Петер Европиан - Мистер Джон Смит - спаситель Америки

Предупреждение: в основе данного текста лежит сюжет, позаимствованный из одного весьма популярного художественного произведения. Поэтому вам не следует читать дальше, если вы категорически против подобных заимствований.

Во глубине сибирских руд — Тынц-тынц

Храните гордое терпенье — Тынц-тынц

Храните!

Хра-хра-храните!

Мистера Джона Смита отправили в служебную командировку. До его начальства дошла информация, что в далекой сибирской глуши проживает один чрезвычайно талантливый ученый по имени Веспасиан Сергеевич Мельхиорий, который умеет делать из подручных средств такие технические усовершенствования и агрегаты, которые обгоняют современную инженерную мысль как минимум на порядок.

А пока мистер Джон Смит добирался до далекой сибирской глуши, в дом Веспасиана Сергеевича Мельхиория забрался один русский человек по имени Лагшмивар. Он, этот Лагшмивар, и сам весьма смутно представлял себе, чего его понесло туда забираться. Вероятно, он проголодался и хотел найти что-нибудь из еды. Случилось так, что Мельхиория в тот момент не было дома, а потому Лагшмивар беспрепятственно проник в его обиталище и не был никем остановлен.

Дом у Мельхиория оказался более чем интересным. Снаружи он выглядел двухэтажным, а внутри — тоже двухэтажным, но с огромным подвалом, в котором Лагшмивар долго блуждал и делал удивительные открытия. Впрочем, обо всем по порядку.

Вначале он долго и усердно моргал. Очевидно, он провел какоето время в бессознательном состоянии и все еще не мог прийти в себя. Перед его глазами плавало человекоподобное существо, одетое в белое. У существа были усы, очки и какая-то блестящая штука. Он думал, что если как следует поморгать, то существо исчезнет, а оно упорно оставалось на месте. В конце концов моргание все же подействовало, но немного по-другому. Вместо того, чтобы исчезнуть, существо открыло рот и спросило: «Как вас зовут?»

— Лагшмивар… — честно сказал он.

В ответ существо стало огорченно качать головой.

Оказывается, оно было доктором.

Нет. Это — потом.

По далекой Сибири мчался мистер Джон Смит. Hа ногах у него были лыжи, на спине — небольшой рюкзачок с самым необходимым, а на груди — сумочка с документами. Документы предназначались для переманивания Веспасиана Сергеевича Мельхиория — наниматели мистера Джона Смита хотели предложить Мельхиорию работать на них.

Как известно, Сибирь велика и в ней достаточно легко затеряться. И мистер Джон Смит затерялся. Он несся на лыжах, сам не зная куда, пел американские народные песни и размышлял о русской ментальности.

А в подвале Мельхиория орудовал Лагшмивар. Съестного он к своему огромному сожалению там не нашел, но зато как-то сумел включить освещение и теперь блуждал узкими бетонными коридорами.

Иногда коридоры приводили его в серые безликие комнаты. В комнатах встречались разные непонятные вещи, среди которых попадались стопки старых газет, полуразвалившиеся макеты городов, модели танков и самолетов в одну десятую натуральной величины, какие-то ржавые механизмы и множество манекенов. Одни манекены были голыми, на других были надеты генеральские мундиры, увешанные золочеными звездами, третьи щеголяли заплесневелыми бальными платьями… У каждого манекена имелась табличка, на которой было написано имя.

Пока все это продолжалось, Лагшмивар успел несколько раз прийти в себя и даже объяснить доктору, что имя у него действительно русское и означает. Лагерь Шмидта в Арктике… В ответ доктор все так же качал головой. Судя по всему, он не верил.

Все-все. Потом, потом, потом.

Добравшись до дома Мельхиория, Мистер Джон Смит совсем оголодал, потому что Сибирь оказалась несколько больше и несколько безлюдней, чем он этого ожидал. Он уже давно успел съесть свои американские запасы, а на месте поживиться было практически нечем. К концу своего путешествия он не мог думать ни о чем, кроме еды. Он уже не пел песен. От голода он даже забыл, как пишется слово «Америка».

Единственной его надеждой были кладовые Веспасиана Сергеевича Мельхиория. Он бы так не спешил, если бы знал, что вместо кладовых его там ждут тускло освещенные коридоры.

Потому что на самом деле в этих коридорах не было никаких кладовых. В них вообще не было ничего съедобного кроме мистера Джона Смита да еще Лагшмивара. Слава богу, что они там не встретились.

Hе встретились, потому что мистер Джон Смит затерялся где-то в коридорах, а Лагшмивар в силу своей русской ментальности, заставлявшей его продвигаться вперед невзирая на любые препоны, сумел-таки добраться до центра бетонного лабиринта.

Еды в центре не оказалось, но зато там имелся большой агрегат с красным рубильником. Агрегат гудел и помаргивал лампочкой.

И стоило только бедному голодному скитальцу с русской ментальностью потянуть за этот рубильник, как вокруг начали происходить всякие странные вещи. Лагшмивару вдруг стало казаться, что его зовут мистер Джон Смит, а затерявшемуся в коридорах мистеру Джону Смиту — что он Лагшмирвар.

Единственным человеком, которого не затронула начавшаяся околесица, был сам Мельхиорий — потому что специально для этого случая на шее у него висел предохранительный амулет с электронной начинкой. Мельхиорий как раз возвращался домой, когда его амулет включился и запищал, сигнализируя о том, что кто-то забрался в подвал и потянул за рубильник.

Поэтому ничего необратимого не произошло, рубильник был onbepmsr в обратное положение, Лагшмивар вышвырнут на улицу (мистера Джона Смита найти не удалось — так основательно он затерялся), а Мельхиорий зарекся уходить, оставив незапертой дверь.

С Лагшмиваром ничего не случилось. Он не замерз и не умер от голода, а вместо этого набрел на деревню и был сердечно принят там местными жителями. В отличие от непонятливого доктора (нет, не получается по порядку!), они знали, как расшифровывать сокращение «лагшмивар». А доктор не знал. Он всерьез верил, будто никакого Шмидта в Арктике не было.

Американцы наконец спохватились и послали на выручку мистера Джона Смита спасательную экспедицию. Hо экспедиция тоже пропала.

Один только Лагшмивар жил в свое удовольствие. Он решил навсегда остаться в деревне, которая его приютила. В ней обитали очень душевные люди, они полюбили Лагшмивара всем сердцем, а он полюбил их. По вечерам они собирались вместе, рассуждали о политике, культуре и завоевании космоса, а потом напивались и пели разные веселые и грустные песни. Совсем не такие, как те, что пел некогда мистер Джон Смит, скитаясь по сибирским просторам. И не такие, как те, что пели члены потерявшейся спасательной экспедиции.