Кристианна Капли - Особенности межмирных отношений (СИ)

Только на этом все не закончилось…

— Она сама такая же, — Демиан повернулся к Лизе. — Ее тоже выперли из универа за плохие оценки. Она тоже всем врет, что до сих пор там учится. Вот так-то, — снова глянул на меня. — Теперь ты довольна, Лена? — швырнул скомканную салфетку на стол.

Я поднялась из-за стола. Ненавижу его. Процедив «Довольна, Демиан» направилась к выходу, печатая шаги.

— Лена, это правда? — раздался негромкий вопрос Лизы.

— Да, правда, — и я быстро поднялась наверх.

Первой меня нагнала не Лиза, а клыкастый. Он поймал меня в коридоре, схватив за локоть. Сильно стиснул пальцы.

— Ты совсем с ума сошла?! Какого черта ты им все рассказала?!

— Пусти, — я попыталась вырвать свою руку. — Мне больно!

— Почему ты все время все рушишь, а?! — он встряхнул меня, его искаженное злобой лицо было так близко. — Ты все опять испортила!

— Было бы что рушить и портить! — я наступила ему на ногу, Демиан в ответ сильнее сжал пальцы. — Пусти меня, придурок! Больно же!

— Дура. Как же я тебя ненавижу… — процедил он сквозь зубы и оттолкнул меня. Следующая реплика не была озвучена, потому что снизу раздалось гневное.

— Демиан!! — это Ахо дозвонился до деканата.

— Елена Эдуардовна Куканова!! — а это уже Лиза наконец-то пришла по мою душу.

Я поспешила в свою комнату, хлопнула дверью и стала мерить свою половину нервными шагами. Разгневанная Лиза приближалась.

О майн гот…

Мне конец.

Когда я была маленькая, то случайно наткнулась в нашей библиотеке на книжку «Пир». И прочитала рассказ Сорокина «Настенька». Да-да, тот самый рассказ, где девочку приготовили собственные родители, а потом съели, подав гостям хорошо прожаренную дочку с прохладным шампанским. Я испугалась, что мои родители, когда мне исполнится шестнадцать, сделают тоже самое. И потому, когда мама в очередной раз ругала меня маленькую, я расплакалась и попросила «что угодно, только не готовь меня». Тогда всю злость Лизы, как рукой сняло. И ей пришлось мне объяснять, что Сорокин не для маленьких девочек и что она завела ребенка, чтобы тот подавал ей стакан воды в старости, а не чтобы запихнуть его в духовку.

Я вообще к чему это… Узнав о том, что я больше не учусь в универе, Лиза пришла в ярость. Как и предсказывал мой отец, милая и добрая домохозяюшка в одно мгновение ока превратилась в самую страшную из трех эриний — в Мегеру. Она кричала на меня, размахивала руками, топала ногами и так далее. Я же сначала пыталась оправдаться, но куда там. Папа снова оказался прав — отчаянно хотелось провалиться сквозь землю от стыда, а еще лучше спрятаться за чем-нибудь громоздким и стойким. Потому что Лиза была вполне готова (как мне казалось) прибить свою идиотку-дочь.

Слушая ее, я невольно вспомнила тот случай с «Настенькой» Сорокина… что-то мне подсказывало, что тут так просто слезами не обойтись. Да и как-то не прилично реветь в свои-то двадцать лет на глазах у матери.

В какой-то момент Лиза замолкла. Я уже испугалась, что она потеряла от возмущения свой прекрасный и громкий голосок. Она сделала несколько шумных выдохов и вдохов.

— Ты меня разочаровала, Лена, — произнесла устало. — Я понимаю, Демиан. Горбатого могила исправит. Но ты…

— Мам, я через полгода вернусь в университет, — попыталась я ее утешить. — Всего-то полгода. Это ведь не смертельно, — и вспомнив слова Эдуарда, ляпнула. — Тем более, ты сама универ не закончила.

Лиза удивленно на меня посмотрела.

— Это кто тебе такое сказал?

— Папа.

