Антон Краснов - Семь отмычек Всевластия

Васягин ударил кулаком по столу и на чистом русском языке пробормотал:

— Я н-не согласен!.. Готовится ч-чудовищное преступление, и по долгу службы обязан его пре-до…твра-тить! Как же это? Государственный муж, такой в-великий человек… и вдруг убить! Нечего Юлиями Цезарями раскидываться! Они и так в дефиците!

— Э, да ты, братец, нажрался, — внимательно посмотрев на него, вынес свой вердикт Добродеев, — тебе больше не давать!

Васягин открыл рот, собираясь решительно возражать, но тут к их столику подошел ассистент Аудио/Видео, тот самый пропитой юнец. С ним были две девицы, одна худая, другая толстая. Юнец представился как Бибо, что в переводе с латыни означает Пьяница.

— Привет вам, — прошелестел он. — Хороший товар! Это, — безо всяких предисловий ткнул он пальцем в тощую, — для тех, кто подороже. Зовут ее Клавдия Монета, что означает Предостерегающая note 13! Она честно предостерегает каждого, чем она может сегодня его наградить во имя Венеры Каппадокийской! А вот это, — ткнул он в бюст этак шестого размера второй девицы, похожей на свиноматку, — для тех, у кого сестерциев не густо! Ее зовут Вителлия Диоболария!

— Красивое имя, — брякнул Вася Васягин. Сидящий рядом с ним Манлий Бальб захохотал отрывистым лаем и воскликнул, картавя:

— Это имя, милый, означает «толстуха, дающая за два обола»!

— Обол, товарищ сержант, — добавил Добродеев, — это такая мелкая монета вроде гроша. В общем, вали отсюда, прохиндей.

— Но, господин… — начал было Бибо.

— Ну ты, сиротинушка безлошадная! — грубо оборвал его А. В. Добродеев. — Немедленно прекрати гнусавить и… Так, между делом! Вынь руку из моего кошелька! Что там у нас в ручке-то? Ой! Золотой денарий. Как на грех, у меня где-то завалялся точно такой же! А ну верни ценность, убогий! — рявкнул инфернал так, что незадачливый вор Бибо отскочил к стойке. — Мистифицируй своих сограждан, а посланцев, прибывших с важной миссией, оставь в покое. Одним словом, уважаемые, — добавил он, подозрительно косясь на примкнувшего к компании Манлия Бальба, верно рассчитывающего выпить на халяву, — наши проблемы решены, и осталось только найти сносный ночлег и дождаться завтрашнего дня. Кстати, о ночлеге, я тоже договорился.

— А о том, чтобы избрать меня в с-сенат… ты еще не договорился? — пробормотал Васягин, наливая себе, Манлию и Галлене.

Что-то в его тоне не понравилось Добродееву. Нет, почему же что-то? В его тоне Добродееву не понравилось все.

Вася Васягин вынул из кармана авторучку (!), листок бумаги(!!) и, покрутив головой, написал на чистом русском языке(!!!):

«Гражданину Г. Ю. Цезарю, главе Римской республики, от старшего сержанта Васягина

ЗАЯВЛЕНИЕ

Уважаемый гражданин Цезарь! К нам поступила оперативная информация о том, что 15 марта сего (44 до нашей эры) года на вас будет организовано покушение. Исполнителем является весь состав вашего законодательного органа, называемого сенатом, а посредниками при сделке — граждане М. Брут, состоящий у вас на содержании, и К. Лонгин. Имя заказчика устанавливается. В целях предотвращения данного заказного убийства вам предписывается не покидать своего дома 15 марта и находиться непосредственно по месту прописки…»

Василий оторвался от написания сего замечательного послания и спросил важно, не замечая того, что он сидит под столом:

— Для порядку. По какому адресу п-прописан Цезарь? Улица, номер дома… квартир-p…pa.

