Аноним Эйта - Васка да Ковь (СИ)

Если придется драться, он просто отшвырнет ее: пара синяков — ничто для нежити.

Промелькнуло беспокойство о Фыле, но не бежать же за ним на конюшню? Хотя бы посмотрит, что именно произошло…

А посмотреть определенно стоило. Картина была страшная.

В центре композиции — Ковь в жилетке с мужского плеча. В бедрах и груди она ей была ощутимо мала, Васка почти слышал, как трещат бедные пуговицы, зато длина хороша, в самый раз для того чтобы обозвать картинку не срамной, а лишь слегка эротической. Кроме жилетки на ней не было ничего — если, конечно, не считать копоть за одежду. С младенцем в руках, пищащим — а значит, с Эхой все тоже в порядке.

Рядом — слишком близко — обожаемый братец, он же, похоже, благословенный жертвователь жилетки. Лицо бледное, губы поджал, но так на вид само спокойствие и безмятежность для любого, кто на него не смотрит. Растрепанный и тоже весь в копоти.

И, конечно же, как Васка мог не заметить, действительно! Обгорелый труп. Та самая деталь, добавлявшая открывшейся картине перчинки. Судя по всему, он и тут и помер той самой последней смертью, о которой говорила Кира.

Васка бегло оценил размеры трупа и у него от души отлегло: не Фылек, кто-то совсем незнакомый и массивный, в самый раз чтобы Ковь сожгла его, защищаясь, у Ложки будут аргументы для суда… Если до суда вообще дойдет, может, удастся просто тихонечко придурка (раз уж к Кови с Эхой полез) прикопать… Постойте-ка!

— Братец, откуда тут труп? — Спросил Васка, аккуратно приобнимая Ковь за плечо и отодвигая ее подальше от предмета разговора. Ну и от братца заодно. Очень уж много появилось к нему вопросов.

Ковь даже не сопротивлялась. Ей было совершенно все равно, что с ней делают, куда ее двигают, как она выглядит — и это безразличие Васку пугало. Слова у нее кончились, она уткнулась в него и просто заревела. Продолжила начатое, судя по красному лицу с распухшим носом. Почти беззвучно заревела, слишком уж тихо для Кови. Краем глаза Васка заметил, как Кирочка медленно приближается к трупу, серея с каждым шагом. Вон, жабры видно…

Ложка пожал плечами.

«Напал и сожгла».

— За дурака меня не держи. — Резко сказал Васка, — Это твой труп. Или твой знакомый…

— …упырь. — Звонко закончила Кирочка, и у Васки отлегло от сердца, суда-то уж точно не будет. — Свеженький совсем. Был. Айя-а-а!

В единое мгновение голова у трупа была отрублена мечом, а в сердце с смачным хрустом воткнулся метательный нож.

— Вы чего? — Удивилась Кирочка, переводя взгляд с одного брата на другого. — Он и так с концами, это был проводительный… провожательный… прощальный! Прощальный крик.

— Не пугай так. — Покачал головой Васка. — Предупреждай о криках, ладно? О провожательных в том числе, — и, куда как жестче, — Кит, откуда упырь? Даже не так, мне плевать, откуда: почему я о нем не предупрежден?

На лице Ложки промелькнуло удивление.

«Чего еще ждать от человека, путешествующего с русалкой? Я не знал об упыре».

— Ты не мог не знать о трупе. Не сам же он пришел. — Покачал головой Васка. — Объясни. Объясни, что происходит, брат? Почему ты распустил слуг? Что у тебя в замке делает упырь? Кто научил тебя так метать ножи? Почему ты вообще носишь с собой нож — здесь?

На самом деле их было куда больше. Например, неплохо было бы узнать, откуда у него шрамы, кто отрезал ему язык и сплясал на его руке. В общем-то, все эти вопросы сводились к одному-единственному: куда ты, братик, пропал на год и какие у этой пропажи еще будут последствия? Но вряд ли Ложка захочет на него отвечать — Да и Васка не был готов ответ услышать, поэтому начал с малого. Впрочем, и на малое ответ был на диво предсказуем.

Ложка поддернул рукава и с некоторым даже удовольствием медленно, как будто по слогам говорил, вывел в воздухе:

«Это тебя не касается».

— Ошибаешься. Касается. Я чуть не потерял подругу и воспитанницу, потому что ты решил, что я не должен чего-то знать. Если бы Ковь не была столь сильной магичкой, если бы она не смогла убить… это… что бы я сказал ее матери? Что бы я сказал Фылеку? «Мой брат не уведомил меня об упыре, и я решил, что в моем родном замке мне нечего бояться»? Дарьяна Тыпка расплющит мой череп сковородкой за такие слова — и будет права. Я сам ей висок подставлю.

Васка медленно вложил меч в ножны. Это было неудобно делать одной рукой, к тому же левой, правой он все еще приобнимал Ковь, потому меч противно скрежетнул, добавляя веса его следующим словам:

— Я вернулся домой, Кит, потому что решил, что здесь будет безопасно, понимаешь? У меня тут женщина, двое детей и почти ребенок; если нам нужно отбиваться от упырей, я не брошу тебя, просто объясни, как так вышло? Скажи, в какие еще коридоры лучше не заглядывать? Нужно ли мне срочно бежать и спасать Фылека от призрака взбесившейся лошади, который совершенно случайно, ты понятия не имеешь как, поселился у тебя в конюшне, или я, все-таки, могу выдохнуть в родном замке?

Отобрал, наконец, Эху у Кови, передал ее Кирочке, а то было совсем неудобно. Васка ожидал, что Эха завопит, как вопила каждый раз, оказываясь у Кирочки на руках, но та вдруг наоборот замолчала. И это тоже пугало.

Но весь его страх каким-то непостижимым образом превращался в злость, а злость, наверное, под гипнотическим действием всхлипываний Кови — в безграничное спокойствие, которое в любой момент могло вернуться обратно и дальше — в ярость.

— Спроси про кольцо. — Вдруг хрипло сказала Ковь в Васкино плечо.

— Что?

— Он взял у него кольцо! Железное кольцо! — Почти взвизгнула она, и засопела совсем как Эха.

Кажется, слезы у нее кончились.

— Ну и про кольцо тоже можешь рассказать.

Ложка отрицательно покачал головой.

«Больше в замке трупов нет, ничего никому не угрожает. Можешь быть спокоен».

— Не смогу.

«Твои проблемы», — немного подумал, добавил, — «А твоя женщина не так уж и беззащитна, я видел, как она… горела».

— Гы-ы-ы, — рассмеялась Кирочка некстати, — Ковь, он тебя Васкиной женщиной назвал!

— Я своя собственная! — Рявкнула Ковь, от Васки, впрочем, не отстраняясь, — Так что пошел бы он… Васка, он мне здесь кладовку указал! Вот здесь, рядом с той дверью, которая выбита, упырь там сидел!

Васка поискал глазами выбитую дверь: не так уж и близко, конечно, но… Если это… Может ли это быть правдой?

«Думай что хочешь», — ответил Ложка на так и не высказанный вопрос, — «Я не имею к упырю касательства».

— А убил его кто? В первый раз? Да еще и комнату запер, на это-то ума хватило. — Снова встряла Кирочка, — Что же вы дураки такие? Убил — похорони, не жди, пока встанет.

«Твои существа зачастили с советами», — раздраженно огрызнулся Ложка, — «Заткни их».

— Не раньше, чем ты докажешь, что они не правы, — спокойно сказал Васка. — Пока я вижу обгорелый труп и Ковь в истерике. А Кира сказала, что запах смерти кто-то скрывал.