Роман Тус - Звериный футбол

За окном проносились уютные, ухоженные, тихие австрийские деревеньки. Эх вспомним Зореньку. Здесь самогон не гонят. Трактора линии высоковольтных передач не таранят. Зимой не заносит так, что не видно не зги. Нет широты, размаха. Где сломанная после посевной техника? Где местный дядя Коля, употребляющий всё, что горит и регулярно приводящий по ночам деревню в чувство? Чего–то определенно не хватает.

— Капитализм, — говорил один американский губернатор, ещё когда был русским милиционером.

Я уже было собирался поспать. Но тут взял слово наш гид. Этот товарищ явно бы прижился в образе главы какой–нибудь секты. Его способность убеждать купить значки и другие сувениры была основана на недюжинных способностях колдуна. После добровольной закупки значков под пристальным взором великого комбинатора, в бой вступила его помощница по секте «купи всё — помоги ближнему своему». Бодрым голосом она доложила, что за сравнительно небольшие деньги, в Зальцбурге можно будет под ее чутким руководством узнать, где:

а) Родился.

б) Крестился.

в) Женился.

г) Напился.

д) И, в конце концов почил в бозе этот сорванец Моцарт.

На робкие вопросы колоритного болельщика с заднего сиденья, а что будет если не ехать на экскурсию, секттанты выразили всеобщее фу. В результате мужику с заднего сиденья пришлось купить ещё два значка в нагрузку. Дорого обошлось товарищу знакомство с Моцартом.

Затем эта парочка — лиса Алиса и кот Базилио направились по салону автобуса. Под напором необузданной силы коммивояжоров пассажиры сдавались, записывались на экскурсию по местам боевой славы Моцарта, и сами того не ожидая еще и на прогулку на озёра за отдельную плату.

Совместно с американскими друзьями, наши вооруженные силы из трех человек, отбили нападение сектантов, в том числе мотивируя отказ тем, что сами мы люди не местные. А вот отель наш как раз на озере за городом и будет, так какого хрена мы поедем на экскурсию по озёрам. Может Моцарт на нашем озере тоже давал «дрозда», так что отвалите. Эти призраки коммунизма нехотя отступили и пошли окучивать конец салона. С задними рядами я искренне попрощался, ибо все эти дни они проведут с Моцартом, озерами и еще чем–нибудь позабористее. Интересно вообще попадут на футбол…

Опять же, обилие информации нахлынувшей со стороны предприимчивой парочки породили у пассажиров автобуса мысли о пиве и хорошей немецкой сосиске. Тем более передвигались мы пока по немецкой земле, чем грех было не воспользоваться. Водитель яростно сопротивлялся нашему позыву, жестами показывал, что у него семеро козлят дома, их надо кормить, одевать, а времени мало, но русский человек не сдается. Под напором пассажиров, кроме откровенно скучающей парочки бизнесменов, водитель сдался и, чертыхаясь по–немецки, резко свернул направо к аккуратной закусочно–заправочной.

В момент поворота я располагался слева почти в конце салона, у окна. При повороте передо мной, во всей красоте предстала местная автострада со стремительно приближающимся к нам, сбивая все разделительные ограждения на своем пути, грузовике–дальнобойщике. В то время как первая часть салона во главе с водителем уже изучала красоты местного мотеля, я с друзьями «американцами» во второй половине смотрел проносящиеся картинки всей своей жизни, молился и чертыхался. А грузовик приближался к нашим каменным лицам (играли кстати в такую игру?), и уже было видно через его лобовое стекло перекошенное лицо водителя. При этом заботливые американцы пытались своими телами прикрыть мое сердобольное, вот какие герои…

Аааааааааааааааааааааааааааааааааааа…уффф, — едва разминулся автобус с грузовиком.

— «Е-ться» — заключили мы дружно.

Сзади что–то ухнуло, загромыхало. Это грузовик не найдя себе жертв в виде наших хилых оболочек, ухнул в кювет и несколько раз перевернулся. Во все стороны полетели оторванные части кузова. Мимо пролетел кусок с надписью «Wikileaks». Не знаю такой компании.

— Странно — тихо заключил я, увидев выбирающегося из кювета целёхонького водителя. Наш же, несмотря на то, что являлся законопослушным немцем, понимая, что мы могли вляпаться, тихо спрятался на стоянке среди других таких же автобусов и грузовиков. Не хватало только ещё в полиции объясняться. Хотя товарищи из передней части автобуса вообще ничего не поняли и заинтересованно фотографировали, лежащий в метрах 100 на крыше, грузовик.

От пережитого волнения моя троица, стартовав из района стоянки в область местного общепита, прыжками, в кратчайший срок, преодолела это расстояние от пункта А, где мы должны были лежать в целлофановых мешках с бирками на ногах, до пункта Б, где сквозь стекло витрины магазина пузато мелькали жидкости, способные заглушить липкий, тягучий страх, укутавший наши тельца.

Пиво было безжалостно отвергнуто в сторону. Русская водка необходима для этой цели. Заручившись её поддержкой, а также положив в импровизированном местном шведском столе на тарелки кислой капусты и по паре сарделек с криком «быстро б-дь», мы очутились около кассы. Искажённые лица помогли продавцу в мгновение ока обслужить нас. Не заботясь о том, что гробик на колесах может уехать без нас, мы присели за один из столиков в углу зала.

— Чтобы количество пассажиров в поездке из Инсбрука в Зальцбург и обратно, не соответствовало количеству пассажиров местного морга — пискнул я и приложился к стакану. Передовая американская семья, беззвучно присоединилась. Около кассы, покупая колу, смотрел на нас и качал головой чудо–водитель. Он думает, что мы пьем раз в час, иначе зачахнем. Вертел бы головой получше, а то почти укокошил нас. Лежали бы сейчас где–нибудь в кювете, тьфу, тьфу, тьфу. А может это его мастерство спасло, хотя судя по его недовольной морде нет, не его. Это там сверху разрешили нам досмотреть в качестве кары за все злодеяния в жизни, еще два матча сборной России на этом турнире.

— Между первой и второй перерывчик… длиною в жизнь — добавил Лёня, и не дожидаясь одобрения выпил пол стакана, не поморщившись, как будто вообще не уезжал в Штаты. Мы с Лидой не отставали.

— Товарищи, нам пора — заявил выросший перед столиком кот Базилио.

— Не учи ученого гражданин Копченый — добавил из классики вновь вернувшийся на этот свет Леонид.

— Хряпнули по третьей не чокаясь, за тех, кого нет с нами и кто пострадал от грузовиков маньяков — снова он. Во разошёлся.

Удивляюсь я этим рожам, почти всю сознательную жизнь живущих в омуте демократии. Как только выпьют «русской горькой», получат от жизни по кумполу, так сразу в мгновение ока уже слышится рязанский говорок и наша непосредственность. Я горд за этих непростых товарищей с акцентом.