Алексей Онищенко - Сплошное свинство

— Ну вот и все, — произнес я, пряча дискеты в карман, — било приятно с вами знакомиться.

— Нет, не все! — прозвучал в моей голове приказ Свина.

— Нет, не все! — эхом повторила Римма.

— В чем дело? — без кривляний и вслух спросил я, так и не поняв, с кем целесообразней вести разговор.

— Ты забыл про читателей! — напомнил мне Свин.

— А что читатели? — мысленно спросил я.

— Они могут послать импульсы Блуждающему Сгустку!

— И как они это сделают? Римма же пообещала не писать статью!

— А ты уверен, что она не послала свои заметки на сайт еще до нашего визита?

Я наклонился к Римме и попытался заглянуть в ее глаза. Попытка не то чтобы удалась, но вопрос я задал:

— Римма, скажите, а читатели и зрители сайта не узнать о ваша статья?

Она подползла ко мне, вздымая маленькие облачка пыли.

— Там есть только анонс. Но я скажу, что мне нравятся «Обломки». Если… если мы договоримся, я могу написать другую статью — такую, которая вам понравится.

— Вот видишь! — протелепатировал Свин. — Анонс статьи уже красуется на сайте. — Читатели, которые уважают Троцкую и знакомы с ее стилем, могут удовольствоваться одним названием и замаздрячить импульсы в Сгусток…

— Ладно, что ты предлагаешь? — перестал сопротивляться я.

— Включи камеру!

Я повиновался и несколько раз щелкнул мышью. На камере — пухлом пластмассовом бочонке с крохотным оптическим глазком — зажегся зеленый индикатор. Это означало, что система находится в рабочем состоянии и происходящее в столовой могут лицезреть все посетители сайта «Независимое творчество».

— Что теперь?

— Увидишь!

Увлекшись мысленным разговором, я не заметил, как Римма подползла вплотную ко мне. Когда я обратил на нее внимание, мне стало ясно, что замыслил Свин.

У человека существует несколько основных инстинктов, которые формируют его желание. Об одном из них — желании свободы — я уже упоминал. Вторым инстинктом являлось желание добыть комфорт своему телу — еда, сон, тепло соответственно. А третьим инстинктом — основным из основных — был секс. Именно секс, а не продолжение рода, о чем так много толковали узкоплечие философы. Оргазм ведь случается не во время рождения ребенка. И не когда человек воспитывает свое чадо. Оргазм происходит во время совокупления. А импульс, идущий из глубины живота, требует именно этого — наслаждения, содрогания, всплеска эмоций, после которых так блаженно гудит тело. И все мысли о смене поколений при этом остаются где-то далеко.

Мощная энергетика Свина, пробудив в Римме инстинкт к свободе, всколыхнула в ней и физическое желание. Мой офицер не препятствовал этому. Похоже, он даже усилил вращение потоков, выносящих из чрева женщины первобытный зов. И теперь я очень четко прочитал в ее глазах одну мысль — Римма Троцкая, преуспевающая журналистка и известный музыкальный критик, отчаянно хотела сношаться.

Она подползла ко мне и крепко сжала мои колени. Ее пересохшие губы со свистом выдували воздух. Полная грудь, поднявшаяся от возбуждения, грозила разодрать тонкую ткань свитера в клочья.

— Пожалуйста! — прошептала она, видимо, надеясь, что я сам догадаюсь о смысловом значении просьбы.

— Слушай, я сейчас не могу! — мысленно высказал свое возмущение Свину я. — За последние двое суток я спал не более пяти часов. И на дороге нас сильно потрепали. К тому же на улице холодно, а здесь — грязно,

— Тебя никто и не просит беспокоиться, — отрезал Свин.

— Что?!

— Бастион Риммы возьму я!

— Ты сам хочешь ее трахнуть?!

— Да, черт возьми!

Я замолчал, не веря своим ушам. Такое в моей жизни случилось впервые, а все неизвестное — пугает.

Между тем Римма приступила к активным действиям. Ее ладони поползли вверх по моим ногам, пальцы стали совершать лихорадочные манипуляции с ширинкой.

— Ты обещал! — напомнил мне Свин. — Ты обещал снять для меня девочку еще в Приморске…

Не найдя что возразить, я вздохнул и волевым движением остановил копошащуюся у моих ног Римму.

Она подняла на меня взгляд — мятущийся, бесстыдный взгляд голодной самки.

— Ми не будем факинг, — сообщил я ей.

— Но я хочу! — сотряс стены столовой истошный вопль.

От возбуждения Римма говорила на тон ниже. Хриплый, с бархатными нотками альт настырно отдавался в моей голове.

— Я хочу, хочу, хочу! Ну пожалуйста! Плиз!

Я посмотрел на Свина. Он трясся от возбуждения. Шерсть на загривке встала дыбом. Копыта выбивали мелкую дрожь.

— Ви будеть трахаться с мой свинья! — сообщил я, смотря в сторону.

Она замерла, но только на миг. Чтобы подсластить пилюлю, я пустился в пространные объяснения.

— Мой эрекция погиб на война в Ираке. Я продюсировать местный группа, они играть ориентал джаз, когда мой соотечественник бомбить Багдад. Я попасть под бомба. Но я очень любить мой свинья. Он есть продолжения меня. Поэтому когда он факинг, я чувствовать то же самое. За это я платить. Еще пятнадцать тысяч Ю Эс долларс.

Свин продолжал держать меня подключенным к своей ауре. Поэтому я видел, что происходило с Риммой. Эхо моих слов свободно просочилось в низ ее живота и. тысячекратно усилившись, вернулось в голову, нивелировав все ее нравственные устои и представления о том, что можно и чего нельзя. Два основных инстинкта разрывали ее тело. Деньги и секс. Секс и деньги… Троцкая в одно мгновение освободилась от джинсов, с треском рванула резинку кружевных черных трусиков и стала на четвереньки, бесстыдно выгнув спину.

Сделала она это совершенно спонтанно, не задумываясь. Я подивился познаниям Свина в психологии. Дело в том, что Кристина А. постоянно утверждала преимущество позы «женщина на четвереньках». Физиологические причины здесь играли последнюю роль. Главное, как утверждал Свин устами Кристины, в психологических ощущениях. Миссионерская поза скучна. Поза «женщина сверху» — неестественна. Женщина создана не для власти. Власть — прерогатива мужчин. И ничего с этим не поделаешь. Нельзя приказать деревьям летать по воздуху. Так же нельзя женщине властвовать. Если она нарушает этот принцип и садится сверху — она теряет свою женскую сущность и лишается оргазма. В ее голове, конечно, может всякое твориться. Я, мол, сверху, поэтому все мужики подо мной. Я такая же, как и они, я могу властвовать. Может, мысли эти и приятные, но между ног сухо. Упоение властью возбуждает лишь мужчину — женщину увлажняет покорность. Рабская покорность сучки, виляющей задом перед мощным, исполненным сил кобелем…

Признаюсь, я искренне считал все эти размышления бредом, но сейчас в мою душу закрались сомнения. Римма действительно стояла подобно сучке, только что хвостом не виляла. В роли же кобеля выступал Свин, психолог хренов…