Джек Вэнс - Вечная жизнь

Но не успел он закончить фразу, как на него накинулись какие-то маленькие быстрые создания с липкой кожей и тем самым зловонным запахом, который он уловил, едва войдя в пещеру.

Повсюду звенели высокие пронзительные голоса, с его пояса сорвали шпагу и кошелек и втолкнули в узкую нору. Он оказался в землянке с низким потолком, и в мелькающем желтом свете увидел своих похитителей. Это были существа в половину его роста, с острыми личиками, с ушами на макушке. Они ходили чуть прихрамывая, колени их, казалось, были развернуты в другую сторону, не как у нормальных людей, а их ноги в сандалиях казались очень мягкими и подвижными.

Кугель с изумлением огляделся вокруг. Рядом скрючился Фабели, глядя на него одновременно с ненавистью и злобным удовлетворением. Только сейчас Кугель увидел, что на шее Фабели был металлический ошейник, от которого шла тонкая железная цепочка. В дальнем конце землянки сидел старый человек с длинными белыми волосами, на котором был такой же ошейник и цепь. Кугель все еще продолжал оглядываться вокруг, а крысолюди уже надели ошейник на его собственную шею.

— Эй, постойте! — в негодовании вскричал Кугель. — Что все это значит? Такое обращение недопустимо!

Крысолюди оттолкнули его и убежали по своим делам. Кугель увидел длинные омерзительные хвосты, торчащие чуть не из-под поясницы и свисавшие до земли.

— Это бесчеловечно! — разбушевался Кугель. — Я отомщу!

— Ха! — сказал Фабели. — Не раздражай меня своими жалобами. В любом случае ты первый заманил меня в эту пещеру из-за своей бесчеловечности.

— Да? Я позабочусь, чтобы ты получил по заслугам! Разве у тебя были причины поступать так со мной?

— Все очень просто: крысолюди отнюдь не такие дураки! Тот, кто завлечет двух других людей в пещеру, получит свободу. Тебя я уже завлек — теперь мне остается еще один, и я стану свободен. Разве это не верно, Зарайдес?

— Только в самых общих чертах, — ответил старик. — Ты не можешь приписать этого человека на свой счет: если бы была соблюдена справедливость, свободу получил бы я — ведь это мои пергамента привели вас в эту пещеру?

— К пещере, но не в нее! — объявил Фабели. — Это очень тонко, и здесь следует тщательно разобраться! Крысолюди все обдумали, и потому тебя не освободили!

— В таком случае, — сказал Кугель, — я требую, чтобы ты сам был записан на мой счет, так как это я послал тебя в пещеру, чтобы узнать, что в ней происходит.

Фабели покачал головой.

— Тебе придется обсуждать это с крысолюдьми.

Он нахмурился и заморгал своими маленькими глазками.

— А почему бы мне не сказать, что я — тот самый второй человек, который сам себя заманил в пещеру? Да, об этом стоит поразмышлять.

— Неверно, неверно! — раздался пронзительный голос из-за решетки. — Мы считаем только тех особей, которые заманены к нам пленником после своего пленения. Фабели нельзя записать ни на чей счет. Ему, однако, приписывается один человек, а именно тот, кто назвался Кугелем. На счету Зарайдеса нет никого.

Кугель попробовал ошейник, подергав за него.

— А что будет, если нам не удастся заманить сюда никого?

— У вас есть месяц времени, не более. Если за этот месяц вам ничего не удастся сделать, вы будете сожраны.

Фабели заговорил трезвым рассудительным голосом:

— Мне кажется, что я уже почти что свободен. Совсем неподалеку меня ожидает дочь. Она возгорелась страстью к луку-порею, и совсем забросила домашнее хозяйство. Это будет только справедливо, если я стану свободен благодаря ей.

И Фабели кивнул головой с глубоким удовлетворением.

— Мне очень интересно понаблюдать за твоими методами, — заметил Кугель. — Скажи, где именно ее можно найти и как позвать?

Выражение на лице Фабели стало одновременно и подозрительным и злобным.

— Я ничего тебе не скажу! Если ты собираешься заманивать сюда людей, то изобретай свои методы!

Зарайдес указал рукой на стол, на котором лежали листы пергамента.

— Я привязываю свои объявления к крылатым семенам, которые затем разносятся ветром по лесу. Но этот метод не слишком хорош, так как мне приходится выпускать семена из отверстия пещеры, и поэтому их далеко не уносит. Боюсь, что мне осталось жить всего пять дней. О, если бы только у меня были мои тома, мои рукописи, мои книги и записные книжки! Какие заклинания! Я бы уничтожил эту пещеру, я бы наделал из этих чудовищ факелов зеленого пламени! Я бы наказал Фабели за то, что он оказался хитрее меня… Гм… Каким бы заклятием я бы заклял его? Вращением? Мучительным Чесанием Люгваялера?

— Заклинание Безнадежного Отчаяния имеет свои преимущества, — подсказал Кугель.

Зарайдес кивнул головой.

— Это совсем неплохая идея… Но все это пустые мечты: книги моих заклинаний отняты у меня и спрятаны в потайном месте.

Фабели фыркнул и отвернулся. Из-за каминной решетки донеслось замечание, сделанное пронзительным голосом:

— Сожаления и извинения не прибавят к вашему счету ровно ничего. Посмотрите лучше на Фабели! Он уже заманил одного и сейчас размышляет, как добыть второго. Вот таких молодцов и в плен брать приятно!

— Это я взял его в плен, — заявил Кугель. — Неужели и здесь нет справедливости? Это я послал его в пещеру, и его следует записать на мой счет!

Зарайдес протестующе закричал:

— Ни в коем случае! Кугель искажает существо дела! Если уж говорить о справедливости, то и Кугеля, и Фабели следует записать на мой счет.

— Все будет, как я сказал, — объявил пронзительный голос.

Зарайдес вскинул вверх руки и пошел писать пергаменты, лихорадочно чиркая пером. Фабели скорчился на стуле и о чем-то задумался. Кугель, проползая мимо, ударил по ножке стула, и Фабели шлепнулся на пол. Он поднялся и прыгнул на Кугеля, который бросил в него стулом.

— К порядку! — провозгласил резкий тонкий голос. — К порядку, или вы будете наказаны!

— Кугель выбил из-под меня стул, и я растянулся на полу, — пожаловался Фабели. — Почему его не наказывают?

— Чистейшая случайность, — заверил Кугель. — По-моему раздражительного Фабели следует держать отдельно по крайней мере в течение двух или трех недель.

Фабели начал было что-то кричать, брызгая слюной, но резкий голос из-за решетки приказал всем замолчать.

Через некоторое время им принесли пищу: недожаренную грубую свинину с неприятным запахом. После еды их заставили переползти в куда более тесную нору на нижнем уровне, где их приковали к стене. Кугель заснул тревожным сном, но был разбужен, когда через отверстие позвали Фабели.

— Твоя записка была доставлена, и ее прочитали с большим вниманием.

— Прекрасные вести! — раздался голос Фабели. — Завтра я буду уже гулять по лесу свободным человеком!