Андрей Жвалевский - Девять подвигов Сена Аесли. Подвиги 1–4

– Расскажите, при каких обстоятельствах вы лишились магических свойств.

– Опять? Ну хорошо. Преступник Бубльгум спрятал одну из труб Мордевольта в Волшебной Юле. Опрометчиво полагая, что труба наделяет мудлов колдовскими свойствами без последствий для держащего ее мага, я направил юлу на мудловского пастора Браунинга, и моя магия безвозвратно перешла к нему. Вот и все.

Менее опытному психоаналитику могло показаться, что пациент говорит совершенно спокойно. Но только не Харлею, который сунул руку в ящик и со стуком поставил на стол детский волчок.

– Она была вот такой?

Асс вздрогнул.

– Появилось беспокойство? Как вы думаете?

– Д… да, есть немного. Но это ерунда.

– Погремушкобоязнь, – обиделся Харлей, – это вовсе не ерунда! Если вы сейчас трясетесь от страха при виде детских игрушек, что же с вами будет к старости, когда вы начнете впадать в детство?

Асс начал зеленеть.

– Вы же не сможете играть со всеми этими волчками, погремушками, трансформерами (Асс затрясся), кубиками, совочками, ведерками, мячиками (зубы Фантома начали выстукивать популярную мелодию «Не стучите в колеса»), конструкторами Lego (бывший колдун экстракласса попытался спрятаться под кушеткой)… Ага, значит, не все в порядке!

Харлей взял волчок в руку.

– Вот видите, а вы собирались пренебречь закрепляющим сеансом. Ну, последний штрих. Смотрите, Фантом, сейчас я это раскручу…

Асс метнулся в шкаф и захлопнул за собой дверцу.

– Шоковая терапия, – ответил Харлей на недоуменный взгляд Амели. – Суровая, но совершенно необходимая процедура. А что делать? Представляешь, что было бы, если бы уважаемый Фантом столкнулся с юлой не в моем кабинете, а в реальной жизни?

– А что было бы?

– А ты как думаешь? У него начался бы прогрессирующий регресс! Он начал бы себя неадекватно вести! Он попытался бы спрятаться в чулане или шкафу!

– Но он и так в шкафу.

– Да, но сейчас он в шкафу под присмотром опытного специалиста по выводу из этих состояний. Вот смотри, сейчас я его выведу… Фантом, выходите! Фантом!

Харлей постучал по мелко дрожащей дверце.

– Чего шумите?

Амели и Харлей обернулись.

– Стучаться надо, профессор Развнедел, – строго сказал психоаналитик.

Гость, здоровенный бугай совсем не профессорского вида, тем не менее был профессором, более того, деканом факультета Чертекак.

– А я только собирался постучать, – сказал Развнедел, – только руку поднял, а тут стук. Я и вошел. Дежурю я сегодня. Вот хожу, смотрю, кто чего шумит. А кто у вас в шкафу?

– Там Фантом Асс, – объяснила Амели. – Но вы не волнуйтесь, он там под присмотром специалиста.

– Как они там вдвоем поместились? – удивился Развнедел. – Хотя, конечно, если специалист опытный…

– Да нет, опытный специалист – это профессор Харлей.

– Это профессор Харлей? – еще раз удивился декан Чертекака. – А я думал, это африканский тролль.

Харлей поднял руки и ощупал голову. Потом снял маску.

– Точно, профессор Харлей, – удивился (но не еще раз удивился, а не успел перестать удивляться с прошлого раза) Развнедел. – Надо же. А я-то подумал… Я этих троллей видел. Большие. Охотники хорошие…

– Не надо про троллей, – скривился психоаналитик.

Развнедел собрался удивляться дальше, но тут что-то вспомнил и понимающе махнул бровями.

– Да, Харлей ведь со зверями не в ладах. Ну так эти тролли, знаете, как на этих зверей охотятся?

Психоаналитик начал зеленеть.

– Возьмут двух слонов (Харлей затрясся), натянут между бивнями десяток питонов (зубы профессора начали выстукивать популярную мелодию «Нас не догонят – мы сзади») и запускают в джунгли. А там столько живности (психоаналитик экстракласса попытался спрятаться под кушеткой), верещат все, пищат, стрекочут, ухают, гукают, каркают… куда это он?

