Елена Руденко - Жена Темного Властелина. Инструкция по применению

— А кто невеста? — проявила любопытство, ощутив толчок под ребра, — эй, я сам могу идти!

— Давай, двигай! А невестой будешь ты. Прости, но обойдешься без белого платья! — еще один толчок, от которого я едва не зарычала в голос. Посыпая Верзилу вместе с Манориком щедрыми эпитетами, я шла темными коридорами.

— Вы, я вижу, едва концы с концами сводите, — проворчала я, зацепившись за какую‑то ступеньку.

— Это ты о чем? — переспросил Верзила.

— На свечках экономите, — пояснила я. Ответить мой конвоир ничего не успел, мы подошли к 'святая святых'. Отворив массивную деревянную дверь с кованными золотыми завитушками и ручками, Верзила впихнул меня внутрь.

Если раньше для меня будуар бабули Кассандры был верхом идиотизма (это после того, как она стены выкрасила в зеленый цвет, шторы повесила фиолетовые, а мебель прикупила с позолотой), то теперь понимаю, что она была законодательницей моды. В спальне зелененые шторы были плотно закрыты, не давая возможности рассмотреть пейзаж за окном, а стены были окрашены в черный цвет, но это было только начало. Молодой дизайнер (скорее всего психически больной) решил 'разбавить' яркие краски синим полом и голубым потолком. Вершиной тонкого вкуса стала вычурная мебель с золотой обивкой и массивными поручнями из резного дерева.

На огромной кровати, сжавшись, сидела Лина. Увидев меня, она подскочила, но под злым взглядом Верзилы, села обратно.

Привязав меня к стулу (тоже позолоченному), Верзила подмигнул и похабно улыбнулся, после чего удалился, велев ждать Манорика.

— Лина, ты можешь меня развязать? — Спросила я, едва за здоровяком закрылась дверь.

— Не могу — у меня ноги связаны, — вздохнула девушка.

— А развязать не выходит? — спросила я.

— Не, я пробовала, — на глазах у девушки появились слезы. Ну что за женщины пошли! Как что, так сразу в плач! Скорее всего, последнюю фразу я произнесла вслух.

— Я не плачу, — шмыгнула носом пленница. Я хотела извиниться за свою фразу, но тут в комнату вошел еще один персонаж. Нет, не так. Он вплыл словно облако, побрякивая цепью на шее и подсвечивая себе дорогу фиолетово — красным фингалом.

— О, я вижу тебя уже кто‑то поцеловал в глаз! — не сдержалась я, рассмеявшись. За что сразу же поплатилась, получив звучную пощечину. Ну, гад, ты мне ответишь! Мало того, что ударил, так еще по — бабски. Хоть бы кулаком вмазал. Ой, как хорошо, что я свою мысль не озвучила, а то у меня видок был бы не лучше.

— Что, испугался! — захохотал Манорик. Угу, аж коленки подогнулись.

— Конечно! — заверила я его.

— А где охрана? — спросила как можно безразличнее, глядя, как Манорик запирает дверь на ключ и прячет его в карман длинного халата, расшитого золотыми цветами. Да что за мода такая?

— А тебе натерпится с ними развлечься? Нет уж, дорогой. Сначала тебе придется поучаствовать в моих забавах, а уж потом и охране отдам тебя. Они уже спят — это я немного задержался! Начнем? — повернувшись ко мне спиной, он открыл дверцу шкафа и принялся рассматривать содержимое.

Мне было видно только малую часть, но даже это ранило мою детскую психику надолго. Плети, оковы, еще какие‑то приспособления разного размера и формы. Если о сути некоторых можно было догадаться, то об остальных я даже подумать стеснялась!

— Начнем, пожалуй, с этого! — воскликнул мужчина, извлекая из шкафа плеть с железными шариками на концах. Они были небольшими, но, думаю, что боли приносят значительно больше, чем обычная плеть, или даже дубинка. При виде этого 'инструмента' Лина еще больше сжалась и тихо зарыдала. Тут и мне впору плакать — как же выбраться отсюда?

— Ты чего сидишь? — услышала я писк снизу.

— Пик! Это ты? — прошептала я.

— Полоумный? Что ты там под нос себе говоришь? — проворчал мужчина, отвлекшись.

— Проклинаю тебя, извращенец! — фыркнула я.

— Не волнуйся, я закончу с ней и заставлю тебя кричать, подмигнул мне здоровым глазом Манорик и двинулся на Лину.

— Фу, — столько и смогла проворчать я от подступившей вновь тошноты. Может, ему ковер из какого‑то убитого животного испортить?

— Эй, ты, — слышала я вновь окрик мышонка, — у тебя же руки намного тоньше оков. Попробуй их стащить!

Прижав большой палец к мизинцу, я изловчилась и высунула одну руку. Скорее всего, кандалы не были рассчитаны на тонкую женскую руку — вот это удача! Времени разглядывать, что делает Манорик Лине, не было, поэтому я быстро изловчилась и развязала веревку. М — да, Верзиле надо поучиться вязать узлы у Кира — их никто развязать не может. Мужчина был настолько увлечен описями того, что он сделает с Линой, что не заметил моих передвижений. Удачно попавшаяся под руку вазочка была со звоном обрушена на голову Манорика. Бьешь врага его же методами — исподтишка и по голове!

— Он жив? — тихо прошептала Лина.

— Угу, — ответила я, брезгливо пощупав пульс на руке мужчины.

— Бежим? — спросила девушка.

— Думаю, что не все еще в замке спят, а у нас есть шанс отомстить твоему мучителю, — злорадно улыбнулась я.

Леарина

— Давай! Только как? — девушка раздумывала, закусив губу и с опаской поглядывая на недвижимое тело своего 'дорогого' супруга.

— Есть у меня пара идей, — подмигнула я Лине, указав на плеть.

— Я к этому не притронусь!

— Обещаю, что мы потом тщательно вымоем руки после этой заразы! Помоги мне его затащить на кровать, — попросила, прикинув, что у меня не хватит сил произвести на подобную манипуляцию в одиночку.

— Зачем? Ему и на полу неплохо. Или ты боишься, что ему твердо? — усмехнулась Каталина.

— Я беспокоюсь, чтоб он от нас не сбежал! Бери его за левую ногу, — скомандовала я, взяв мужчину за правую. От этой манипуляции полы халата разошлись, являя миру что‑то маленькое в гнезде волос.

— Матерь божья! — воскликнула я, отскочив назад и выронив ногу от шока.

— Чего ты? У тебя же точно такое ТАМ! — Лина не обратила внимания на мой женский визг, зато обратила на мое шокированное состояние от неожиданного открытия.

— Это от неожиданности, — проворчала я, а Лина запахнула полы халата.

— Давай за руки потащим? — предложила я от греха подальше. Второй раз такого шоу моя психика не выдержит — ей встречи с говорящей мышью хватило. Кстати, а где Пик?

— Пик, ты где? — тихонько позвала, но он не отозвался, зато Лина странно покосилась в мою сторону, промолчав. — Это мышка знакомая, — пришлось объяснять, пока мы, пыхтя, словно Кузя, взбирающийся по лестнице, затаскивали тело Манорика на кровать.

— Ну и тяжелый же гад! — пропыхтела я, мечтая, чтобы этот "мешок с костями" похудел. Ну, ничего, если нам удастся засадить его в тюрьму, то пару десятков кило он точно сбросит. Уронив пару раз тушу мужчины и вспомнив весь его род до пятого поколения, мы наконец‑то уложили его на кровать.