Виктория Угрюмова - Дракон Третьего Рейха

Первые взрывы сотрясли землю, разворотили ее и заставили черно-желтыми фонтанами взметнуться вверх. Нехитрый варварский скарб взмыл в чистое небо и разлетелся в разные стороны, осыпав бруссов обломками их собственного имущества.

Крики. Беспорядочная беготня. Панические вопли.

В суматохе толкаясь и пиная друг друга, выкрикивая проклятия в адрес неосмотрительного Нана-Булуку, которого угораздило связаться с каким-то из представителей драконьего семейства, моля неожиданного врага о пощаде и клянясь посвятить себя земледелию, оттаптывая ноги и руки, расцарапанные, чумазые и в многочисленных шишках и синяках, — варвары драпали.

Минута — и луг опустел, напоминая разоренное, покинутое птицами гнездо. Только лестницы, щиты, примитивное оружие да остатки жалкого хлама еще напоминали о том, что здесь только что стояло несметное войско, грозившее захватить замок на холме.

Припозднившиеся со всех ног улепетывали в сторону спасительного леса с явным намерением бежать в том же темпе до самого острова Швиц.

— Прекратить огонь! Прекратить огонь! Отставить! — заорал майор, заметив, что на поле не осталось ни убитых, ни раненых.

— Они бегут быстрее, чем я успеваю прицелиться и выстрелить, — в отчаянии доложил Вальтер. — Я почти ни в кого не попадаю.

— Могу утешить тебя, что и я тоже, — выпалил Дитрих. — Что же это за сражение?

— Победоносное, господин майор, — ухмыльнулся Генрих. Он ощущал смутное удовлетворение, полагая, что за украденную змею рассчитался сполна.

Снаружи воцарилась невыносимая тишина.

— Что, вообще никого не осталось? — изумился Морунген. — Никто не хочет воевать? Ничего не понимаю. Ни пушек, слава Богу, ни пулеметов… Дайте-ка я осмотрюсь.

И он решительно полез наружу, держа в руках бинокль.

— А вот там-то, — имея в виду застывший в молчании замок, молвил Клаус, — нас вполне могут ждать пушки, герр майор.

— Во всяком случае, ничто пока на это не указывает, — возразил Дитрих.

— Не может там быть никаких пушек, — сказал Вальтер. — Иначе они давно бы их использовали против осаждающих.

— И то верно.

— Меня сейчас больше заботит, что здесь вообще происходит, — пожаловался майор. — Как я могу принять верное решение, если у меня ум за разум зашел? Там, в замке, наши союзники или наши враги? Мы их обстреливаем или налаживаем контакт? Это мирное население или укрепрайон Красной Армии? Кто с кем здесь воюет?

— Очевидно, господин майор, — предположил рассудительный Генрих, — какая-нибудь очередная революция в тылу, пока на фронте дела не очень. Помните, у них тогда в семнадцатом было приблизительно то же самое, только тогда брали Зимний, а сейчас, наверное, Летний.

— Летний что?

— Дворец!

— Хорошенький дворец! — изумился Ганс.

— Генрих! — возмущенно рявкнул майор. — В России с монархией давно покончено. Уж чего добились коммунисты, так это монополии на власть. А все благодаря этому Марксу, фантазеру, будь он неладен. Сейчас, может, и воевать бы не пришлось.

Однако Генрих не желал отказываться от удачной идеи:

— Вы сами говорили, Россия — страна большая, с момента переворота прошло всего каких-то двадцать с лишним лет. Коммунисты могли просто не обнаружить эту маленькую монархию в каких-нибудь закоулках и медвежьих углах. Мы же видели их просторы: здесь не то что монархию, здесь конец света прошляпить можно. Логично?

— Логично, — не смог не согласиться Дитрих. — Но нам от этого не легче. Раньше мы хотя бы могли договориться с большевиками, а сейчас с кем договариваться: с теми, кто в замке сидит, или с теми, кто его осаждает?

— Спохватились, — пробурчал Вальтер. — Тех уже и след простыл.

— А осажденным, полагаешь, мы очень нужны? Политика расовой чистоты не приемлет компромиссов здесь либо ты с нами, либо против нас.

— Герр майор, — твердо сказал Треттау, — полагаю, у нас нет выбора. Союзники не выстраиваются к нам в очередь, а без помощи местного населения мы никогда не найдем эти неуловимые Белохатки. И мне даже страшно подумать, что ждет нас в фатерлянде, если мы не выберемся отсюда в ближайшее время и не вернем экспериментальную машину. Мы остро нуждаемся в поддержке.

— Вот-вот, — заметил Дитрих сварливо, — поддержка поддержкой, а ответственность за секретную машину лежит на мне. Вас расстреляют за компанию, а меня как основного виновника. Улавливаете разницу? Чтобы никакой самодеятельности и либеральщины, ясно?! Если ясно, тогда, Клаус, направляемся к воротам, и не спеша. Здесь, как загадочно говорят русские, либо грудь в крестах, либо голова в кустах.

С душераздирающим скрипом и лязгом был спущен подъемный мост, затем тяжеленные, обитые бронзой замковые ворота радушно распахнулись, и перед ними образовалась довольно большая и нарядная толпа встречающих. Каждый человек здесь был по-своему примечателен, но особенно выделялся среди всех могучий и широкоплечий здоровяк, вполне способный помериться силенками с Генрихом. Был он рыжебород, с пышной гривой волос, в надраенных, сверкающих на солнце доспехах, препоясан мечом и увенчан золотой зубчатой короной.

Дитрих фон Морунген проморгался от неожиданности, но лицом в грязь не ударил. Бодро спрыгнув с танка, он рявкнул:

— Хайль Гитлер!

Оттобальт Уппертальский не очень понял, что происходит с драконом и какое отношение имеет к его собственному ящеру этот молодцеватый и странно одетый рыцарь. К тому же рыцарь говорил на незнакомом языке, и как прикажете с ним объясняться? Король окончательно зашел в тупик, а оттого расстроился.

Чтобы прослыть вежливым человеком и не огорчить дракона до такой степени, чтобы мерзкая тварь стала громить и крушить тут все подряд, он на всякий случай и слегка поклонился, и вытянул руку в дурацком приветственном жесте, копируя прибывшего.

— Милости просим в наш замок! Заждались.

Уловив странную речь жителя замка, Морунген проницательно подумал, что тот, верно, не понимает по-немецки. И охотно перешел на русский язык:

— Ты естъ партизана?!

— Ну ничегошеньки не понимаю, — расстроенно пробормотал король. — Ну лопочет что-то не по-людски… — И отчаянно замотал головой из стороны в сторону, пытаясь втолковать глупому драконорыцарю, что так дело дальше не пойдет.

Дитрих казался страшно довольным оттого, что так ловко и правильно угадал, как нужно вести беседу. Сразу дал понять местному старосте, что перед ним не наивные дети. И все знают и про загадочные российские обычаи, и странную русскую душу, и про партизанские способы ведения войны. И что его, Дитриха, на мякине не проведешь.

— Ты знайт, где естъ партизана?!

Король снова замотал головой, ощущая все большую растерянность. Но дракон не то существо, с которым можно шутки шутить, поэтому он продолжал дипломатически улыбаться.