Валентин Леженда - Войны былинных лет

Двое служивых у входа в административную избу ошарашенно поглядели на чудных пришельцев.

— Ролевики? — удивленно спросили они, когда русичи гордо прошествовали мимо.

— Угу! — отозвался Муромец. — На игру приехали!

Внутри было людно.

Встречные удивленно глазели на путешественников, но с лишними расспросами, к счастью, не лезли.

— Ты, главное, меч свой смотри не вынимай, — шепнул на ухо Илье Колупаев. — А то живо в яме окажемся.

— Вам чего? — спросил угрюмый дружинник в темно-зеленой пятнистой одежде.

— Мы к воеводе Михаилу Гопстопову с челобитной, — поспешно ответил Степан.

— Что, майор вам в лоб дал? — усмехнулся дружинник. — Впрочем, он может… второй этаж, третья дверь слева.

— Спасибо, добрый человек…

Поднялись по лестнице, по пути напугав какую-то девушку с кипой мелкоисписанной бересты в руках. Отыскали нужную дверь, постучали.

— Да-да, — донеслось из-за двери. — Входите!

Русичи вошли.

В маленькой комнате за небольшим столом сидел средних лет воевода и что-то сосредоточенно строчил странным коротким пером.

— А… толкинисты… — протянул воевода. — Ваши нас уже по поводу игры предупредили, соответственное разрешение было выдано… Возникли какие-нибудь проблемы?

— Да вот… — Колупаев деликатно присел на непрочного вида табуретку со спинкой. — Мы друзья… этих… Наколкина со Шмыговым. Знаете таких?

— Так вот вы от кого. — Воевода мечтательно посмотрел в окно. — Конечно, я их помню. Сколько раз в кутузку сажал, травку конфисковывал, штрафовал…

Гопстопов задумчиво перевел взгляд на Илью со Степаном.

— Так что вам от меня нужно?

Запинаясь и перебивая друг друга, русичи как смогли рассказали воеводе о молодцах из ларца, об их роскошных хоромах, пленении и прочем.

Внимательно все выслушав, Гопстопов встал из-за стола и важно бросил:

— Ждите здесь, сейчас все выясню.

И он поспешно вышел.

«Скорее бы отыскать этого Емелю, — подумал Степан, нервно сминая в руках кроличью шапчонку. — Занесла нас нелегкая непонятно куда, так и вовсе можно домой не вернуться».

Дверь хлопнула.

— Я все выяснил, — удовлетворенно сообщил воевода, садясь за стол. — Ваших знакомых в скором времени ждет судебное разбирательство. Их обвиняют в астральном покушении на ауру одного местного колдуна — Алана Чувака. Не знаю, что они там с ним не поделили, но будут теперь несколько лет судиться. Астральные разбирательства у нас могут длиться годами. Помочь вам могу лишь в одном…

Воевода испытующе поглядел на русичей.

— Если хотите, устрою вам с ними встречу прямо сейчас, пока они парятся в следственном изоляторе. Скупые оказались ребята, залог платить за себя не желают. СИЗО, говорят, наш дом родной.

— Спасибо, уважаемый, — поклонился Колупаев, — большего нам и не требуется.

— Отлично. — Гопстопов снова встал из-за стола. — Оружие оставьте в моем кабинете, заберете потом.

Муромец безоговорочно снял меч и положил на стол, понимал, шельмец, что кочевряжиться сейчас бесполезно. Степан нехотя расстался с двумя кинжалами (один был за пазухой, второй за голенищем правого сапога).

Воевода вывел гостей в коридор и, заперев свою комнату, повел вниз.

— Долго поговорить вам не удастся, но минут десять обещать могу. У вас к ним какое-то важное дело?

— Ага, — подтвердил кузнец, — очень важное, «пролаз» один ищем…

Воевода удивленно взметнул брови, но расспрашивать дальше не стал.

Клетки с преступниками, как и на Руси, располагались в подвале казенного терема. Русичей беспрепятственно провели в темницу, где сидели на редкость жизнерадостные волшебные помощнички, игравшие в непонятную игру с обилием прямоугольных костей.

— А-а, это вы, — несколько разочарованно протянули молодцы из ларца, — а мы вот адвоката ждем, в домино играем.

— Кого ждете? — опешили путешественники.

— Защитника нашего, — пояснил Санек, — который мигом нас отсюда вытащит, а Чувака и вовсе уроет, так что тот месяц в астрале появляться не сможет. А вы, видать, за советом пришли? Что ж, слушайте. «Пролаз», скорее всего, следует искать…

Ларчик, как водится, открывался просто.

На свадьбу к Лиху Одноглазому прибыла уйма разнообразных гостей, да таких, что от созерцания многих неподготовленному человеку могло сделаться очень плохо.

Понятно, что в основном здесь была нечисть невиданная подземная, и счастливое Лихо смотрелось на фоне всех этих уродов чуть ли не писаной красавицей. Были тут и навьи упыри (зеленолицые клыкастые молодцы), и оборотни, присутствовал Водяной (толстый неповоротливый дядька с золотой серьгой в правом ухе), сбежались, рассчитывая вдоволь повеселиться, разномастные барабашки да бродячие погорельцы — домовые.

На празднество даже сам кот Баюн пожаловал в проклепанной косухе да с гитарой. Вот только Бабки-ежки отсутствовали, так как были в срочном порядке призваны в российскую армию в качестве ударных военно-воздушных сил.

Вино, слегка сдобренное невинной человеческой кровушкой, уже вовсю лилось рекой. Кот Баюн горланил непотребные песни, ну а упыри, тихонько шипя предвкушении скорой обильной трапезы, уже чистили огромный медный котел, где предстояло варить содержащихся в подземелье пленников.

В таком благородном деле спешка, как понимаете, ни к чему. В плохо вычищенном котле пленники долго вариться будут, да и вкус уже не тот.

Многочисленные, по большей части невидимые, барабашки помогали расставлять столы и стулья на большой поляне рядом с пещерой. Мебель сама дивным образом вышагивала по земле, подчиняясь навьей магии обожающих проказничать барабашек.

Где-то уже случилась драка. Трое домовых сильно повздорили, не поделив почетное место во главе праздничного стола.

Сидящие в темнице русичи прислушивались к отголоскам этого навьего шабаша с великим беспокойством.

— Ну что, может, уже пора? — робко предложили Гребибля с Гребублей..

Томящиеся в клети напротив Семены принялись яростным шепотом совещаться.

— Да что тут думать, братья, — громко воскликнул Ювелир. — Я уже чую, как кто-то драит наверху огромный котел, делаем ноги, пока из них холодец не сварили!

— Ладно, решено, уходим, — принял за всех решение Глазастый. — Ювелир, отпирай клетки!

Ювелир радостно кивнул, и вскоре плененные Лихом русичи в количестве одиннадцати человек гуськом двинулись к выходу из пещеры. Однако радужным планам пока не суждено было сбыться. Прямо у выхода из пещеры вовсю резвилась нечисть. Уже были установлены праздничные столы, ломившиеся от всяческих солений, варений, выпивки и прочих яств, которые должны были послужить гарниром к основному блюду — человечине.