Елена Руденко - Жена Темного Властелина. Инструкция по применению

Не успела я подумать о том, что половина зубов для этого пьяницы — явный перебор (ему и одного достаточно, чтоб пищу пережевывать), как взбесившаяся лошадь, опустившись на передние ноги, галопом помчалась вперед. Благо этот самоубийца успел отскочить, иначе пришлось бы его потом соскребать с дороги.

— Лошадка, ну успокойся, ничего же страшного не случилось. Успокойся, — говорила я животному, стараясь его хоть как‑то угомонить. Результатов это не приносило, но я не сдавалась. Ветер свистел в ушах, а взгляд не успевал фокусироваться ни на чем конкретном.

— Не надо так бежать. Того идиота уже нет рядом, — продолжала приговаривать я, когда увидела дерево, что преграждало дорогу, и уже приготовилась к прыжку, как Тиша меня удивила. Резкая остановка и я, не удержавшись в седле, лечу кувырком в ближайшие кусты.

Говорят, что за секунды перед смертью пролетает вся жизнь. Теперь я с уверенностью горного барана могу сказать, что ничего подобного. За время полета я успела придумать с десяток способов, как можно было объехать дерево, еще с десяток возможных вариантов приземления и еще парочку на всякий случай. Вот только предпринять ничего не успела. Полет закончился быстрее, чем предполагалось, и вот я лежу на довольно мягком кустике терихонира (куст с большими листьями и гибкими ветками), а вдали слышен цокот копыт. Ускакала, гадина! И куда дальше? Последний поход пешком, кроме спасения Лины, ничего хорошего мне не принес. Я уже собиралась вылезать из куста, как услышала чей‑то голос.

— Низко полетела, — ворчливо сказал кто‑то. Голосок был похож на детский, писклявый к тому же.

— К дождю… — вздохнул второй голос.

Глюки? Наверное, падение не прошло безвредно для моего мозга.

— Слушай, а она там живая? Как думаешь? — вновь послышался первый голос.

— Пошли, проверим? — азартно уточнил второй.

— Э, нет. Мне слезать лень, — вздохнул первый. Пару секунд было тихо, и я даже успела убедить себя, что падение с лошади было последней каплей для моей не в меру умной головушки.

— Эй, кто здесь? — тихонько спросила, продолжая лежать на листьях куста, словно на ложе, и оглядываясь по сторонам. Ответа не последовало, поэтому я принялась за осмотр себя любимой на предмет повреждений.

— Вроде цела, — удовлетворенно вздохнула и начала подниматься, чтобы через пару секунд вновь упасть на многострадальную пятую точку.

— Мне не видно отсюда! — возмутился один из голосов.

— Ладно, пошли — посмотрим. Кому охота потом труп прятать? — вздохнул второй.

Насторожившись, я положила руку на меч и начала оглядываться по сторонам. Прошла несколько долгих минут, но никто не спешил показываться мне на глаза.

— Наверное, хорошо ее пришибло, — протянул голосок откуда‑то снизу. Я перевела взгляд туда и начала присматриваться.

— Угу. Смотри, как глаза бегают, — согласился некто второй. Мой взгляд наконец‑то сфокусировался на довольно большом пучке травы, который…шевелился?

— Куст разговаривает? — спросила я сама у себя, испытывая желание протереть глаза.

— Какой куст? — полюбопытствовал первый из голосов, а из того пучка травы показалась любопытная мордочка какого‑то животного.

— Не куст, — отстраненно пробормотала я, испытав новую, еще более насущную потребность хлопнуться в обморок. Вот только желанной темноты и еще более желанной тишины не наступило, а из пресловутого куста показалась вторая любопытная мордашка.

— Она как‑то странно выглядит, — протянуло второе животное и стало ясно, что это был обладатель одного из голосов.

Звери разговаривают! И эти тоже! Если надежда на то, что мышонка по имени Пик 'научил' говорить кто‑то из волшебников, то эти два экземпляра пушистого рода даже чисто теоретически не могут разговаривать. С людьми.

— Глюки, — констатировала я, ощупывая голову. Может, я все‑таки серьезно головой приложилась?

— Она еще и обзывается! — обиделся первый.

— Мы не глюки! — поддакнул второй. Эти два хорька (во всяком случае, внешне они их напоминали, если припомнить занятия по анималогии), поднявшись на задние лапки, серьезно уставились на меня, моргая черными глазками — бусинками.

— А кто? — не поняла я, продолжая сжимать меч. Может, это ловушка?

'Э, да ты совсем параноиком стала. То мужчин в попытке насилия обвиняешь, то хорьков в предательстве!' — возмутился внутренний голос. Животные же посмотрели по сторонам (один налево, второй направо) и двинулись в мою сторону, предоставляя мне возможность рассмотреть их. Ничего особенного. Небольшие, с продолговатой головой, маленькими округлыми ушками и черным носиком. Тело было достаточно гибким, чтоб с легкостью преодолевать препятствия в виде кочек и сорняков. Окрас зверьков был коричневый с белыми пятнами на грудке и шее, а сзади у них виднелись небольшие хвостики. Точно хорьки! Я видела их на рисунках в какой‑то книжке.

— Эй, ты это… Ножичек спрячь — порежешься, дитя неразумное! — воскликнул первый хорек, продолжая движение в мою сторону. Пребывая в глубоком ступоре, автоматически последовала совету пушистика, и засунула меч обратно в ножны.

— Говорящие хорьки? — спросила я, когда эти двое сидели передо мной на задних лапках.

— Прикинь, Дик, она еще и издевается, — обиженно отвернул мордочку первый хорек.

— Почему обзываюсь? — не поняла я. Хорек он ведь и в Темной Империи хорек…

— Ну, сколько можно всем этим тупицам объяснять. Хорек же больше почти в два раза. И хвост у него длиннее. И окрас не такой! Двоечники! — принялся объяснять первый.

— Ласки мы! — закончил за сородича второй…вторая ласка.

— Девочки? — интересно, глюки имеют половую принадлежность? Ведь если зверьки реальные они точно не могут разговаривать.

— Мужики! — тожественно объявил первый. Ему только удара лапкой в грудь не хватает для полной убедительности картины. Я попыталась встать, но голова закружилась сильнее.

— Эй, ты куда? — спросил зверек, которого первый назвал Диком.

— Прямо, — кивнула я. Зверушка хотела что‑то ответить, но в этот момент за моей спиной послышалось шуршание.

— Спящая красавица? — не то удивленно, не то шокировано спросил мужской голос, в котором я узнала моего незнакомца. Моего?

— Не называй меня так! — проворчала я, продолжая сидеть. А что, и мне удобно. И кусту тоже. Могу даже подвинуться, если этот гад зеленоглазый сесть захочет. Ведь это он виноват!

— Это ты виноват! — заявила я, ткнув пальцем в область груди мужчины.

— В чем? — возмутился незнакомец.

— А если бы ты еще в гостинице взял меня с собой, то ничего бы этого не было. Я не упал бы, не повредил бы голову, не появились бы глюки, — принялась перечислять я основные грехи мужчины.