Дмитрий Казаков - Грязная магия

Наступал самый ответственный момент. Боги, если судить по рассказам жрецов, плохо относятся к украшениям на наружных стенах храмов, а на дерзких, рискнувших эти украшения развешивать, обращают свой гнев.

Непосредственно от богов Арс никогда не страдал, все больше от кулаков их служителей, поэтому сомневался, что обитателям Влимпа есть какое-то дело до агитации на стенах храмов.

Крадучись, он подошел к стене и выдавил на нее полосу клея из липкой трубочки. За ней еще одну, и поспешно налепил плакат. Нужно было торопиться. Оставалось не больше пяти минут до того, как из святилища выскочат рассерженные люди в жреческих одеяниях...

Заговорщики должны встречаться в местах темных и уединенных – это закон. Понятно, что обсуждать план переворота или убийства где-нибудь в ресторане было бы куда удобнее, но откуда в этом случае взять необходимую зловещую атмосферу?

А заговор, в котором нет такой атмосферы, не может считаться настоящим. Историки пренебрежительно хмыкнут и не уделят ему должного внимания в правдивых, как рекламная статья, анналах.

Магу по прозвищу Скрытный, который организовывал встречу кандидатов в мэры, пришлось попотеть. Мало того, что нужное помещение должно было быть мрачным и уединенным, оно должно было иметь три входа (чтобы все трое могли войти одновременно), и располагаться в центре города (чтобы никто, не попусти боги, не ощутил, что ему пришлось ехать слишком далеко).

И Скрытный преуспел. Сейчас он пожинал плоды трудов.

Три двери скрипнули одновременно и столь зловеще, словно над этим звуком трудилась бригада по спецэффектам, поднаторевшая на фильмах ужасов. Три человека вступили в помещение, настолько мрачное, что Дракула, увидев его, позеленел бы от зависти и срочно начал перестройку своего склепа.

– Приветствую вас, господа, – пропыхтел Тощий Брык на правах инициатора встречи. – Присаживайтесь.

Бросая друг на друга взгляды, полные истинно братских чувств – ревности и подозрительности, – кандидаты в мэры уселись за треугольный стол, освещаемый одной-единственной свечой.

За спиной каждого, в тени, остался явившийся вместе с нанимателем маг – советник и одновременно телохранитель.

– И зачем вы нас позвали? – голосом, который можно описать только превосходной степенью от прилагательного «высокомерный», поинтересовался Вейл Фукотан – высокий мужчина, выглядящий так, словно проглотил копье. Выбритый до синевы подбородок его агрессивно сверкал, а в глазах светилась гордость за многие сотни поколений благородных предков.

Для ума, честности и прочей ерунды места там не оставалось.

– Да-да, зачем? – Крак Мясоруб пришел на встречу в фартуке, заляпанном кровью, и демонстративно выложил на стол кулаки, которыми можно было глушить быков.

– Мне кажется, – Тощий Брык вздохнул, жалея, что под руками нет парочки жареных карпов или хорошего окорока – от спуска по лестнице разгулялся аппетит, – что у нас есть одна общая проблема.

– Э, – Вейл Фукотан напрягся, – высокие цены на пиво?

– Крысы? – предположил Мясоруб.

– Нет, – Тощий Брык вздохнул вновь, поражаясь, какие люди рвутся к власти в городе, – это Мосик Лужа. Мы все ведем предвыборную кампанию честно и чисто, – эту фразу купец репетировал три дня и поэтому смог выговорить ее без запинки. Как покраснели его щеки, в полумраке было не видно. Другие два кандидата дружно потупились, – он же применил секретную и грязную магию, именуемую поллитртриналохия...

– А что это? – спросили Вейл Фукотан и Мясоруб одновременно.

– Никто не знает, – пожал жирными плечами Тощий Брык. – Известно только, что она есть и действует...

Маг-советник зашептал что-то на ухо Фукотану. Мясоруб тревожно огляделся, явно подозревая, что поллитртриналохия клацает зубами в одном из темных углов.

– Ну хорошо, – сказал Вейл Фукотан после паузы. – Вроде есть такая штука, а делать-то нам чего?

– Объединить усилия и свалить Мосика Лужу! – провозгласил Тощий Брык, решительно стукнув рукой по столу. Шлепок получился такой, словно большим куском студня ударили по доске. – А потом уже между собой решить, кто достоин быть мэром!

Кандидаты в градоначальники посмотрели друг на друга с плохо скрываемым презрением. Каждый из них считал достойным себя.

– А не проще ли убрать того мага, который сделал эту... поливитаминералогию? – спросил Мясоруб.

– Уже поздно. Запущенная в работу, она не исчезает с гибелью создателя, – этой деталью Тощего Брыка снабдил Скрытный. А он вычитал про нее в популярной брошюрке «Поллитртриналохия для всех», которую приобрел в букинистической лавке.

– Тогда что будем делать?

– Объединим усилия наших избирательных штабов и направим их против мэра! Ну а если и это не поможет, – Тощий Брык понизил голос до зловещего шепота, каким только и можно разговаривать об убийствах, – то уберем самого мэра...

– О, – сказал Вейл Фукотан.

– А! – поддержал его Крак Мясоруб.

– Как я понимаю, вы согласны? – Тощий Брык потер руки, вызвав у всех, кто видел этот жест, смутные мысли о совокупляющихся китах. – Тогда перейдем к деталям!

Погода стояла такая, что назвать ее «скверной» можно было только в качестве комплимента. С неба изливался охлажденный до самой мерзкой температуры дождь, а ветер, судя всему, взял на себя обязательство сорвать одежду со всех прохожих в Ква-Ква.

Собаки сидели по домам, в отличие от агитаторов.

– Что за жизнь, – бурчал Арс Топыряк, стараясь ступать по наименее глубоким лужам (из банального страха за жизнь, в кое-каких лужах можно было запросто утонуть), – нормальные люди и прочие разумные существа у печки греются... А нам тут грязь месить. Куда мы хоть идем?

Грязи вокруг хватало. Можно было сказать, что только ее кучки и выступали из луж.

– Растяжку исправлять. Опять кто-то попортил, – ответил старший группы агитаторов, отважно пробиравшихся сквозь непогоду.

В последние десять дней плакаты и растяжки с изображением Мосика Лужи стали не только срывать, но и уродовать – мэру пририсовывали усы, бороду, фингал под глазом, писали на его светлом лике непотребные слова, изобразить которые печатными буквами просто невозможно!

По городу поползли мерзкие слухи, один нелепее другого: что Мосик Лужа тайный извращенец, обожающий сексуальные игры с участием малолетних дохлых животных, что он поклоняется демонам, принося им кровавые жертвы, что в детстве он задушил собственную бабушку, что в подвалах мэрского дворца тайно пытают личных врагов градоначальника...

Напрасно Мосик Лужа выступал с опровержениями. Его слушали, ухмылялись, но не верили. А слухи размножались, совокупляясь самым причудливым образом: мэр поклоняется маленьким дохлым животным, в его подвалах пытают бабушек,..