеющейся на фоне красного марева, и смутно знакомой рыжеволосой красавицы.

То, что сказала она, я не расслышала, а вот ответ Алекса, казалось, предназначался для всех.

– Думаю, что он сам сейчас все тебе расскажет.

Идущий впереди князь и Самуайгр остановились на границе сумрака, словно не решаясь шагнуть на раскрашенный светом от разгоревшегося пламени бассейна пол.

Самуайгр покосился на замершего рядом Берфеллага и проникновенно начал:

– Приветствую тебя, наследница Бриллиантов.

– Угу, еще спроси, как добрались и не тряхнуло ли в переходе! – Васиэль, оставив меня за спинами демонов, первым шагнул в освещенный круг.

– А ты что тут делаешь? – Алекс перестал улыбаться, разглядывая ангела, невозмутимо запечатлевшего на руке девицы приветственный поцелуй.

– Здороваюсь. Не видишь?

– Вижу. Где Брилл?

– Неисповедимы пути Господни! – Изобразив мировую скорбь, Васиэль возвел очи горе.

– Да здесь она. Здесь! – не выдержал князь, обернулся и, сцапав меня за руку, выудил из-за спины. – Кажется, это рок! Проклятье! Неужели всегда наследницы королевской крови Бриллиант будут лишать нас рассудка, поселять в сердце боль и исчезать, не дав и шанса?

Толкнув меня к подоспевшему Алексу, он стремительно прошагал к рыжеволосой и недолго думая стиснул ее в объятиях.

– Но как?! Почему? – Алекс крепко ухватил меня за плечи и, заглянув в глаза, притянул к себе. – Что произошло?

– Это моя вина, – развел руками Васиэль, тут же оказавшись рядом. – Не смог убедить архангелов не изменять ей память, вот и пришлось бежать.

– Но твой шанс? – Алекс даже обернулся. – Твои архангельские крылышки?

– Пусть летают! – отмахнулся ангелок. – К тому же, если Томочка останется здесь, может, и мне переквалифицироваться в рыцари смерти?

– Только такого рыцаря смерти нам и не хватало! – К нам подошел Берфеллаг, не переставая обнимать льнувшую к нему девушку.

– Скорее ты станешь привратником! – обрадовал его Самуайгр. – Отдам тебе место в Совете Бриллиантов и управление городской тюрьмой. А сам домой! В Крак– шер!

– Эх, какая-никакая, а все-таки перспективка! – Вздохнув, Васиэль развел руками и вдруг задорно мне подмигнул. – Заодно и за Томочкой пригляжу. Привык уже, знаете ли!

– Думаю, что я лучше справлюсь с этой задачей, – усмехнулся Алекс. – Глаз от нее не отведу.

Васиэль вдруг как-то странно порозовел, махнул рукой и смущенно уткнулся взглядом в пол.

– Делай что должно…

– И пусть будет как будет? – Раздавшийся позади добродушный бас заставил нас дружно развернуться.

От двери к нам шел невысокий, кряжистый, закутанный в плащ мужчина.

– Искатель истины?! Здесь? – Самуайгр настороженно встопорщил броню сотней маленьких щупалец. – Что-то от этих небожителей уже никакого житья не стало! Что тебе нужно?

– Не тревожься, страж, я всего лишь шел мимо и услышал ваш разговор. Кстати, у меня есть неоконченное дело к двум из вас. И если князь Сапфир и королева Бриллиант позволят, то я ненадолго прерву вашу беседу. – С каждым шагом его лицо, скрытое тенью капюшона, открывалось, освещаясь бликами огня, пока я с удивлением и радостью не узнала в незнакомце Люберия.

Все тот же бурый от пыли плащ, грубо выструганный посох и все то же благодушное лицо уставшего от жизни странствующего мудреца. Старика, а не Высшего архангела Лазури.

Впрочем, такой его облик мне был ближе и приятнее.

– Люберий, так рада тебя видеть! – не выдержала я и, освобождаясь от объятий Алекса, шагнула к нему навстречу.

– Я тоже рад вновь увидеть тебя, девочка. – Улыбка озарила его изрезанное морщинами лицо.

– Высший архангел? – Вереций словно слепой вгляделся в его лицо и разочарованно качнул головой. – Охотно верю, что это ты. Теперь для меня, как и для всех демонов, твое лицо лишь сгусток тумана под темной тканью капюшона.

– О! Верно. Об этой мелочи я и забыл. – Люберий, казалось, ничего не сделал, но на лицах Алекса и князя Сапфир засияли улыбки узнавания.

– Так лучше. – Вереций коротко поклонился. – И что за дела привели тебя к нам?

– Дела? Да. Дела… – Бродяга задумчиво подергал себя за бороду и обернулся к помалкивающему за нашими спинами Васиэлю. – Ну? Что ты там стоишь? Выходи.

– Зачем? – тихо поинтересовался ангел. – Пусть я недостоин быть в рядах крылатых, но миссию выполню до конца. Я остаюсь!

– Ты неисправим! – Люберий подошел к нему ближе. – Все та же манерность! А сколько пафоса!

– Тем более! – буркнул Васиэль, обиженно разглядывая каменные плиты пола. – Раз уж неисправим, то сам Всеблагой так велит!

– И как же Всеблагой тебе велит? Стать перебежчиком? – Странник усмехнулся. – Ну уж не-эт! Я не позволю своему лучшему архангелу навсегда покинуть Лазурь! Когда я забрал у тебя пост хранителя Справедливости, многие из Правления вздохнули свободно. Еще бы! Ты не спускал им ни малейшей несправедливости ни в отношении смертных, ни демонов, ни небожителей. Но… гордыня – мерзкое качество, поражающее сердца самых рьяных и честолюбивых. Ты всегда мне нравился, Васиэль!

– Я заметил. Особенно когда вылетел из хранителей Справедливости и отправился занимать очередь на души.

– А ты не задумывался, почему все это время твое место оставалось вакантным?

– Не могли найти козла отпущения?

– Ждал тебя, мальчик. Ты думаешь, почему я лишил тебя архангельских крыльев и, разжаловав в простые ангелы, отправил терпеть несправедливость? С головой окунул в то, что ты ненавидишь и с чем всегда боролся?

Васиэль с миной мученика передернул плечами:

– Кто вас, архангелов Правления, поймет? Только Вседержитель. Да и то если ногу не сломит в процессе понимания!

– Обожаю твою прямоту! – На добродушном лице Люберия засияла такая искренняя улыбка, что все тоже заулыбались. Кроме Васиэля. Он не сводил с него настороженных глаз и словно чего-то ждал. – Кто из Правления мог сказать мне такое? Только хранитель Справедливости.