Ник Поллотта - Судный день

Как всегда, победа далась дорогой ценой, потери велики: добрая сотня охранников и научных работников плюс пятеро курсантов. Да еще Дон с Копии подали рапорт о переводе на штабную работу: Доналд так и не смог примириться с нашей спецификой, а где брат, там и сестра. Черт, жалко! Из Констанции Саймон мог бы выйти отличный агент!

Когда все удобно устроились в креслах, я откинулся назад и устремил взгляд на одну из стен, где повесили экран. На столе за нашими спинами установили шестнадцатимиллиметровый проектор; рядом громоздились коробки с пленкой. Гордон поручил нам самим докопаться, что к чему. Не справимся — впредь будем заниматься всякой ерундой, и то от случая к случаю.

— Рози, как только будете готовы — начинайте, — попросил я, пристраивая на коленях блокнот: у Джесс феноменальная память, но я предпочитаю самостоятельно вести записи для последующего анализа (Рози — это Розенберг, бородатый пастор и по совместительству специалист по здешней видеоаппаратуре).

Погас свет.

— Начинаем! — возвестил Рози.

На ожившем экране замелькали снятые с высоты птичьего полета картины нашего приезда и встречи с Джилом. Следующий эпизод: мы едем в Бангор-Мейн. А вот тащим в тюрьму чикагского лысого бужума. Начиная с этих кадров, мы целиком превратились в зрение и слух.

После того как последний кусочек монстра был доставлен в тюрьму, лампи моментально самовосстановился и прыгнул на охранников. Его поймали прямо в воздухе и заточили в блестящий голубой противомагический пузырь. Охранник щелкнул тумблером дистанционного управления — пузырь с омерзительным львоподобным существом внутри двинулся вдоль по коридору, миновал железную решетку, проплыл под сканером. Однако проверка на ауру не дала никаких результатов: ауры попросту не оказалось. Зверя прогнали через сканер еще и еще раз — с тем же успехом. Посовещавшись, группа Технической службы запустила сканер на полную мощность, махнув рукой на технику безопасности.

И вот теперь, когда чудовище попало в сканирующее поле, арка зарегистрировала густое черное пятно с зелеными и фиолетовыми краями... Охранники только ахнули. И тут внезапно всех основательно тряхнуло, глядь — и на месте бужума появился высокий, стройный мужчина, с впалыми щеками и прилизанными черными волосами, да еще с проседью на висках... Мало того, он в смокинге... Вид изысканный до отвращения, как у дешевого факира на плохонькой эстраде. И откуда только этот ферт выискался? Вдобавок выражение лица у него такое, как будто он заявляет всем: «Передо мной любой факир — ну просто карлик...»

Наше внимание привлек огромный, не менее шести футов длиной посох у него в руках... постойте, не посох, а жезл... магический жезл, из цельного алмаза. Кар-рамба! Даже у Мерлина нет алмазного жезла... Да этот фигляр мог бы употребить Рауля в качестве легкой закуски...

Не удивительно, что после каждого взрыва он моментально восстанавливается. И надул меня со специальными темными очками. Да ему и море по колено!

Наши люди в Бангоре храбро пошли в атаку... Жезл полыхнул огнем — и там, где только что была шестерка охранников, осталась только горсточка пыли. Взвыла сирена, лязгнули открываемые двери, стенки туннеля затвердели... Человек-бужум взмахнул магическим жезлом — и жезл... исчез. Одновременно выключилась видеокамера. Тина и Рауль захлебнулись от негодования.

— Жезл! Уничтожить жезл!..

Признаться, я еще ни разу не слышал, чтобы маг пошел на такое, — даже если жизнь его в опасности. Послышался похожий на всхрапывание звук — это снова включился проектор. Должно быть, прошло несколько минут с конца последнего эпизода: помещение теперь кишело монстрами — дикая, орущая орда... Охранники погибали пачками. Джессика отвернулась; остальные принудили себя смотреть на экран. (Все будет — и скорбь, и слезы, но потом: момент сейчас неподходящий.)

Сквозь возбужденную толпу шествовал человек-загадка. Отдельные монстры набрасывались на него, явно вознамерившись полакомиться, однако Смокинг не глядя швырял в них крохотными флакончиками, и гурманы разлетались вдребезги. В неистовой буче он являл собой движущийся остров невозмутимого покоя. Никто не смел приблизиться к нему больше чем на десять футов — лишнее свидетельство, что паранормальные существа отнюдь не ненормальные.

Человек-загадка ступил на вьющуюся вдоль стены дорожку и, сладким тенором напевая: «Сердце красавиц склонно к изме-ене...» — пошел по трупам. Я почувствовал, что начинаю по-настоящему, активно ненавидеть расфранченного извращенца.

На восемьдесят четвертом уровне герцог Мантуанский новейшей формации встретился с тремя аборигенами.

— Не ждали в такую рань! — злорадно-торжественно произнес восточного типа джентльмен, в роскошном кимоно с такими длинными рукавами, что не видно рук.

Я узнал в нем легендарного вампира Рашамора Хото. Вновь прибывший ухмыльнулся.

— Этих кретинов оказалось гораздо легче провести, чем я предполагал.

— А, чтоб тебя! — вырвалось у Джорджа.

Тина добавила к этому крепкое русское ругательство. Я во все глаза глядел на экран, а рука моя бегала по блокноту. Рашамор Хото фигурировал в нашей картотеке под кличкой Атомный Вампир. Первоначально он ничем не отличался от прочих вампиров и жил себе в небольшом японском промышленном центре Нагасаки. Жил-жил и чудом пережил атомный взрыв. Вот тут-то Хото радикально изменился. Всякий, кто умирал в радиусе двух миль (точный радиус действия «Толстяка», второй бомбы, сброшенной на Японию), становился вампиром, слава Богу, обычным. Это правило распространялось буквально на всех: жертв атомной катастрофы, сердечников, самоубийц и просто умерших от старости. Рашамору даже не обязательно было вонзать в них клыки — такая уж местность. Свежие вампиры поступали к нему в рабы и служили, что называется, не за страх, а за совесть. Хото вечно сшивался там, где что-нибудь происходило пакостное. Чем масштабнее катастрофа — тем лучше. И так вплоть до того дня, когда мы разгромили его войско, а его самого взяли в плен.

— Внимание! — произнес я в свои наручные часы. — Код десять. Рашамор Хото на свободе. Всем погибшим в ходе сегодняшних боев в обязательном порядке протыкать сердце осиновым колом. Считать это первоочередной задачей.

— Принято, — ответил циферблат голосом профессора Джойс Бертон. — И уже выполнено. Фи, Альварес, неужели ты думаешь, мы не знаем, с кем имеем дело?

— Извините, профессор. — Я понял свою оплошность.

— Да уж, иногда лучше извиниться, чем погибнуть, — глубокомысленно изрек Рауль.

Минди от удивления прекратила затачивать перочинный нож.

— Кажется, в первый раз я слышу от тебя цитату из учебника...