Ольга - Житие мое 2003

Еще в тот приезд меня в Браславе поразили две вещи: там обитали исключительно черные кошки, а всех мужчина звали Сашами! Так что я со своим мужем и Шушей (она же Уршула, Шушера и Наглая Черная Крыса) очень даже в здешнюю жизнь вписалась. Единственным исключением была Ленина кошка Дуся (здравствующая и поныне), помесь сиамки с обычным полосатым котом, в итоге давшая полосатую сиамку. В четыре часа утра Дуся заскакивала в форточку нашей комнаты и устраивалась спать на подоконнике. В шесть она сладко потягивалась и заводила на редкость противную котоподобную серенаду под дверью. Муж продолжал упрямо симулировать сон, а я вставала и на автопилоте плелась на кухню, кормила Дусю объедками нашего вчерашнего улова, потом ставила чайник для мужа, варганила бутерброды и мы отправлялись на рыбалку, а Дуся — досыпать на кровати у хозяйки. В восемь часов история «ах я бедный несчастный голодный котик» повторялась уже с Леной…

О! РЫБА!!!! Самое главное и насущное!

На автостанции продавали обалденно вкусную копченую рыбу по 3 у.е. за кг — лини, окуни, щуки и даже нежно любимые мною угри (а любовь, как известно, требует жертв — за него просили 11 у.е.)! Вообще же с питанием не было никаких проблем — в городе несколько магазинов и новехонький рынок, цены на котором даже ниже, чем в Минске. Так что волочь из дома картошку, тушенку и подозрительно вздутые пакетики с надписью «Концентрат» не стоит. Более того: Браслав — единственный город, где можно купить «Цветы секонд-хэнд»!

Я так живо представила сотрудников магазина, под покровом темноты собирающих венки и букеты на городском кладбище, что не удержалась и посетила это уникальное заведение. Увы, из цветов там наблюдался лишь пыльный фикус типично сэконд-хэндовского вида, да куча жуткой одежды, по виду — снятой с американских пугал под предлогом гуманитарной помощи браславским рыбакам. Оказывается, на вывеске просто стерлась разделительная полоса, а цветочный магазин давно переехал…

….продолжение последует, если хотите…;-)

#

Может, началась ядерная война, а я не знаю???

Степень раскаяния: эй, есть тут кто живой???

Такого МЕРТВОГО инета, как сегодня, я еще ни разу не видела…

#

Это опять я!!!:-)))

…и опять о Браславе:-)))

Но купленная рыба — это так, еда, а вот пойманная! Чем мы (я и муж, остальная компания относилась к нашему увлечению с жалостливым недоумением) усердно и занимались с утра до вечера в компании такого же ярого рыбака, жутко колоритного деда за семьдесят — разумеется, Саши. За пару тысяч (1 у.е.) он соглашался (да что там, прямо рвался в бой!) прокатить всех желающих по «эксклюзивным» рыбным местам, щедро ссудив червями и удочками.

Конечно, помимо нас у деда были и другие «клиенты», жаждущие рыболовной экзотики. Восемь часов спустя они выбирались из лодки на четвереньках, одновременно замерзшие и обгоревшие, и без рыбы. Остаток отпуска они прятались от деда по кустам, а от слова «рыбалка» их начинало колотить мелкой дрожью. А все по одной простой причине: а) в лодке надо не только сидеть, но и грести; б) природа посреди озера — совсем другое, чем природа из окошка, и она имеет обыкновение то поливать вас дождем, то обдувать ветром, то жарить в режиме гриля; в) рыба, как и компьютер, ламеров не любит.

Поскольку для нас удочный промысел был не экзотикой, а рыбой насущной, дед плавал с нами «для души». В шесть часов утра, приплясывая от возбуждения, он уже ждал нас возле дыры в заборе (дед работал сторожем на каком-то предприятии возле озера, и дыра была самой близкой к нему дорогой). Мы загружались в лодку, дед выплывал на середину озера, с приветственным воплем «Привет, тезки!» махал рукой двум-трем лодочкам и мы начинали медитировать над удочками. Второй страстью деда после рыбалки (но не вместо!) были горячительные напитки всех градусов горячительности, от самопально-самовозгорающихся до плодово-выгодных. Так что по утрам он был несколько грустен и предпочитал волнообразную траекторию движения, а однажды, когда мы уже выгребли на чистую воду, страждущим голосом попросил:

— Дай-ка мне, хозяюшка, вон тот кубочек…

«Кубочком» оказалась половинка пластиковой бутылки, в которой, похоже, некогда хранились червяки для рыбалки. Дед вытряхнул из нее остатки земли, зачерпнул прямо из-за борта, жадно напился и со вздохом облегчения объявил: — Ох, до чего же хорошо!

И нам с мужем действительно стало хорошо… особенно когда спустя три часа муж вспомнил, что на сей раз припас для расплаты с дедом не деньги, а бутылку пшеничной.

— Что ж ты молчал, родимый! — с непередаваемым ликованием вскричал дед.

За сим последовал незабываемый ритуал! Дед извлек из кармана ослепительно белый, накрахмаленный платок; бережно, без единой складочки, расстелил его на скамье, в центре поставил бутылку, любовно окружил ее порезанным на четвертушки помидором, располовиненной луковкой и краюхой хлеба; потом извлек откуда-то из-за пазухи чистый граненый стакан (!), наполнил его с верхом (честное слово!!!) и выпил, как простую воду!!! После чего загрыз луковкой, остальное так же бережно упаковал (вместе с бутылкой), пояснив: «А это — на ужин!».

(Анекдот в тему: Заходит Илья Муромец в ресторан, с ходу заказывает ведро водки. Официант приносит заказ и интересуется: «А что кушать будете?» — «Вот ее-то, родимую, и буду!». Благодаря деду Саше я теперь знаю, с какой интонацией надо произносить эту фразу!!!).

«Ну, теперь будет клевать!» — убежденно заявил дед, после чего с энтузиазмом и в лицах рассказал нам про Птицу Баклажан, которая за день съедает столько рыбы, сколько сама весит, и потому, видать, рыба в озерах и перевелась… Я скромно умолчала, что здешним браконьерам Птица Баклажан и в подметки не годится, ибо она (то бишь баклан) обитает только на нескольких озерах и вообще занесена в красную книгу, а вышеупомянутые в неограниченном количестве шарятся по всем. На Дриво и некоторых других озерах, правда, бдит охрана парка, вооруженная приборами ночного видения, а посему бедным браконьерам приходится выходить на промысел днем. Такой наглости охрана, видимо, не ожидает, да и надо же ей надо когда-то поспать, так что сети в открытую сушатся во дворах — законом это не запрещено и вообще, может, устроено с декоративной целью… Впрочем, по сравнению с Нарочью, такого беспредела охрана все-таки не допускает, и рыба в Дриве пока что есть. Три килограмма на три удочки за три часа — без проблем! Правда, я ныла, что хочу леща на триста грамм, а он все не попадался, подсылая вместо себя окуней, уклеек, плотву, красноперок и ершей… Лещи тоже были, хоть и не такие крупные. Но на здоровенную кастрюлю ухи, миску жареной рыбы и пакет воблы, рассчитанный литров эдак на двадцать пива, нам вполне хватило!