Мюррей Лейнстер - Рассказы

Артур был спокойным кенгуру, но ужасный крик Кейси расстроил и его. Он прыгнул вперед не глядя, толкнул Пита прямо на выключатель и приземлился между двумя оцепеневшими копиями коротенького полицейского. Те, разделяя воспоминание о первой встрече с Артуром, шарахнулись в панике как раз в тот момент, когда стеклянная пластина повернулась.

Артур подпрыгнул от гудка демонстратора. Ближайшая к нему копия низенького широкоплечего полицейского оттолкнулась изо всех сил и в длинном грациозном прыжке исчезла за дверью. Пит боролся со вторым близнецом, который размахивал револьвером и требовал объяснений, уже охрипнув от ревностного исполнения служебного долга.

Пит попытался объяснить, откуда все эти девушки, но полицейский никак не мог понять связи и продолжал кричать. А в это время со стеклянной пластины спрыгнул еще один Артур, затем второй, третий, четвертый, пятый, шестой, седьмой появились на сцене. Вопли всех Дейзи заставили наконец его обернуться, и он увидел, что лаборатория переполнена пятифутовыми Артурами, приятно удивленными и старающимися подружиться друг с другом и приступить к играм.

Артур был единственным существом, приветствующим ход событий. Раньше он был в основном предоставлен самому себе. Теперь же из одинокого кенгуру Артур превратился в целое стадо. Счастливые, возбужденные кенгуру забыли о всех правилах поведения и начали играть друг с другом по всей лаборатории в стихийную, неорганизованную чехарду.

Полицейский упал и превратился в трамплин для веселящихся животных. Один из Артуров выбрал мотор демонстратора. Из трудолюбивого механизма посыпались искры, ужалившие Артура. Тот в ужасе оттолкнулся и выпрыгнул в окно. За ним тут же последовало остальное стадо, решившее, что это продолжение игры.

Стало слышно, что демонстратор издает странные жалобные звуки. Кейси по-прежнему оставался пленником тессеракта, выглядывая через прутья модели с выражением лица обитателя палаты психически больных. Только один из низеньких широкоплечих полицейских находился в лаборатории. Он лежал на полу, едва переводя дыхание. А Дейзи были так рассержены, что не могли произнести ни звука — все шестеро. Пит сохранял спокойствие.

— Ну что ж, — философски заметил он, — обстановка немного разрядилась. Но что-то случилось с демонстратором.

— Извините, сэр, — сказал все еще бледный Томас, — но я не разбираюсь в машинах.

Одна из Дейзи сердито проговорила, обращаясь к другой:

— Ты совсем обнаглела! Эти деньги на подносе — мои!

Они начали угрожающе сближаться. Еще трое, возмущенно протестуя, присоединились к свалке. Шестая — и Питу показалось, что это была первоначальная Дейзи, — начала поспешно перебрасывать деньги из куч, накопленных другими, в свою.

Тем временем демонстратор продолжал как-то странно гудеть. В отчаянии Пит решил: выяснить, в чем дело. Он обнаружил, что прыжок Артура сдвинул с места рукоятку, по всей видимости, контролирующую количество оборотов мотора демонстратора. Он сдвинул ее наугад. Демонстратор облегченно закудахтал. И затем Пит в ужасе заметил, что пять Дейзи стоят на стеклянной пластине. Он попытался выключить аппарат, но опоздал.

Пит в отчаянии закрыл глаза. Дейзи ему очень нравилась. А вот шесть Дейзи было слишком много. Но перспектива одиннадцати…

В его ушах раздался хриплый голос.

— Ага! Так вот где у вас печатный станок и… ха, зеркала, обманывающие зрение, так что все кажется двойным. Я сейчас пройду через этот люк за девушками. И если кто-нибудь за стеной выкинет фокус, ему будет плохо!

Лишний полицейский ступил на стеклянную пластину, которая по неизвестной причине опустела. Демонстратор закудахтал. Затем загудел. Пластина повернулась в обратном направлении! И полицейский исчез полностью! Как он явился из прошлого, так и исчез — по воле случая. Оказалось, что один из Артуров передвинул рычаг в нейтральное положение, а Пит переставил его затем на реверс. Он видел как исчез полицейский, теперь он знал, куда делись и лишние Дейзи и куда денутся компрометирующие банкноты. Пит вздохнул с облегчением.

Но Кейси, освобожденный наконец из тессеракта, не испытывал облегчения. Он вырвался из рук Томаса, пытавшегося помочь ему, и кинулся к автомобилю. Там он нашел своего компаньона, наблюдавшего за тем, как девятнадцать Артуров играли в чехарду, перепрыгивая через гараж. Через мгновение Пит увидел, как автомобиль отъехал, виляя из стороны в сторону.

— Мне кажется, сэр, что они больше не вернутся, — проговорил Томас с надеждой в голосе.

— По-моему, тоже, — согласился Пит, обретя наконец абсолютное спокойствие. Он повернулся к оставшейся Дейзи, испуганной, но еще не отказавшейся от стяжательства. — Милая, — сказал он нежно, — как оказалось, все эти банкноты поддельные. Придется отправить их обратно и попытаться прожить на содержимое дровяного сарая и ящика для овощей.

Дейзи попробовала выглядеть рассеянной, но это ей не удалось.

— Ты совсем обнаглел! — воскликнула Дейзи негодующим тоном.

Очень, очень странно. Конечно, Этические уравнения устанавливают связь между поведением человека и теорией вероятности и математически доказывают, что при той или иной системе поведения возрастает вероятность совершенно определенных совпадений. Но никто никогда не ждал от них прямой практической пользы. Считалось, что это просто теория, которая едва ли способна на кого-то повлиять.

Прежде всего, уравнения эти очень сложны. Они учитывают, что система поведения, идеальная для одного человека, для другого оказывается далеко не лучшей. К примеру — и это вполне естественно — у политического деятеля понятия о чести совсем иные, чем у того, кто работает в Космическом патруле. И все же, по крайней мере в одном случае…

Гость из далекого космоса был длиною в полторы тысячи футов и около ста пятидесяти в поперечнике, а странно вздутая носовая часть, напоминавшая рыбью голову, еще шире — двести футов с изрядным лишком. Чуть позади этой вздутой части находились какие-то клапаны, совсем как жабры, а в целом, если посмотреть со стороны, — точь-в-точь безглазая чудовищная рыба плавает в черной пустыне за Юпитером. Но приплыла она из бездны, где уже не ощущалось притяжение Солнца, двигалась явно не по замкнутой орбите — для этого ее скорость была чересчур велика — и медленно, бесцельно, бестолково поворачивалась вокруг своей оси.

Маленький космокрейсер «Арнина» осторожно подбирался ближе. Фредди Холмс, который от самого Марса был на положении отверженного, теперь позабыл обо всех своих горестях, о загубленной карьере и, стиснув руки, в волнении смотрел на эту диковину.