– Зачем? – прохрипел Фантом, полупридушенный телом Харлея.

– Пойду я, – сказала Амели и отправилась восвояси. Она всегда очень переживала, когда ее обожаемый профессор попадал в неловкое положение. Да еще в шкафу.

– А и точно, если специалисты опытные, то в шкаф запросто помещаются, – сказал Развнедел. – Ладно, вас я проведал. Пойду Клинча проведаю.

Тень внизу сидела на крыше главного корпуса Первертса и озабоченно шевелила ушами. Она тоже умела слышать эхо звуков будущего, но, в отличие от небесной Тени, ей эти звуки совсем не нравились. «Мда», – сказала тень, махнула хвостом и потрусила к чердачному окну. Если бы поблизости оказался независимый наблюдатель, он бы с удивлением отметил, что у тени строгая кошачья морда. Впрочем, что тут удивляться – у волшебного кота Кисера всегда была при себе строгая кошачья морда.

Название это довольно условно.

Свою комнату бывший майор волшебного спецназа, а ныне завхоз Школы волшебства Мистер Клинч разрисовывал собственноручно и неоднократно. Яркие маскировочные цвета со временем перемешались в не поддающийся описанию оттенок, который Клинч почему-то определил как «пятнисто-зеленый».

Внутри царил строгий армейский бардак: начищенные до блеска сапоги перегораживали вход; настенные командирские часы с абсолютной точностью отсчитывали время, хотя и обходились при этом без минутной стрелки; аккуратные стопки портянок использовались в качестве табуреток; отполированная несколькопудовая [17] Гиря переменной тяжести очень удобна: например, при переезде на новую квартиру она весит всего полкило, а при занятиях спортом ее вес может плавно увеличиваться. Авторы дарят идею несколькопудовой гири любому, кто захочет ее реализовать. А также идеи нескольколитровой бутылки и несколькометровых лыж. гиря находилась точно в центре комнаты. Точно под гирей плющился пропахший пылью и нафталином серый колпак.

Хозяин комнаты – мрачный розовощекий крепыш средних веков – описывал вокруг шляпы правильные окружности и ходил по ним, приговаривая:

– Попался, голубчик!

Галантерейный пленник издавал сдавленные звуки, подтверждающие, что гиря настроена на максимальную нагрузку.

– Что ты там говоришь? – остановился Клинч. – «Такое было время»? «А что я один мог сделать»? Нет уж, дудки!

В доказательство своей правоты майор в отставке выхватил из-за пазухи пару дудок и потряс ими перед условным носом колпака.

– Помнишь, кепка с ушами, выпускное распределение? Как ты веселился, направляя меня в Высшую Школу Ментодеров? А я ведь фундаментальной магией заниматься хотел! Тонкий Астрал изучать! Мечтал, что моим именем назовут новое заклинание!

В ярости Мистер перешел на строевой шаг. «Цилиндр недоношенный» издал пронзительное мычание.

– Что?! То есть ты считаешь, что я нашел свое место в жизни? А ты знаешь, что такое кросс по пересеченной местности с полной выкладкой? Да еще под видом влюбленной парочки! Да еще в одиночку! А потом, когда я попал под Трубу Мордевольта [18] У читателя может сложиться впечатление, что у нас каждый второй персонаж попал под Трубу Мордевольта. Давайте внесем ясность. В разное время под Трубу Мордевольта попали и лишились магических свойств: Клинч (частично), Бубльгум, Фантом Асс, Мергиона, отец Мергионы Брэд Пейджер, Сен Аесли, сам Мордевольт, Порри Гаттер, но он, поскольку был мудлом, наоборот, магические свойства получил, а еще их получил пастор Браунинг, а еще Амели нечаянно усилила свою магию колдовской силой Мергионы и Сена. Видите, не так все сложно. Ах да, еще братья Пузотелики, бывшие пятикурсники Первертса. Теперь все. Если не считать еще шесть с половиной сотен бывших магов. Можно, мы не будем их считать? , не ты, тюрбан-переросток, нашептывал ректору, что нельзя меня даже на испытательный срок брать?