Александр Бочков - Лучшие из худших. Предложение наблюдателя (СИ)

За столом ресторана города — порта некогда союзной, а теперь незалежной державы сидел военно — морской офицер — капитан первого ранга с одной единственной целью — напиться Последнее время такое желание возникало все чаще и чаще. Еще не так давно будущее казалось прогнозируемым и ясным — служи и тебе воздастся по делам твоим, если конечно не наколбасишь и не накосорезишь. Ну и держать нос по ветру и не влазить в дрязги и интриги, которые, как известно, могут и поднять, но могут и утопить… Только пришел «Меченый» с его перестройкой (будь она трижды неладна) и все покатилось кувырком. Развал Союза, раздел армии и флота… Кто то не захотел присягать незалежной державе и рванул в Россию, а кто то, как он соблазнился внеочередным званием и обещанными льготами. Звание дали, а вот льготы нужны были самим дающим. И покатилось все под уклон, все ниже и глубже. Правда и в России была такая же история, но там все таки Россия. Хотя дела, с приходом нового президента пошли на улучшение сообщали сослуживцы, но на просьбу похлопотать, по старой памяти, отвечали невразумительно. Оно и понятно — кто присягнул однажды, присяге не изменяет. Он же, получается — изменил! А причина никого не волнует. Дела в незалежной становились все хуже и хуже. Ушлые командиры, за успехи в боевой и политической, пачками отправляли матросов и младший комсостав о отпуска домой — проезд за свой счет. Но те только рады — отпуск пятнадцать, двадцать дней — некоторые умудрялись отправлять на месяц, но это был уже перебор. Хотя какая разница, все равно корабль на приколе: для поддержания жизнеспособности достаточно и трети от численного состава. Ну а отпускник вернувшись делал командиру подарок от благодарных родителей — кто деньгами, а кто натуральными продуктами. Продуктам, причем, в последнее время отдавали предпочтение. Ну как не отправлять, когда прод. довольствие получали на половину экипажа, расписываясь за все. И попробуй не расписаться — получишь треть, или совсем ничего не получишь. А будешь жаловаться — попадешь под сокращение… Так и крутились, как могли, но и эту халяву прикрыли — получил с отпускника — поделись! Не делишься — нет разрешения на отпуск. О выходах в море позабыли давно — топливо стоит денег, а деньги нужны начальству. Выход корабля в море считался за великий праздник — счастливчику завидовали. А уж интриг по этому поводу было! Он уже давно не ждал ничего хорошего от такой жизни — в интригах не участвовал, перед начальством за подачки не прогибался, о карьере не думал, хотя считался одним из лучших командиров головного крейсера. А тут еще жена с дочкой учудили — из за них, а не ради новой звездочки остался — не захотели они уезжать. Сейчас дочь в столице вышла замуж за западного украинца: в доме говорили только на украйнской мове, русский язык был под запретом, презрение к «москалям» настолько явно, что приехав в гости к дочери он был поражен до глубины души и возмущен настолько, что в грубой форме, матом на великом и могучем объяснил зятю его неправоту. Зять не принял критики и полез доказывать свое кулаками (здоровый был бугай, на что и понадеялся, а зря) и тут же получил убедительный аргумент в репу. Аргумент не понял, встал и решил продолжить. Продолжил лежа на полу: не поднимаясь заорал, чтобы духа его не было в его квартире, иначе пусть жена выметается вместе со своим папашей — он себе хохлушку найдет. Дочь с женой накинулись на патриота — не ломай судьбу и налаженную жизнь, ради своих дурацких принципов — хватит, натерпелись. Командир назвал их дурами (что вполне соответствовало действительности), обозвал в горячах «нацистскими подстилками» и хлопнув дверью уехал к себе. А жена осталась у дочери. Прислала один раз письмо и позвонила тоже один раз — насчет перевода денег. Он ответил, в горячах, что место жены рядом с мужем и в радости и в горе. Ответа не получил…

— Разрешите? — услышал он негромкое. Поднял голову посмотрел на незнакомца, обвел взглядом пустые столики и раздраженно спросил — А если я не разрешу? — Значит я в вас ошибся.

Несмотря на выпитое, в голове кап — один что то щелкнуло и он разрешающе мотнул в сторону стула. Незнакомец сел, поднял руку и возле него сразу же возник официант. — Ко мне так быстро не подходит, сволочь — лениво подумал офицер. Да и бог с ним, я все равно никуда не тороплюсь.

— Бутылку Русской, настоящей. Скажи бармену — будет туфта вылью ему за шиворот и за его счет. Официант глянул на незнакомца и согласно кивнул. — Грибочков маринованных, не из банки. Официант с одобрительно взглянул на заказчика. — Икры красной, бочковой — вазочку. Котлеты по Киевски, за ними куры жареные, не гриль, салат из огурчиков, помидорчиков — не парниковых. С каждым заказом градус уважения к клиенту все возрастал. — На двоих. И по быстрей, пожалуйста — мягко добавил он, но таким тоном, что официант буквально испарился в одно мгновение.

— Не знал, что такое здесь есть — заметил кап — один, чтобы скрасить возникшую паузу.

— Все, или почти все можно получить, если очень захотеть — задумчиво произнес незнакомец.

— По коммерческой части у нас? — спросил офицер.

— Можно сказать и так. Официант принес запотевшую бутылку, две стопки, расставил закуски и замер. Свинтив головку, незнакомец разлил по стопкам водку, поднял свою и произнес глядя на моряка — Махнем? — дождавшись ответного кивка протянул стопку, чокнулся и одним махом выпил. Офицер выпил следом. Кивнув головой официанту — все в порядке, на что тот обрадованно заулыбался и произнеся — Второе будет через десять минут господа — и ушел. Я протянул руку — Александр, можно Алекс.

— Капитан первого ранга Николай Степанович Никаноров.

— Командир ракетного крейсера «Украина», в прошлом «Адмирал Лобов». Правда он сейчас не соответствует своему назначению, но это не важно…

Никаноров явно напрягся: подсаживается в ресторане, делает серьезный заказ, знает место службы и даже старое название корабля. КТО ЖЕ ОН ТАКОЙ? В шпионов он давно уже не верил, особенно у них. Как грустно пошутил один из сослуживцев (после такой шутки его уволили без пенсии — кто ж его заложил то?) — Я бы продал Родину, но у меня ее никто не хочет купить.

Я налил по второй. — За то, чтобы наши желания совпадали с нашими возможностями. Николай, усиленно думая о чем то своем (я считал информацию, о чем), махнул вторую. Можно было переходить к главному, но я решил подождать — впереди были котлеты и курица. Я подозвал официанта и показав на графин сказал — Тоже самое повтори, пожалуйста. Он принес водку в графине и котлеты.

— Попробуем — кивнул я моряку. Тот согласно кивнул. Я видел, как его разбирает желание задать вопрос и не один, скорее всего, но гордость морского офицера взяла верх. Закончив с котлетами, жареной курицей под водочку подозвал официанта, попросил счет и спросил — Котлеты и курицу готовил один повар, или разные? Парень умчался на кухню и вернувшись, сообщил — разные. Я положил местные деньги по счету, полтинник баксов подвинул официанту и положил рядом еще два — Это поварам за доставленное удовольствие. Засияв от удовольствия, он склонив голову в поклоне, с достоинством поблагодарил.