Елена Самойлова - Синяя Птица. (Трилогия)

Ритуал Дознания, используемый довольно редко из-за своей сложности и многоступенчатости, который Ладислав таки ухитрился провести буквально в сажени от разлома, выдал такой результат, что поначалу я даже отказалась в него верить. По всему выходило, что Азраэл не просто поглотил силу Источника, рассеяв ненужные остатки по сложной системе подземных туннелей и ходов, он сам стал Источником, каким-то образом запечатав в себе темное пламя, не давая тому вырваться наружу.

Почему телесная оболочка Азраэла от такого противоестественного ритуала не разрушилась, Ладислав не мог даже предположить. Как не мог сказать, во что теперь превратился опальный принц, но одно было ясно совершенно точно: впускать его в Андарион нельзя любой ценой, а если Азраэл все же проберется в город – уничтожить как можно быстрее. Правда, за результат некромант не ручался: весьма вероятно, что со смертью носителя Источник попросту вернется в землю, а если правильно провести определенный ритуал, то темное пламя, когда-то разбуженное желающим силы и власти принцем, мирно уснет. Ведь по сути сама по себе эта сила не злая и не добрая, она просто есть, и, если исчезнет направляющая ее воля, она попросту вернется к первоначальному нейтралитету. Но могло случиться и такое, что со смертью «сосуда» бесконтрольное темное пламя растечется во все стороны, как вода, и тогда с Андарионом, скорее всего, можно будет попрощаться раз и навсегда. Вероятность мизерная, но определить более точно по остаткам Источника Ладислав не сумел, хоть и пытался…

– Ева-а-а-а-а!!

Я вздрогнула от чересчур громкого, как мне показалось, радостного вопля и невольно шарахнулась от приземлившегося прямо передо мной Ветра, которого я не сразу узнала из-за пока еще не слишком широких свинцово-серых крыльев с едва заметным голубоватым отблеском. Мальчишка приземлился неловко, качнувшись вперед и едва не упав носом на булыжную мостовую, но все же удержал равновесие… и вдруг обнял меня за пояс, утыкаясь лицом в мое плечо.

– Я так волновался! Думал, вы раньше вернетесь, драконы, ведь они и ветер обогнать могут, впереди облаков летят…

Нахваливаемый дракон кашлянул облачком дыма и окутался золотистым сиянием, превращаясь в человека, одетого в малость потрепанные одежды.

– А про айранитов рассказывают, что они купаются в человечьей крови и едят младенцев, – усмехнулся Ритан, расправляя плечи и оглядываясь по сторонам. – Кстати о еде… Вашество, может, приютите у себя ненадолго усталого, голодного и болезненного дракона?

– С первыми двумя пунктами согласна, а вот насчет последнего у меня возникают вполне обоснованные сомнения.

– Ну и чего с вами такими делать? – преувеличенно огорченно вздохнул Страж Алатырской горы, впрочем, даже не пытаясь спрятать веселые искорки в ярко-зеленых глазах. – Даже поныть толком не дают.

– Я тебе потом скажу. На ушко.

Ветер, наконец-то отцепившийся от меня, никак не мог устоять на месте – ходил туда-сюда, то и дело слегка отводил руку назад, чтобы коснуться кончиками пальцев гладких, чуть пушащихся на кончиках серых перьев. Словно мальчишка никак не мог поверить, что его изменившееся тело позволяет ему летать. Кажется, мой ученик несколько иначе относится к факту того, что ипостаси у него отныне целых две, чем я когда-то. В свое время обретение крыльев меня пугало до дрожи, я боялась потерять себя-человека в этом неожиданном изменении, а Ветер… он радовался, похоже, сразу восприняв вторую ипостась как нечто естественное.

Что ж, все, что ни делается, оно к лучшему. Изменить все равно уже ничего нельзя, и, наверное, мой ученик мудрее меня, раз сразу принял то, что изменить уже не в его силах.

– Ветерок… – Я оперлась на вовремя предложенную руку Данте и устало посмотрела на мальчика, крылья которого постоянно подрагивали, не то собираясь раскрыться полностью, не то, наоборот, теснее прижаться к бокам. Не привык еще управляться, ну да ничего… сумеет… – Тебе здесь нравится?

– Очень! Меня пока при Храме разместили и учат менять ипостась по собственному желанию… и летать… и еще…

– Вот и ладушки. – Казалось, еще немного, и голова попросту расколется от обилия совершенно ненужных на данный момент сведений. Их и так было слишком много и, как бы я ни старалась, становилось только больше. – Данте, меня – во дворец, Ладислава – туда же, пусть ему отведут комнату и дадут отдохнуть и привести себя в порядок. Совет министров оповестить, аватаров – на патрулирование…

– Это все, ваше величество? – с подозрительной мягкостью в голосе поинтересовался Данте, беря меня на руки и распахивая широкие, отливающие синевой черные крылья.

– Поспать бы еще сутки, но это нереально, – с глубоким сожалением выдохнула я. Ритан за моей спиной многозначительно кашлянул. – А Страж Алатырской горы и так прекрасно знает, что где находится, ему сопровождение не надо, а в посольском крыле свободные комнаты еще были…

Так и тянуло рявкнуть «Р-р-разойдись!», но вместо этого я только махнула рукой, и Данте взлетел, неся меня к сверкающему белизной дворцу.

Я дома?

Сложно сказать. Но, по крайней мере, мне здесь рады…

Час на то, чтобы привести себя в порядок и превратиться из несколько потрепанной жизнью и вусмерть не выспавшейся ведуньи в королеву, которая если и не вызывает восхищения, то хотя бы внушает определенное уважение, – это очень и очень мало. Если бы не Мицарель, давно уже взявшая на себя обязанности моей личной фрейлины, провозилась бы я гораздо дольше, а в результате все равно было бы «черт-те что и сбоку бантик», как любила говаривать старая знахарка Метара. Правда, увидев мою левую руку без перчатки, девушка ахнула, всплеснув крыльями, да так и застыла, разглядывая поблескивающую на солнечном свету алую чешую. К моему счастью, Мицарель пришла в себя довольно быстро и сразу же принялась приводить мое величество в порядок, оставив долгие расспросы на потом.

Результат ее стараний был налицо – по крайней мере, когда я взглянула на себя в зеркало, то уже не шарахнулась от него, как нежить от разошедшегося не на шутку боевого мага. Ссадину на подбородке от не слишком удачного падения и синяки под глазами, появившиеся от хронического недосыпа, Мицарель умело замаскировала обычной косметикой, корона из «черного серебра» с мягко сияющим кристаллом аккуратно прижимала тщательно расчесанные волосы, а неброская светло-голубая расшитая серебром туника и аккуратные штаны завершали образ. На левую руку я кое-как натянула длинную белую перчатку, скрыв излишнюю «экзотику», застегнула широкий браслет из илкари и уже собиралась идти к Малому залу совета, когда в дверь негромко постучали.