Галлена фыркнула. Астарот Вельзевулович тщательно разжевал мясной биток, происхождением которого он недавно интересовался, и ответил:

— Квартира!! Дурень, в Риме нет нумерации домов. А живет Цезарь, как и вся патрицианская братия, на главной улице Рима, именуемой Священная дорога. Ему туда и на работу недалеко ходить. В Капитолий. Там сенат заседает.

Васягин буркнул что-то недовольно и, старательно шевеля губами, продолжил кропать послание к Цезарю:

«Группа быстрого реагирования готовится выехать на место преступления. Командовать будут декурион Манлий Бальб (оперативный псевдоним — Картавый) и податель настоящего заявления, сержант Васягин. В качестве меры пресечения предлагаю задержание указанных М. Брута и К. Лонгина и предъявление им обвинения в организации умышленного убийства. Законодательный орган сенат, который, согласно собранной оперативной информации, поголовно подвержен таким порокам, как пьянство, обжорство, среднее и злостное хулиганство, а также мужеложство и моральная неустойчивость, должен быть распущен.

Прошу принять все меры,

оперуполномоченный В. Васягин, 14.03.44 до н.э.».

— Нет, конечно, Цезарь человек образованный, в разных странах бывал, — сказал Добродеев со скепсисом, — но русского языка он точно не знает. Особенно такого, — добавил он, заглянув Васягину через плечо. — Слово «сенат» пишется через «е», а не через «и». А слово «хулиганство» пишется без буквы «й» после первого слога.

— А, все равно на латинский переводить. А я по-ихнему писать только чуть-чуть, и то…

— Никто такую чушь переводить не будет. Интересно, как перевести на латинский словосочетание «злостное хулиганство»?

— Грамотеи, — буркнул сержант Васягин, — вы тут все умничаете, а завтра готовятся человека убить! И — какого! Я, когда в пятом классе контрольную по истории писал… плакал, когда читал… Такой человек!!!

— Да пойми ты, сержант, — строго сказал ему Добродеев, подбирая слова попроще, — ты понимаешь, что против исторической действительности не попрешь? Ты хоть понимаешь, дубинка ты милицейская, ЧТО будет если ты или тебе подобный дурень спасет Цезаря? Или это не вмещается в твой не слишком объемистый мозг? Ты хоть понимаешь, что ты несешь?

— Я несу вот это заявление в… канцелярию к… Це…ра…зю! Откройте мне дверь нем-м…медленно!

И сержант Васягин, сидящий на полу, принялся барабанить кулаком в столешницу, полагая, что стучит в двери.

— Если в твоей школе МВД, или где ты там учился, плохо преподавали историю, то я готов устранить пробелы в твоем образовании! Более того, я могу тебе объяснить, что такое альтернативная история. В конце концов, инферналы столько раз сбивали людей с панталыку, могу я хоть раз нарушить традицию моего народа и наставить одного человечка на путь истинный? Могу! Так вот, предположим, что тебе удалось спасти Цезаря. Предположим.

— Пррд… пред-положим.

— Допустим, что тебе удалось спасти Цезаря. Тогда продолжается его правление. Октавиан Август, его внучатый племянник, не становится императором. Падение Римской империи отсрочивается. Гунны и готы, которые придут сюда, в Рим, пять веков спустя, разобьются о его стены. Римская империя останется в целостности. Императора Константина, разрешившего ваше пресловутое христианство в качестве официальной религии, — не будет. Уцелел бы языческий культ предков… лары, маны. А это и есть мы — инферналы, следы существования которых списывают на необразованность древних! Если бы не христианство — которое у нас вот где! — мы давно бы стали господствующей расой, потому что у нас куда выше коэффициент креативности! Мы не были бы антисистемой, мы стали бы системой!! — Ассарот Вельзевулович Добродеев вошел в раж и уже не следил за подбором слов, в его речи проскользнули и «креативность», и «антисистема», и гунны с готами. — Так что если бы я радел за перекраивание истории, то я сам бы стоял за сохранение жизни Цезарю. Но пойми, болван, то есть товарищ сержант… историческая целесообразность!..