Елена Звездная - Любовница. Книга 2 (СИ)

– Закрепите ее чем– нибудь! – заорал вдруг Харнис. – Шпильки, заколки, что там у вас есть?

И черт меня дернул за язык, язвительно заметить:

– У них ничего нет, они жрец и слегка лысый, соответственно да, ничего из вышеперечисленного у них нет.

Харнис развернулся и посмотрел на меня так, словно я вообще во всем виновата и он меня убьет сам, лично. Он кстати это подтвердил, прилюдно заверив:

– Я твои внутренности намотаю на твой поганый язык, подстилка Эйна.

– Почетный секретарь, – занудно поправила я.

И смолкла. Ну потому что, кажется, намотает, раз мой хранитель теперь им не помеха, и вообще грустно, да. И обидно, что Юалия стала сэльдиной, которая теперь навечно. Это им теперь вместе с шефом править, так получается? Она же опять будет козни строить и перед всеми его недалеким солдафоном выставлять, и его благородством пользоваться и...

И тут жрец коронку на нее надел, и подержал. Коронка такая красивая была, хрупкая, нежная, изящная, переливающаяся радужным сиянием, как бриллиант на солнце... А над ней кружили серебристые снежинки, которые все еще продолжали свой танец, то сбиваясь в один снежный смерч, то делясь на двенадцать маленьких блестящих вихрей.

Из– за кулис появились несколько служанок со шпильками и торопливо начали крепить корону к высокой прическе сэльдины. Делали они это сноровисто очень, а жрец крепко коронку держал, Юалия сжалась, и сидела едва дыша, а Харнис в нетерпении ждал.

И вдруг все лениво до того кружившие снежинки как ринутся к Юалии!

Сэльдина завизжала, там где снежинки коснулись ее на коже проступили капельки крови, а коронка взлетела, безжалостно дергая волосы, расшвыривая шпильки! Жрец дернулся было водрузить корону обратно, но злющие снежинки атаковали его, и вот теперь кровь брызнула мелкими алыми капельками даже на трон и Юалию.

А затем снежинки, как изумительно прекрасный блестящий рой поднялись над троном, закачались будто змея перед броском и...

И ринулись на меня!

Я не то чтобы завизжала, я заорала и бросилась прочь!

Мне как– то вовсе не хотелось, чтобы и моя кровь тут вокруг на всех летела, и страшно было до ужаса, и... И эти ледяные остолопы не дали сдвинуться даже на шаг, точнее они все еще стояли в коленнопреклоненной позе, а тут орущая я на них налетела, и они гады даже не шевельнулись, а вот меня отбросило назад силой удара и...

И на удивление не свалилась.

Что– то мягко и бережно меня поддержало, а затем и поставило на ноги. И исчезло. По крайней мере поддержки я больше не ощущала. Медленно приоткрыв глаза, сначала один, потом второй, огляделась – рядом никого, но подозрительно сверкает моя белая шубка. Присмотрелась к меху – он действительно засверкал, причем очень сильно, словно на нем мириады блесток. Посмотрела на постамент и трон – почему– то все присутствующие там, то есть жрец, три служанки, Юалия и Харнис смотрели на меня так, ну так... Да как гончие, когда цель видят. Они все даже вперед подались, а Юалия привстала с трона. К слову коронки нигде видно не было...

– Виэль, посмотри наверх, – вдруг как– то сдавленно произнес Охард.

Я послушно подняла голову и посмотрела – наверху были все те же сверкающие сосульки.

– На голову свою посмотри! – вдруг рявкнул всегда очень вежливый мой жених.

– И как ты себе это представляешь? Я что, улитка что ли? – поинтересовалась я.

А он вдруг как заорет:

– Виэль, она тает!

И почему– то от меня все латные снежики разом отпрянули.

Мне даже страшно стало. Страшнее, чем когда снежинки на меня ринулись... хотя нет, не страшнее. Хотя должна признаться неизвестность пугала.

– Кто тттает? – дрожа, спросила я.

И тут лорд Тай, который стоял неподалеку, взял и протянул мне карманное зеркальце для переговоров. Сейчас зеркальце никого не показывало, оно отражало. Меня отражало. И отражало сверкающую на моих темных волосах ту самую невероятно красивую словно узор изморози коронку... И да, коронка таяла, но вот мои темные волосы, на которых к слову смотрелось это ювелирное произведение искусства просто изумительно, они сверкать начинали, словно я зашла в дом с мороза, снежинки набившиеся в локоны потаили и теперь переливались капельками воды... И вдруг все эти сверкающие капельки потянулись в коронку и та засияла ярче, запереливалась интенсивнее, и вообще она была прекрасна!

– Да славится холод новой сэльдины... – как– то расстроено возвестил жрец.

И поднявшиеся было мой конвой повторно рухнул в коленопреклоненную позу. Лорда Тай тоже взял и опустился на одно колено, и все присутствующие мужчины. И да – все, вот вообще смотрели на меня, а я... я смотрела на снежинки, которые на моей шубке сверкали словно призрачная накидка, и в голове билась заполошная мысль "Шеф меня убьет".

Потом пришла другая мысль "Коронка мне очень идет". И если честно эта мысль была правильная конечно, но первая куда вернее. Представила себе как взбесится мой правильный до корней волос начальник, когда узнает что я фактически уворовала у Юалии не только катану, но и корону...

И тут взгляд зацепился за Докерса, который бочком, бочком и возвращался в наш оппозиционный строй. Заметив, что я смотрю на этого подлого гада, он остановился, развел руками и выдал:

– Каждый может ошибаться.

После чего таки да – влез в ряды оппозиции.

– Ты вообще– то не ошибался, ты нас бросил! – заметила я.

– Я ходил в разведку в стан врага, – не согласился Докерс. А потом вовсе взял и пристыдил меня: – Ты бы имела совесть и не орала как вчера на рынке, когда клетки рабынь рушила, ты ж теперь все же сэльдина, держи лицо и всякое такое.

И вот тут до меня дошло то, что уже осознали все потрясенные до глубины души снежные.

То есть то, что коронка избрала меня.

То есть я вдруг осознала, что это не просто ювелирное украшение, это... это...

– Ох ты ж апостроф с параграфом... – прошептала потрясенная я.

И даже голова закружилась...

В следующее мгновение Харнис, до того момента стоящий столбом, вдруг спрыгнул с постамента возле трона, в десяток стремительных шагов пересек пространство, подлетел к отшатнувшейся в ужасе мне, и вместо того, чтобы приняться там душить или рвать голыми руками, придержал за локоток, после и вовсе приобнял за талию, и низким волнующим голосом вопросил:

– Виэль, как ты себя чувствуешь?

– Да замечательно я себя чувствую, – делая попытку вырваться, пробормотала в ответ. – А что такое?

– Ты побледнела, – заглядывая мне в глаза и демонстрируя нехилую заботу, произнес Харнис, – так, словно сейчас потеряешь сознание.

Изумленно похлопала ресницами.

– Не бойся, я рядом, я всегда тебя поддержу и не дам упасть, – с самым искренним видом заверил он меня.