Terry Pratchett - К оружию! К оружию! (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

– У меня есть железный шар с шипами, – сообщил Шноббс.

– Это называется «моргенштерн», Шнобби.

– Да?

– Да, – сказал Моркоу. – Предварительная договоренность – это обязательство с кем-либо встретиться, а «моргенштерн» – это большой кусок металла, используемый для того, чтобы злонамеренно проламывать чьи-либо черепа. Тут очень важно не перепутать, не правда ли, господин?… – Он вопросительно поднял бровь.

– Боффо, но…

– Может, ты соблаговолишь сообщить доктору Пьеро, что мы пришли с железным шаром с ши… Что я говорю? Без предварительной договоренности. Будь любезен. Спасибо.

Клоун умчался.

– Итак, – сказал Моркоу, – мы все правильно сделали, а, сержант?

– Возможно, патриций даже прибегнет к сатире, – мрачно произнес Колон.

Они стали ждать. Младший констебль Дуббинс достал из кармана отвертку и принялся изучать устройство тортометательной машины, установленной на двери. Остальные переминались с ноги на ногу – все, кроме капрала Шноббса, который постоянно ронял себе на ногу что-то железное.

Вскоре появился Боффо в сопровождении двух мускулистых шутов, у которых, судя по их виду, чувство юмора напрочь отсутствовало.

– Доктор Пьеро говорит, что гражданской милиции не существует, – сказал Боффо. – Но… Гм… Доктор Пьеро говорит, что может принять кого-нибудь из вас, если дело действительно важное. Только никаких троллей. И никаких гномов. Насколько мы слышали, как раз сейчас город терроризируют банды троллей и гномов…

– Слухи быстро распространяются, – кивнул Детрит.

– А ты, случайно, не знаешь, что говорят о… – начал было Дуббинс, но замолчал, когда Шнобби сильно ткнул его в бок.

– Мы с тобой, сержант, – сказал Моркоу. – Я и младший констебль Ангва.

Сержант Колон только вздохнул.

Они последовали вслед за Моркоу в унылое здание и прошли по мрачным коридорам в кабинет доктора Пьеро. Глава всех клоунов, дураков и шутов стоял в центре помещения, а какой-то паяц пытался пришить к его плащу дополнительные блестки.

– Итак?

– Добрый вечер, доктор, – поздоровался Моркоу.

– Хочу, чтобы было понятно с самого начала. Лорд Витинари будет немедленно поставлен в известность, – предупредил доктор Пьеро.

– Да, конечно, я ему лично сообщу, – успокоил главного шута Моркоу.

– Не могу понять, почему вы решили побеспокоить меня, когда на улицах творятся такие бесчинства?

– Знаю, знаю… Но мы займемся ими позже. Капитан Ваймс всегда говорил мне, что существуют большие преступления и маленькие преступления. Иногда маленькие преступления выглядят большими, а большие преступления едва можно заметить. Самое главное – определить, что есть что.

Они внимательно смотрели друг на друга.

– Итак? – повторил главный шут.

– Мне очень хотелось бы услышать подробный рассказ о событиях, произошедших в здании Гильдии позапрошлой ночью.

Доктор Пьеро не спускал с Моркоу глаз, долгое время не произносящий слова.

– А если я ничего не расскажу? – наконец спросил он.

– Тогда, – сказал Моркоу, – боюсь, мне придется – уверяю, я сам этого не хочу – выполнить приказ, который я получил, перед тем как прийти сюда.

Он перевел взгляд на сержанта.

– Все в порядке, сержант?

– Что? А? Да, конечно…

– Я бы предпочел этого не делать, но у меня нет выбора, – продолжил Моркоу.

Доктор Пьеро свирепо оглядел стражников.

– Вы находитесь на территории Гильдии и не имеете права…

– О, я всего лишь капрал и плохо разбираюсь в законах, – перебил Моркоу, – но еще не было случая, чтобы я не подчинился отданному мне приказу, поэтому должен с величайшим сожалением сообщить, что этот приказ я выполню в точности.

