Terry Pratchett - Дамы и Господа (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

– В сторонке тихо делала свое дело, ничего не требовала…

– О да, тебя почти не было видно, – подтвердила нянюшка Ягг.

– Гита, не перебивай.

– Извини.

Некоторое время они шли молча. Это был теплый сухой вечер. На деревьях пели птицы.

– Странно даже подумать. Наша Маграт вышла замуж, ну и все остальное…

– Что ты имеешь в виду под остальным?

– Ну, ты понимаешь… она ведь замужем, – попыталась объяснить нянюшка. – Я дала ей несколько полезных советов. Типа, ложась в постель, не скидывать с себя всю одежду разом. Чтобы у мужчины интерес сохранялся.

– Например, ты всегда оставляла шляпу.

– Верно.

Нянюшка помахала колбасой на веревочке. Она придерживалась мнения, что запастись продуктами, тем более бесплатными, никогда не повредит.

– Да, свадебный пир удался на славу. А Маграт просто светилась.

– А мне она показалась раздраженной и взволнованной.

– Именно от этого невесты и светятся.

– Впрочем, ты права, – согласилась матушка Ветровоск, которая шла чуть впереди. – Ужин удался. Никогда раньше не пробовала, ну, как ее, Вегетарнскую Дуэту.

– Когда я выходила замуж за господина Ягга, нам на стол в виде специального блюда подали три дюжины устриц. Хотя, честно признаться, сработали не все.

– И каждому гостю выдали по кусочку свадебного пирога в маленьком пакетике. Приятно… – сказала матушка Ветровоск.

– Да. А знаешь, говорят, если положить этот кусочек под подушку, то ночью увидишь своего будущего му… – Язык нянюшки запнулся сам о себя.

Нянюшка даже покраснела – что было для нее совсем не характерно.

– Все в порядке, – успокоила матушка. – Я не обиделась.

– Извини, Эсме.

– Все где-то когда-то происходит. Я знаю. Точно знаю. Все где-то происходит. И заканчивается одним и тем же.

– Это очень контининуумные мысли, Эсме.

– Пирог был вкусным, – вспомнила матушка, – но… сейчас… не знаю, почему… сейчас, Гита, прямо сейчас… мне почему-то очень хочется конфет.

Последнее слово повисло в воздухе эхом ружейного выстрела.

Нянюшка замерла. Ее рука машинально потянулась к карману, в котором всегда лежали покрытые пылью леденцы. Она уставилась на затылок Эсме Ветровоск, на тугой пучок седых волос, торчащих из-под полей остроконечной шляпы.

– Конфет? – переспросила она.

– По-моему, у тебя есть пакетик, – не оборачиваясь, бросила матушка.

– Эсме…

– Гита, ты ничего не хочешь мне рассказать? Например, о пакетике конфет, который некогда так удачно подвернулся под руку?

Матушка Ветровоск по-прежнему не поворачивалась к ней.

Нянюшка смущенно опустила взгляд.

– Нет, Эсме, – смиренно ответила она.

– Я знаю, что ты ходила к Верзиле. И как ты туда вошла?

– Ну, при помощи одной подковы. Особой подковы.

Матушка кивнула.

– Гита, не стоило ввязывать его в эти дела.

– Да, Эсме.

– Он так же коварен, как и она.

– Да, Эсме.

– Ты решила применить против меня упреждающую смиренность?

– Да, Эсме.

Они зашагали дальше.

– А что это был за танец, в который пустился Джейсон с друзьями, когда все напились?

– Это Ланкрский Танец с Палками и Ведром, Эсме.

– И он разрешен законом?

– Официально в присутствии женщин его нельзя исполнять, – ответила нянюшка. – Иначе он считается сексуально оскорбительным.

– И мне показалось, что Маграт очень удивил тот стишок, который ты продекламировала на приеме.

– Стишок?

– Я имею в виду, тот самый, с характерными жестами.

– Ах этот…

– Я видела, как Веренс что-то записывал на салфетке.

Нянюшка запустила руку в бесформенные глубины платья и достала полную бутылку шампанского, которая, по идее, никак не могла там помещаться.

– Должна сказать, она выглядела счастливой, – усмехнулась она. – Грязные обрывки платья и кольчуги. Эй, а знаешь, что она мне поведала?

– Что?

– Помнишь тот старый портрет королевы Иней? На котором она в железном лифчике? Рядом с колесницей с шипами и ножами? Так вот, Маграт сказала, что ей помогал… дух королевы Иней. Мол, в этих доспехах она делала такое, о чем раньше и подумать не смела.

– Ничего себе, – откликнулась матушка.

– Ох уж этот смешной старый мир, – согласилась с ней нянюшка.

Еще некоторое время они шли молча.

– Значит, ты так и не сказала ей, что королевы Иней никогда не существовало?

– Зачем?

– Старый король Лулли придумал ее только потому, что посчитал, будто нашему королевству не хватает романтической истории. Он был немного помешан на этой романтике. Даже доспехи приказал выковать.

– Знаю. Муж моей прабабки выковал их из жестяной ванны и пары кастрюль.

– Думаешь, не стоит рассказывать ей об этом?

– Не стоит.

Матушка кивнула.

– Странно, – задумчиво промолвила она. – Маграт осталась прежней, даже после того как полностью изменилась.

Нянюшка Ягг достала из недр передника деревянную ложку. Потом сняла шляпу и аккуратно спустила вниз миску со сливками, кремом и желе [38] А еще нянюшка Ягг слыла признанной собирательницей всяких оставленных без присмотра безделушек. .

– Ха, никак не пойму, чего ты все время воруешь еду? Веренс и так отдал бы тебе целую ванну этого добра. Ты же знаешь, что сам он не притрагивается к заварному крему.

– Так веселее, – ответила нянюшка. – Заслужила я хоть немного веселья?

Тут густые кусты на обочине затрещали, и на дорогу выскочил единорог.

Он был в бешенстве. Он был раздражен. Он находился не в своем мире. Кроме того, им управляли.

В сотне ярдов от ведьм зверюга остановилась, угрожающе опустила рог и принялась бить копытом.

– Ничего себе! – воскликнула нянюшка Ягг и уронила добытый тяжким трудом десерт. – Скорее! Рядом есть дерево. Бежим!

Матушка Ветровоск покачала головой.

– Нет. На этот раз убегать я не буду. Стало быть, она не смогла победить меня раньше и решила натравить на меня эту животину!

– Да ты только посмотри, какой у него рог.

– У меня хорошее зрение, – спокойно откликнулась матушка.

Единорог опустил голову и бросился вперед. Нянюшка Ягг метнулась к ближайшему дереву и, подпрыгнув, схватилась за нижнюю ветку…

А матушка Ветровоск сложила руки на груди.

– Эсме, скорее!

– Нет. Тогда я не могла мыслить так ясно, как сейчас. От некоторых вещей убегай, не убегай…

Белый призрак несся по аллее деревьев – тысяча фунтов мышц толкала вперед двенадцать дюймов сверкающего рога. Единорога окутывали клубы пара.

– Эсме!

Время кругов близилось к концу. Кроме того, теперь матушка понимала, откуда в ее голове взялись призрачные мысли других Эсме Ветровоск.

Быть может, некоторые из Эсме жили в мире, которым правили эльфы. Или давно умерли. Либо доживали, по их мнению, счастливую жизнь. Матушка Ветровоск редко желала чего-либо, поскольку считала любые желания пустыми сантиментами, но сейчас она ощущала легкое сожаление, что ей не удалось встретиться со своими «сестрами».