Андрей Белянин - Сестренка из преисподней

– Фрейя. Она еще маленькая, ей шесть лет.

– А у меняс двенадцать крысючатс! – тихо ответил генерал. – Я не хочус, чтобы они воевалис. Я уже похоронилс…

Кошкострахус напряженно замолчал, у меня тоже комок подкатил к горлу. Почему-то мне и в голову не приходило, до какой степени крысюкам обрыдла эта вечная война… А ведь если задуматься, они имели прав на нормальную жизнь ничуть не меньше, чем любая этническая группа Города. Что ж, если проблема только в золоте… Сегодня я уже почувствовал себя великим героем, почему бы и не повторить эксперимент?!

– Чем я могу помочь, мой генерал?

– Намс надо всегос восемь змейс. Я подсчиталс. Тогдас нам большес никогда не надос воеватьс! Всего восемьс, шпионус? Нам хватитс, мы неприхотливыес…

– Сделаю все, что в моих силах, – твердо пообещал я. Осчастливленный генерал едва не расцеловал мои руки и убежал делиться с супругой последними новостями.

– Серега, ты в своем уме?! – прямо передо мной появились снаряженные для дальней дороги Анцифер и Фармазон.

– Рад видеть вас обоих… – начал было я, но меня нагло перебили. Нечистый, как всегда, был груб и прямолинеен:

– Циля, ты свидетель, ежели я не прав – руби мне руку за клевету! Какие-нибудь два часа назад мы с тобой оставили скромного, интеллигентного мужчину, а кто сидит перед нами сейчас?! Хладнокровный тореро с пузом нараспашку, использующий вместо бандерильи типовой домашний пеноиспускатель! Бессердечный браконьер, травящий редкого представителя переползающей фауны хлопьями химикатов синтетической противопожарной пены! Наглый вор, присвоивший плод трудов еще троих товарищей по преступлению и давший весомую взятку в двадцать неполных килограммов чистого золота верховному крысюкинскому пахану! Циля, ты держишь мою руку? Ничего другого тоже пока не отрубил? Значит, я прав!

– Фармазон, все это чушь и пустые придирки. Я могу объяснить…

– Объяснить – можно, а вот понять – трудно… – холодно остановил меня светлый ангел. – Ибо зерно истины есть и в словах нашего лукавого лицедея – вы легко, не задумываясь, совершили сразу несколько серьезных грехов. Причем, с моей точки зрения, не имея на то ни одного оправдательного мотива!

– Убийство (грех номер шесть, согласно прейскуранта, утвержденного сам знаешь где), воровство (грех номер восемь), сребролюбие (грех номер… не помню, но тут есть кому подсказать).

– А самое главное, что вы только что пообещали вершить эти ужасные поступки и впредь!

– Но… я же… не себе, там… маленькие крысючата… – невнятно попытался объяснить я, но быстро умолк, придавленный прокурорскими взглядами моих неподкупных судей. Мама дорогая, что ж это я наделал-то, в самом деле? Неужели в своем щенячьем запале доказать неизвестно кому, что во мне живет душа героя, я стал… банальным преступником?! И вправду, огненного змея вполне можно было поймать, но не убивать же! Теперь его распилят на куски и пустят в переплавку… Из-за моих подвигов десятки тихих крысюков пойдут испытывать удачу и, возможно, многие даже погибнут, а ради чего? Ради золота и генеральского отпуска?! Тогда действительно получается, что я – убийца, провокатор и вор! Бездушный подлец! Самоуверенный негодяй! И дурак… какой же я дурак, господи…

– Циля, ножовка у тебя?

– Нет, у меня весы и плоскогубцы. Ножовка должна быть в твоем рюкзаке, между огнетушителями.

– Да нет ее там, я думал, ты взял.

– Почему я?

– А кто?! Она мне бок натирала, теперь не трет… Ты все же посмотри у себя на всякий случай.

В мою заполненную раскаянием голову общий смысл этого диалога пробился не сразу. Я поднял глаза и попристальней вгляделся в непривычно походную экипировку близнецов. Анцифер с Фармазоном были обуты в высокие ботинки со шнуровкой впереди, на головах пожарные каски с огнеупорными щитками, за поясами брезентовые рукавицы, а за спиной у каждого здоровенный походный рюкзак. И, судя по характеру движений, набитый всем, чем положено: от ледоруба до сухого пайка.

Братцы переглянулись… потом резко вспомнили, что зашли буквально на секундочку – попрощаться.

– Э… минуточку! А куда это вы, собственно?!

– Мы? – даже удивился Фармазон. – Да никуда, собственно! Что, погулять нельзя?

– Нельзя. Вы же мои духи, значит, должны всегда присутствовать рядом.

– M-м… ну, это, видимо, лишнее, Сереженька, – улыбаясь, выдавил бледнеющий Анцифер, хотя обычно он краснеет. – Вы ведь под присмотром Натальи Владимировны, а мы ей вполне доверяем.

– И напрасно! – Одновременно с крепнущими подозрениями ко мне вернулась былая уверенность в себе. – Наташа вечно занята, и, как вы только что заметили, меня нельзя оставлять одного! Я могу насовершать кучу грехов, согласно нумерации, или, еще того хуже, вершить исключительно добрые поступки.

Две противоположности одновременно сплюнули и сдвинули брови. Молчаливая дуэль продолжалась долгую минуту… Мои духи разрывались между долгом и страстью к наживе.

– Ладно, черт с тобой… – первым сдался Фармазон. – Будешь третьим.

– Куда идем? – поинтересовался я у опустившего очи Анцифера.

– Вы знаете, что такое золото, Сереженька? У-у-у…

Итак, белый ангел, светлая и неподкупная половина моей неровной души, намеревался бессовестно меня бросить и отправиться в погоню за золотом. Я выслушал короткую, но содержательную лекцию о том, какую огромную пользу может принести бренный металл великому делу возрождения истинного христианства во всем мире. А уж при условии, что золото намеревались получить в результате рабочей переплавки идолов языческих богов… В общем, мой Анцифер всерьез вознамерился пополнить золотой фонд религии в одиночку.

Стоп! Что я говорю?! В том-то и суть проблемы, что не в одиночку! А в компании того самого рогатого типа, от происков которого заботливый ангел всячески уберегал меня по ходу всего нашего повествования. Я, значит, «не верь, не слушай, не дружи!», а он, соответственно, спокойненько идет с этим «лукавым искусителем», и не за чем-нибудь, а за золотом ацтеков! Причем тащить они будут его оба и справедливо поделят, возвращаясь. Ей-богу, у меня стал заходить ум за разум… Но уговаривать близнецов одуматься было уже бессмысленно, в глазах обоих горел нездоровый желтый блеск. Фармазон так вообще без околичностей выразился, что если даже такой рохля, как я, сумел поймать золотого змея, то они на пару будут только успевать их в мешок складывать. Приглашать меня с собой они, естественно, даже не собирались…

– Ладно, идите. Кто я такой, в конце концов, чтобы удерживать вас силой?

– Ой, ну не надо слез, Сергуня, – виновато поморщился нечистый, делая самое циничное лицо. – Ты давно не маленький мальчик и вполне справишься без нашего присмотра.