– Послушай…

Моркоу подошел чуть ближе.

– Вряд ли, конечно, это успокоит тебя, – тихо промолвил он, – но потом, наверное, мне будет стыдно. Очень стыдно.

Шут посмотрел в его честные глаза и увидел в них лишь то, что видели все другие, то есть чистую правду.

– Предупреждаю, – воскликнул доктор Пьеро, густо покраснев под гримом, – если я закричу, сюда сбегутся все мои люди!

– Что ж, – пожал плечами Моркоу, – тогда мне будет еще легче подчиниться приказу.

Доктор Пьеро всегда гордился своим умением разбираться в людях. На полном решимости лице Моркоу он не увидел ничего, кроме абсолютной честности. Он покрутил в руках гусиное перо и вдруг резким движением отбросил его.

– Будь все проклято! – закричал он. – Как вы узнали? Кто вам сказал?

– На этот вопрос я не могу ответить, – признался Моркоу. – Но если подумать… У обеих Гильдий только по одному входу, однако они граничат с друг другом и имеют общую стену. Нужно было только пробить ее…

– Уверяю, мы ничего об этом не знали, – сказал доктор Пьеро.

От восхищения сержант Колон потерял дар речи. Он видел, как люди блефовали с плохими картами на руках, но никогда не видел, чтобы человек блефовал совсем без карт.

– Мы посчитали это обычной проказой, – продолжал доктор Пьеро. – Подумали, что молодой Бино глупо пошутил, а потом его нашли мертвым, и мы не…

– Я бы предпочел осмотреть дыру, – перебил его Моркоу.

Другие стражники находились в различных вариациях стойки «вольно» во внутреннем дворе Гильдии.

– Капрал Шноббс?

– Да, младший констебль Дуббинс.

– А что такое говорят о гномах?

– Перестань, ты что, издеваешься? Это знает каждый, кто хоть что-то знает о гномах.

Дуббинс прокашлялся.

– А гномы – нет, – сказал он.

– Что значит, гномы – нет?

– Нам-то никто не говорит, что говорят о гномах.

– Ну… наверное, просто думают, что вы сами все знаете, – несколько сбивчиво ответил Шнобби.

– Только не я.

– Хорошо, хорошо, – согласился Шнобби.

Он бросил взгляд на троллей, потом наклонился и что-то прошептал Дуббинсу на ухо.

Дуббинс кивнул.

– И это все?

– Да. А… это правда?

– Что? Конечно. Для гномов это нормально. Не у всех, конечно, такое большое, как у других, но…

– Быть того не может, – недоверчиво сказал Шнобби.

– У меня хозяйство – несколько пещер, а вот у моего кузена…

– Да нет! Я не имел в виду не это хозяйство, а…

Шнобби снова что-то прошептал ему на ухо. Выражение лица Дуббинса не изменилось.

Шнобби задвигал бровями.

– Ну? Это правда?

– Откуда я знаю? О наследстве у нас не принято распространяться.

Шнобби наконец сдался.

– В одном люди не ошибаются, это точно, – сказал он. – Вы, гномы, действительно очень любите золото, верно?

– Конечно нет. Не говори ерунды.

– Но…

– Понимаешь, мы так говорим, чтобы заманить его к себе домой.

Это была типичная шутовская спальня. Моркоу не раз про себя гадал, а есть ли у шутов и клоунов личная жизнь? И если есть, то какая она? И вот она, вся перед ним: огромная колодка для башмаков, очень широкий гладильный пресс для штанов, зеркало с безумным количеством свечей вокруг, несколько тюбиков грима промышленного размера… и кровать, которая представляет собой не что иное, как обычное одеяло на полу. Среди клоунов и шутов праздный образ жизни не поощряется. Юмор – дело серьезное.