Ева Никольская - Достать василиска! (СИ)

— Будет вам зелье, слово ведьмы! — заверила я, высматривая собеседников.

— Ловлю на слове! — отозвался второй.

— Ну ты вымогатель, — фыркнул первый, и оба в один голос спросили: — Звать тебя Элей, что ль?

— Эллис, — представилась я, на этот раз посмотрев вниз, где оправившийся от падения друид странно шевелил руками, явно замышляя очередную гадость. — А он…

— Да не боись, — успокоил смешливый обитатель дупла, — этот сюда не заберется, гарантируем.

— И сколько я буду должна за свое спасение? — решив, что веду беседу с древесной нечистью, поинтересовалась у них.

— Хорошая девка, деловая! — довольно отозвался тот, практичный. — Нам бы кой — чего сварить, а то котел большой есть, да прыгать вокруг него неудобно. Шкурка опять же подпалиться может…

— Ну ты наха — а-ал, — протянул его приятель.

— Так она ж сама предложила!

— А если вечером сварю, как? — оборвала их спор я, намереваясь заключить договор с нечистью и попросить их вернуть меня на полигон, пока группа еще там. Ну а потом бы вместе с бабушкой пришли во всеоружии, чтоб никакие «зеленые капюшоны» нас не засекли, и сварили все, что требуется жителям дуба, ибо долг платежом красен.

— Вечером так вечером, — согласился торгаш, а насмешник, снова хихикнув, спросил:

— Пить хошь?

— Не откажусь, — кивнула я, наблюдая, как дерево издевается над друидом, позволяя ему дотянуться до веток, но в самый последний момент отдергивая их. Так его, поганца твердолобого! А то ишь, возомнил себя королем чужого леса, у которого наверняка свой хозяин имеется, а значит, вовсе не вся флора заклинателю приблудному подчиняется. Дуб вот (я ласково погладила кору) не стал. И вряд ли только из‑за моего защитного заклинания.

Из дупла показалась запотевшая бутыль, обвязанная веревкой, она медленно выдвинулась и так же неспешно начала спускаться вниз. И все бы хорошо, но вид у этой емкости был не очень‑то аппетитный, учитывая изображение веселого Роджера на черной этикетке.

— Это вода? — с сомнением глядя на приближающийся подарок, поинтересовалась я.

— Обижаешь! — отозвались из дупла. — Йад! Отборный! Сами готовили.

— Й — а-а — ад? — взвыла я, чуя, как задергался левый глаз.

— У нас еще и мухоморчики маринованные есть, прислать?

— Ребят, вы кто такие‑то? — спросила их.

— Орсизы мы, знаешь таких?

— Нет. И чем занимаетесь… кроме изготовления йадов?

— Сказки сочиняем, иногда даже рассказываем. Ну и так, по мелочи, — ответили мне. — Придешь вечерком, покажем.

— А варить я что буду? — сглотнув, уточнила у них. — Тоже йад?

— Нет, кактусовку! — радостно сообщили пискуны, явив моему взору свои острые мордочки ярко — синего и зеленого цветов. Острые ушки чуть подрагивали, прислушиваясь, черные пуговки носов шевелились, принюхиваясь, а острые мелкие зубки скалились в радостных улыбках. Размером странные создания вряд ли превышали кошек, да и внешне чем‑то на этих животных смахивали, а еще на пустынных лисичек с совершенно неуместными маленькими рожками на гладких лбах.

— Хозяину мать целый сундук кактусов прислала. А мы ему мыши — мазохисты, что ли, чтобы плакать, колоться, но сырыми их грызть!? — заявил синий.

— Вот напиток сварить высокоградусный — это да — а-а, — согласно покивал зеленый и, состроив «щенячьи» глазки, спросил: — Сваришь, Эллис? После заката, да?

Я кивнула, поймав бутыль, которая так и продолжала спускаться, миновав меня. Снова покосилась на друида, нахмурилась — не нравились мне его странные пассы и колючий взгляд. Подняла глаза на мохнатых малышей и спросила:

— А вы можете помочь мне вернуться на полигон сейчас?

— Мы? — хором отозвались орсизы и как‑то странно переглянулись.

И в этот момент внизу что‑то грохнуло (вот же упертый друид!), дуб тряхнуло, и я в обнимку с йадом свалилась с насиженного места на радость Алану. И с громким «А — а-а» полетела бы, ломая преграды, к его ногам, если б ветки не образовали что‑то вроде гамака, в который угодила моя сгруппировавшаяся фигурка. Одна беда, теперь друид мог меня достать. И достал бы, если б его не скрутил выбравшийся из‑под древесных корней полоз, от размера которого у меня волосы на затылке зашевелились. Огромный черный змей с похожим на корону гребнем и голубыми глазами в мгновение ока оплел дернувшегося охотника своими кольцами, сдавил и, заглянув в лицо, проникновенно зашипел:

— С — с-с — пи, мой вкус — с-сный… спи, мой с — с-сладкий.

И сообразив, что ползучее чудище вот — вот употребит парня на завтрак, я, сжалившись, попросила:

— Змеюшка, лапушка, не ешь его, а? Он ядовитый, еще несварение заработаешь или того хуже — помрешь.

— Ядовитый, говориш — ш-шь? — по — прежнему удерживая в плену странно обмякшего Джодока, протянул полоз. — А ты, с — с-стало быть, нет? — и облизнулся раздвоенным языком.

Принести себя в жертву ради наемника, готового меня сдать в руки Рэдгрувера, я оказалась не готова, поэтому с уверенностью сообщила:

— Еще ядовитей!

Сверху захихикали две разноцветные морды, которых происходящее, похоже, забавляло. И ветки, переплетенные подо мной, как‑то подозрительно задрожали, отчего создалось ощущение, что дуб… мой идеальный мужественный дуб… тоже ржет! Когда же странная рябь пошла и по чешуе змея, в ухмылке которого сверкнули два острых клыка, я совсем растерялась. А потом один из орсизов пронзительно свистнул, и зеленый «гамак», качнувшись, швырнул меня прямо в открывшееся напротив дупло, которого раньше не было и в помине.

Катарина

— Нет! — повторила я в третий раз, глядя в желтые глазищи стоящего напротив оборотня. И он снова ответил мне:

— Да, — при этом его улыбка становилась все шире, а мое удивление — все меньше, зато раздражение росло с каждой секундой.

— Да не может такого быть! — решилась разнообразить я наш однотипный диалог.

— Может и есть, — нагло ухмыляясь, заявил Каин. — Ты ведь не думала всерьез, что сможешь сбежать от туманного кота?

Думала! Еще как думала. Но зачем ему об этом знать?

— Как ты попал в эту академию, да еще и в мою группу?! — я сжимала и разжимала пальцы в надежде успокоиться. После того что мне устроили фанатки Сигурда утром в общежитии, искренне надеялась отдохнуть хотя бы на занятиях. Но, столкнувшись у дверей аудитории с полностью оправившимся от ранения кошаком, мысленно проводила эту самую надежду в последний путь. Даже если в нашей группе не будет ни одной поклонницы С. С., желтоглазый оборотень найдет способ сделать мою жизнь невыносимой. Ведь в недавнем прошлом это у него отлично получалось!

— Я же княжич, — поигрывая темно — серыми бровями, проговорил Каин и демонстративно погладил свой фамильный перстень, в дымчато — сером камне которого мерцал символ туманного клана. — Княжичам многое можно из того, что недоступно простым смертным.