Степан Вартанов - Мир Кристалла (гепталогия)

«Ладно, – думает мальчишка, – что я могу?»

Открыть засов и выбить подпирающие дверь клинья… не с его силенками. Сэр Томас Турлоу, да, он бы справился. Но не ребенок.

Вообще, надо бы сделать так, чтобы местным обитателям было не до ловли лазутчиков. Надо их чем-то… Чем-то занять. Чем?

Мальчишка, закусив губу, напряженно размышляет.

Хорошим отвлекающим маневром является пожар. Поджечь замок, чтобы все начали тушить, – а он… а что, идея! Можно. Но, как говорил дядя Нил: «если у тебя один план – придумай еще два». Итак. Поджигаем замок. Что еще? Вот, конюшня. Лошади, как сказал сэр Джон, это главное. Отряд, который прошел по подземному ходу, по понятным причинам коней не имел, значит, надо ждать, когда Ральф Норман снимет осаду и поведет войско спасать свой родной дом… Тогда из замка Джона Рэда выйдет обоз, и кони там тоже будут…

Только вот беда – Ральф Норман помчится сюда – конным. А у уходящего из его, Ральфа, замка людей коней не будет, пока они не встретятся с обозом. Конные пеших, да еще уступающих числом… Короче, лошадей нужно брать здесь.

Но ведь если пожар, то конюшню надо отпереть, верно? Во внутреннем дворе замка лошади не сгорят, но зато давка здесь будет – не протолкнуться. «Хотите поиграть со мной в догонялки? В табуне перепуганных лошадей? Давайте! Только не обижайтесь потом».

Лежащий под телегой мальчишка счастливо улыбается, посмотри со стороны – ну чисто ангел… если не знать, о чем он думает. Барона Ральфа Денни ненавидит лютой ненавистью, с того самого момента, как тот дал приют похитителям маленькой Мэри. Как сказал бы какой-нибудь менестрель (а Денни обожает слушать менестрелей): «Трепещи, о злодей, ибо пришла пора платить по счетам!»

Пожар. Кони… Собаки! Ну конечно! Собак тоже надо выпустить… За пазухой у Денни находится кошель, а в кошеле – несколько плотно закупоренных склянок, обвязанных мягким, чтобы не побились, а сверху еще и бечевкой, и за каждую из этих склянок, в принципе, можно угодить в петлю. Пришла пора опробовать одну из них. Волчье сало – верный способ превратить послушных охотничьих псов в потерявших голову от страха и ярости шавок.

Теперь насчет ворот…

Сначала Денни заботится о часовых. Стащив (не ищи новых путей, если работают старые) светильник, точно так же, как делал это в прошлый раз, он хорошенько натирает маслом ступеньки и перила лестницы, ведущей в будку над воротами. В коридорах ночного замка он чувствует себя как дома – те же, в общем, что и в прошлый раз, коридоры, только солдат нет. Пусто. Удобно. Гораздо хуже обстоят дела снаружи: приходится прятаться, когда мимо проходит патруль, или когда стражники над воротами смотрят в его сторону… Впрочем, все это мальчишка умеет и сложностей не испытывает. Рутина. Лестница, ведущая к дозорным над воротами, сколочена надежно, но закрывать вертикальные щели между ступеньками ее создатели, разумеется, не стали, так что большую часть работы Денни проделывает именно сквозь эти щели, находясь под лестницей и, следовательно, будучи для стражи невидимым.

Потом он пробирается в конюшню – подсыпать слабительного порошка конюхам в спрятанную от постороннего глаза за высокой кучей навоза бадью с брагой. Господи, ну и вонь – миазмы от браги с легкостью перекрывают запах и навоза, и лошадей. Как такое можно пить?! Впрочем, это их проблемы.

Конюхов двое, и Денни собирался открыть стойла, когда они, не сговариваясь, рванут… Рванули – да только не наружу, а внутрь. В самом деле, если весь пол в навозе, зачем искать отхожее место где-то еще?

Ужас.

Ну и ладно.

Тени мальчика требуется на все про все с лошадьми не больше минуты, а слабительный порошок продержит конюхов в напряжении не меньше часа. Время есть. Время для пожара.

Пожар… В свое время дядя Нил водил Денни на образовательную экскурсию, в гости к совершенно безумному старикашке, которого все звали Пекло. Безумие Пекло было особенным – он любил огонь. Любил, обожал и ни о чем другом не думал. И он охотно рассказал мальчику массу полезных – и страшных – историй. Что ж, Денни усвоил урок на «отлично», хоть не раз видел потом сны – ярко-оранжевые, горячие и пахнущие дымом.

Зато теперь он знает, что и как делать. Жгуты промасленной соломы проведут пламя, от них загорятся натертые маслом доски, а дальше… пожар. Нет: ПОЖАР! Вот только пусть свечка погорит чуть-чуть, чтобы огонь опустился и поджег веревку.

Собаки… Поразмыслив, Денни приходит к выводу, что лучше всего будет полить волчьим салом двери, через которые люди попадают во двор. Ты, значит, выходишь, а тут – собака. Ты пугаешься. Она это видит – и… В общем, понятно.

Осторожно, чтобы, не дай бог, не попасть на себя, он распределяет содержимое флакона по трем дверям: парадной, кухонной и еще какой-то и едва успевает убраться со двора – первая собака молнией вылетает из псарни и принимается грызть доски крыльца с таким остервенением, словно перед нею и вправду находится волк.

– Во тупая! – с долей восхищения бормочет мальчишка, пятясь. Минута – и во дворе беснуется уже три десятка собак. Денни переводит взгляд на окно общей комнаты замка – ага, уже виден отсвет пожара, а обитатели конюшни, судя по всему, почуяли дым и начали беспокоиться. Хорошо. Теперь, пожалуй, ворота.

Ворота уже не охраняются: один из стражников лежит внизу со свернутой шеей – поскользнулся на политых маслом ступенях, – а второй ворочается примерно на середине лестницы, пытаясь нащупать ногами опору. Ноги скользят, одна из них изогнута под совершенно неправильным углом – похоже, вывихнута, но зато руками он держится прочно – ну не было у Денни времени мазать маслом столбики перил у самого основания, кто мог подумать, что он ТАМ ухватится.

Ну и ладно, он не помешает.

Между тем, из дверей кухни появляются первые, заспанные и недовольные шумом, люди – слуги, кажется, и на них немедленно переключается внимание собачьей своры. Крики, ругань, лай, рычание…

Денни хотел было открыть воротца – дверь в двери, как раз впору мальчишке справиться. Честно. Он собирался. Но на глаза ему попадаются мешки с мукой, стоящие на последней въехавшей во двор подводе. Тут не перепутаешь, потому, что на одном из мешков чуть разошелся шов и белый порошок невесомой струйкой стекает на землю. Вот. Ну что тут поделать – значит, судьба.

Он словно переносится в прошлое, когда два года назад Пекло, заглядывая в глаза, постоянно хихикая и норовя погладить мальчишку по голове обожженной до костей рукой, рассказывал о муке, опилках и прочих горючих порошках.

Возьми мешок муки. Привяжи за низ. Опрокинь, чтобы мука высыпалась. Сверху опрокинь, со стены. И получится облако муки. И если снизу его поджечь…