Terry Pratchett - К оружию! К оружию! (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

Моркоу все свое свободное время посвящает чтению книг. Хотя читает неважно. У него возникли бы большие трудности, если бы ему отрубили указательный палец. Зато постоянно. А в выходные дни бродит по Анк-Морпорку…

– Капитан Ваймс?

Ваймс заморгал.

– Сэр?

– Ты даже понятия не имеешь, как трудно сохранить то хрупкое равновесие, в котором пребывает город. Повторюсь еще раз. Ты больше не должен лезть в дела, касающиеся наемных убийц, гнома и клоуна.

– Сэр.

– Тогда давай сюда свой значок.

Ваймс опустил взгляд на значок.

Он никогда не задумывался о нем. Значок был у него всегда. Не то чтобы эта безделушка имела такую уж важность… Просто значок у него был всегда.

– Мой значок, сэр?

– И свой меч.

Медленно, словно пальцы вдруг превратились в бананы, причем в бананы, не имеющие к нему никакого отношения, Ваймс расстегнул пояс с мечом.

– И значок.

– Гм. Только не значок, сэр.

– Почему?

– Гм. Потому что это мой значок.

– Но ты все равно уходишь в отставку. Сразу после свадьбы.

– Верно.

Их взгляды встретились.

Ваймс просто смотрел. Он не мог найти нужных слов. Как бы это объяснить? Он всегда был человеком со значком. Но останется ли он человеком, если значок у него отберут?

Наконец лорд Витинари сказал:

– Ну хорошо. Кажется, ты женишься завтра в полдень. – Тонкими длинными пальцами он взял со стола тисненное золотом приглашение. – Ладно. Можешь пока поносить значок. Ты уйдешь в отставку с почестями. Но меч остается у меня. И Дневная Стража будет послана в Ярд, чтобы разоружить твоих людей. Я расформировываю Ночную Стражу, капитан. В надлежащее время я назначу другого человека руководить Ночной Стражей – когда сочту это нужным. А до того момента ты и твои люди отправляетесь в бессрочный отпуск.

– Дневная Стража? Толпа…

– Прошу прощения?

– Так точно, сэр. Все понял, сэр.

– И помни: одно нарушение, и значок – мой.

Дуббинс открыл глаза.

– Ты живой? – спросил Детрит.

Гном осторожно снял шлем. На самом краю шлема образовалась выбоина. Жутко трещала голова.

– Похоже на легкое повреждение кожного покрова, – сказал Детрит.

– На что? У-у-у-у. – Дуббинс сморщился. – Кстати, а ты-то как?

Что-то странное произошло с троллем. Дуббинс пока не понимал, что именно, но определенно в нем кроме дырок появилось еще что-то, что-то незнакомое.

– Полагаю, доспехи меня отчасти защитили, – сказал Детрит и снял лямки нагрудника. Пять свинцовых лепешек застряли на уровне пояса. – Если бы не нагрудник, я мог бы серьезно пострадать. Ведь даже легкая царапина ведет иногда к заражению крови.

– Что с тобой случилось? Ты как-то странно выражаешься.

– Как? Скажи на милость.

– Куда делся твой обычный базар «моя – большой глупый тролль». Ты никогда не изъяснялся так длинно.

– Не уверен, что понимаю тебя.

Дуббинс поежился и затопал ногами, чтобы согреться.

– Давай-ка выбираться отсюда.

Они подошли к двери. Она не открывалась.

– Можешь ее выбить?

– Нет. Здесь бы давно ничего не осталось, если бы дверь не была троллестойкой. Извини.

– Детрит?

– Да?

– С тобой все в порядке? Если не считать, что из твоей башки валит пар.

– Я чувствую себя немного…

Детрит заморгал. Зазвенели падающие с ресниц льдинки. Что-то необычное происходило в его черепе.

Мысли, которые раньше лениво бродили по его разуму, внезапно ожили, обрели энергию и блистательное остроумие. Кроме того, их становилось все больше и больше.

– О боги, – пробормотал он, ни к кому особенно не обращаясь.

Это восклицание было столь нехарактерным для тролля, что Дуббинс, конечности которого уже начали неметь от холода, в изумлении уставился на своего напарника.

– Кажется, – сказал Детрит, – я действительно обрел способность мыслить. Как интересно!

– Что ты имеешь в виду?

Детрит почесал затылок, с тролльей головы градом посыпался лед.

– Ну конечно! – воскликнул он, воздев гигантский палец. – Сверхпроводимость!

– Что?

– Понимаешь, кремний в мозгах, но нечистый. Проблема рассеивания тепла. Дневная температура слишком высокая, скорость обработки данных замедляется, если погода становится жарче, мозг совершенно прекращает работу, тролли превращаются в камень до наступления ночи, зато если становится холодней, температура падает, мозгначинаетфункционировать быстрее и…

– А мне кажется, что я скоро замерзну и умру, – перебил его Дуббинс.

Детрит огляделся.

– Наверху я вижу маленькие застекленные отверстия, – сообщил он.

– Слишком в-выс-со-ко, даж-же ес-сли я вс-стану теб-бе на п-плеч-чи, – заикающимся голосом произнес Дуббинс, оседая на пол.

– Да, но мой план подразумевает выбрасывание из них чего-нибудь в целях привлечения внимания и, следовательно, помощи, – растолковал Детрит.

– Как-кой пл-лан?

– На самом деле я уже разработал двадцать три плана, но именно у этого шансы на успех равны девяносто семи процентам, – с довольным видом сообщил Детрит.

– Н-нам н-неч-чего б-бро-сить, – пробормотал Дуббинс.

– Есть, – сказал Детрит и схватил его за воротник. – Не волнуйся, я очень точно рассчитал траекторию твоего полета. А потом тебе останется только позвать на помощь капитана Ваймса, Моркоу или кого-нибудь еще.

Слабо протестующий Дуббинс описал дугу в морозном воздухе и вылетел на улицу вместе со стеклом.

Детрит опустился на пол. Жизнь так проста, когда начинаешь думать по-настоящему. А он сейчас думал по-настоящему.

Он был на семьдесят шесть процентов уверен, что температура его тела может упасть еще примерно на семь градусов. А потом…

Себя-Режу-Без-Ножа Достабль, оптово-розничный поставщик и всесторонний торговец, долго и мучительно размышлял о торговле этническими продуктами питания. Естественный шаг для развития дела. Торговля сосисками пришла в упадок, а кругом бродят гномы и тролли, карманы которых – или где там тролли хранят свои сбережения – битком набиты деньгами. Деньги в чужих карманах всегда казались Достаблю нарушением нормального порядка вещей.

Обслуживать гномов довольно легко. Крысу-на-палочке приготовить несложно, это довольно резкий скачок в сторону повышения уровня обслуживания, но справиться можно. С сосисками было куда проще.

С другой стороны, тролли, если докопаться до сути вопроса, никаких намеков… так вот, тролли – это всего лишь ходячие камни.

Достабль обратился за советом о тролльей пище к Хризопразу, который тоже был троллем, – правда, по нему теперь и не скажешь, ведь он так долго жил среди людей, что теперь носил костюм и научился, по его словам, всяким цивилизованным штучкам, типа вымогательства, ростовщичества под триста процентов в месяц и всему остальному. Хризопраз, может, и родился в какой-нибудь жалкой пещере на занесенной вечными снегами горе, но ему достаточно было провести в Анк-Морпорке всего пять минут, чтобы мигом ко всему приспособиться. Достабль считал Хризопраза своим другом – вряд ли кому-нибудь хотелось бы быть врагом Хризопраза.