Влада Ольховская - Вторая сказка на ночь (СИ)

В приоткрытую дверь залетел маленький дятел, черный, с красными перышками на голове. Не обращая внимания на людей, он уселся на высокие часы с маятником и начал долбить.

— Ай, что ты делаешь, птица! — часовщик выбежал из-за прилавка. — Это же очень сильно дорогие часы, у тебя столько перьев нет, сколько они денег стоят! Да и потом, от твоего стука у меня голова будет болеть сильно!

— А это только начало, — Горе уселся на прилавок и теперь беззаботно махал ногами. — Вот в тех хрустальных часах заведутся гусеницы. Эти начнут показывать три часа по восемь раз в день. Эти пойдут назад. Эти ровно в полдень будут предлагать выпить медовухи и закусить квашеной капустой. Те золотые видишь? Маятник в них превратится в конскую задницу.

— Ай, нет! — всплеснул руками часовщик. — Это часы особые, заказанные самим нашим очень мудрым царем Догоном для его красивой, как облако, дочери, прекрасной царевны Василины. Как же я ей часы с конской попой принесу?

— Из всего вышеперечисленного я согласен только относительно облака. И то не по красоте, а по размеру. Выкладывай, куда и с кем отправился твой брат.

— Ай, говорил я Булату-молодцу, чтоб не творил он добро с кем попало, а то ведь люди придут, узнают, кого потом бить будут? Меня опять, потому что он добро натворит и прячется! А я куда спрячусь, у меня лавка!

— Ты в сторону не уходи, а то я сейчас к выполнению угроз перейду!

— Не надо к выполнению, нельзя же так просто хорошего человека без дела любимого и прибыльного оставить! Все скажу, потому что за брата своего единственного беспокоюсь… Что бы он ни сделал, это все не его вина, я знаю, потому что глаза мои хорошо все видят вот из этого окна, которое надо протереть! Вчера утром пришел к Булату-молодцу гость, тоже молодец, в плаще за восемь золотых и сапогах за десять, а костюм я не разглядел… Не знаю, что они говорили, но говорили долго, потому что вон те замечательные часы всего за тридцать монет чуть не купил один почтенный господин… Когда гость ушел, Булат пришел ко мне прямо через эту улицу и сказал, что нужна ему телега, запряженная моими лошадками породистыми. А разве имел я право не помочь брату, которого люблю с самого его рождения, за звонкую монету?

— Да, действительно, — с серьезным видом кивнул Горе. — Я бы тоже помог. Куда он потом с этими породистыми лошадками, по пятнадцать копеек каждая, отправился?

— Вот это мне неведомо, но сначала он лошадок увел, потому что я ему сразу громким голосом сказал, чтобы на жаре они сильно не стояли! До вечера он был еще в кузнице своей, делал полезные дела фактически даром… Ближе к вечеру снова заявился тот молодец, но уже не один пришел, а вдвоем.

— С кем?

— Какой-то с ним был богатырь, очень большой и на вид такой решительный, что я даже вторые ставни на окнах закрыл, потому что часики мои решительных богатырей не любят. Еще он очень громко объявлял свое имя, но я не пошел слушать, мне надо тут работать, чтобы прокормить семью, часы не нужны?

— Нет. Что, совсем имя не запомнил?

— Ой, да просто всеми ушами таки не услышал. То ли Кожепоп, то ли Козопуз…

Злой дух покосился на Кощея, тот кивнул. Они узнали все, что могли узнать; и этого было вполне достаточно. Когда они направились к выходу, часовщик забеспокоился:

— Как же так, господа благодушные? Ведь я ради вас про брата все родного рассказал, а у меня семья большая и много кушает… Хоть монетку пожертвуйте, хоть грязную, я ж ее потом отчищу, я не брезгливый…

Часы, висящие на стене, странно звякнули, из них вдруг посыпались на пол мелкие детали. Последней вывалилась кукушка, осмотрела гору шестеренок и полетела прочь.

Человечек замахал руками:

— Все, все, я вдруг понял, что не в монетке счастье и даже не в двух! Приятно было помочь доброму правителю доброй страны, приезжайте еще, покупайте часы!

На улице становилось жарче, возле лавки часовщика собирались люди, заметившие у входа необычного коня. При появлении Кощея они поспешили укрыться в переулках.

— Ты сможешь выследить Ивана?

— Без проблем. Если Лилию я не чувствую, Булата запомнить не успел, а того второго молодца вообще не видел, то Ивана знаю хорошо. Он уже не первый год за мной охотится.

— Думаешь, он спланировал похищение ведьмы?

— Сильно сомневаюсь. Иван не планирует, он предпочитает бороться со злом на месте, подручными средствами.

Кощей сосредоточился на заклинании, закрыл глаза. Он уже давно никого не искал, но старые знания забываются медленно, поэтому скоро он знал ответ.

— Он в небольшой деревне у границы города, — правитель подошел к своему коню. — Не знаю, почему, но он никуда не двигается. В данный момент рядом с ним никого нет.

Кощей отстегнул от седла сумку, в которой сидел кот, и широким движением выбросил ее содержимое прямо на дорогу. Когда монеты зазвенели на камнях, люди забыли про свои опасения, они кинулись подбирать золото. Быстрее всех двигался часовщик, который не забыл предварительно запереть лавку.

— Встретимся там? — Кощей помог мрачному коту забраться обратно в сумку.

— Нет, встретимся на выезде из города, — загадочно улыбнулся Горе. — Там тебя кое-кто ждет…

Больше он ничего не сказал; на том месте, где только что стоял злой дух, вспорхнула в небо стая ворон.

Теперь Кощею пришлось ехать чуть медленней, потому что ему мешала толпа, а живой дороги уже не было. Иногда люди вообще замирали на его пути, от страха, восхищения или недоверия, тогда приходилось использовать магию. Уже приближаясь к выезду, Кощей начал жалеть, что подписал с этим городом мирный договор…

Его беспокоил тот факт, что Иван сидит один. Пока это был единственный доступный им след, не хватало еще, чтобы он оборвался…

Проезжая городскую черту, Кощей перестал думать о намеках Горя и даже не собирался останавливаться, пока на дорогу не выбежала девушка в светлом плаще. А он про нее совсем забыл…

— Катя! Что ты здесь делаешь?

— Ну почему ты не позвал меня с собой? — проворковала она, прижимая руки к груди. — Я ведь тоже беспокоюсь за Лилю… Я чувствую себя виноватой за то, что ее похитили, ведь мы спали в одной комнате! Не знаю, почему я не проснулась… Я должна помочь тебе! Ты знаешь, где она?

Кощею эта девица не понравилась сразу, поэтому ему не хотелось брать ее с собой. Но и оставлять ее на дороге было не лучшим вариантом. Лиля не обрадуется, если с ее напарницей что-то случится…

— Догадываюсь, — Кощей подал ей руку. — Залезай!

Оказавшись в седле, девушка сразу же прильнула к нему всем телом и прошептала:

— Я так боюсь упасть… Ты извини, что я такая трусиха, но я на лошадях никогда раньше не ездила… Это, должно быть, так увлекательно!

Кощей только вздохнул и подогнал коня. Ему показалось, что откуда-то из небес, где парили вороны, доносится приглушенный смех…