— Папа? — возмутилась мама. — Папа тебе сказал, а ты поверила! Тебе может мой диплом филолога показать, а? — ну, спасибо, папочка. — Я не понимаю одного, Лена, почему ты мне соврала? Почему ты не сказала сразу, что у тебя проблемы с учебой? Зачем нужно было притворяться и лгать? Это самое отвратительное. Я именно такого от тебя не ожидала. И конечно, не ожидала, что ты все завалишь… В общем, я разочарована, — и замолчала, не сводя с меня глаз.

Я опустилась на кровать. Мне больше нечего было сказать. Мама кивнула и вышла из комнаты со словами «мне надо все обдумать».

Нет, лучше бы она продолжала кричать. Потому что когда Лиза внезапно успокаивается и говорит такие вещи, значит лишь одно — ее действительно это сильно задело. И обижаться на меня мама будет очень долго. Терпеть не могу такие моменты…

— Ну, что ты довольна, мочалка? — стоило Лизе уйти, как в комнату ворвался Демиан. Да уж, Ахо видимо вставил сыночку по первой программе. Демиан был зол, как черт.

— Вполне. Я всем довольно. Все прекрасно.

— Молодец, — процедил он сквозь зубы. — Ты как всегда в своем репертуаре.

— Отлично. Иди к Камилле, она тебя утешит, — посоветовала я ему ядовито. Даже слишком, наверное.

— Знаешь, лучше бы ты сидела бы в Срединном мире, со своим Стасиком и не приезжала бы сюда. От тебя одни проблемы!

Я не удержалась. Швырнула в Демиана первым, что мне попалось под руку — плюшевой игрушкой.

— Пошел к черту!

— Сама иди!

На том наша беседа и закончилась. Он вышел, хлопнув дверью. Я осталась сидеть в комнате. Итого, что имеем: мама не хочет со мной разговаривать (и зная Лизу, вряд ли захочет в ближайшем будущем), Демиан меня ненавидит (окончательно и бесповоротно), учебу я запорола и теперь с легкостью могу получить звание самой ужасной и бестолковой дочери Нижнего Мира 2012.

В семье все рассорились. Когда мама приготовила ужин, звать меня не стала. А я не спустилась, предпочитая свернувшись под одеялом, предаваться самоунижению. Пришедшая домой Сорша оказалась немного выбита из колеи всеобщим плохим настроением. Я ей вкратце поведала, что произошло, и клыкастая выдала мудрое «рано или поздно этого стоило ожидать». И оставив меня и мое нытье, спустилась вниз, готовиться к семинару.

Но самым удивительным оказалось то, что благосклонность ко мне проявила никто иная, как Жанна. Она постучалась и, получив разрешение войти, прошла в комнату, держа поднос с едой.

— Вы, детишки, дел наворотили, — пока я ковыряла без аппетита пюре, Жанна опустилась за мой стол. — Хотя все мы ошибаемся. Главное, потом собственные ошибки учитывать.

— Ну, вы вряд ли так попадали.

Жанна тонко улыбнулась.

— Каждому из нас наши беды кажутся катастрофическими, единственными и неповторимыми в мире. Но Лена, оглянувшись на них спустя несколько лет, ты поймешь, что все было не так уж и страшно. Поверь, я знаю, о чем говорю.

— Вас тоже вышвырнули из университета? — с надеждой поинтересовалась я.

— Нет, — Жанна покачала головой, поправила платье. — У меня все было хуже. Я просто влюбилась не в того человека, — и она улыбнулась, заметив мое удивленное выражение лица. — Мне было лет восемнадцать, а ему двадцать четыре. Он был человеком. У него были какие-то дела с моим отцом, и потому он часто бывал у нас в гостях. Я влюбилась в него с первого взгляда. Он был высокий, красивый, с темными, почти черными глазами. И когда он смотрел на меня, мне казалось, что мое сердце вот-вот выскочит из груди, — она грустно улыбнулась, я же слушала Жанну с интересом. Мне кажется, мало кто знает об этой истории. — Мы стали тайно встречаться. И в конце концов я уговорила его отправиться к моему отцу с предложением. Ясное дело, мои родители были против. Я из семьи, родственников Князя, а он … он вообще из другого мира.