Антон Твердов - Приятно познакомиться

— Да я случайно, — ляпнул Никита первое, что пришло ему в голову. — Мне размяться надо было. А как вы так быстро узнали про…

— Размяться? — удивился Тампакс. — Странный ты парень. А про ограбление мы узнали, потому что девка-кассирша успела ногой кнопку сигнализации ткнуть. А сигнал не в ментовку пошел, а ко мне, в ту же сауну. Банк, который ты грабанул, — наш банк. Мы его и охраняем сами. Ну ладно. И так ты уже знаешь слишком много. Говори, кто ты и откуда?

— И с кем банк брал? — вставил Бурят. — Девка сказала что вас там двое было.

Никита промолчал. Конечно, ему было страшно, так как он понимал, что беззащитен перед двумя вооруженными людьми, но и выдавать своего нового приятеля, бывшего священнослужителя, тоже не хотелось.

— Значит, друзей не выдаем, — перехватил нить разговора Тампакс, — значит, мы честные парни. Та-ак. Бурят!

— Слушаюсь! — откликнулся Бурят и достал из кармана десантный нож, размером и формой напоминающий кавалерийскую шашку.

— Банк грабил вместе с отцом Пафнутием, — поспешно проговорил Никита. — Он же — батюшка Вася.

Бурят переглянулся с Тампаксом и спрятал нож.

— Дальше, — потребовал Тампакс.

— Что дальше?

— Пацанов, с которыми дружбу водишь, называй, — пояснил Тампакс.

Никита припомнил тот момент, когда он, сидя в баре, пытался путем размышлений и умозаключений выяснить, кто же он на самом деле — бандит или нет. Кажется, тогда какие-то кликухи всплывали в его памяти.

— Пушкин, — неуверенно проговорил Никита. — Гоголь и Бестужев-Марлинский.

— Оба-на, — сказал Тампакс, — не знаю таких.

— А я вроде бы слышал где-то что-то, — сказал Бурят. — Но точно не помню. Врать не буду.

— Ага, — утвердился в своем мнении Тампакс, — значит, я правильно угадал, что ты и твоя бригада — не местные.

— Не местные, — не стал спорить Никита.

— Да-а-а, — с деланным сожалением вздохнул Бурят. — Все-таки придется фраера мочить. Бабки закрысил, информацию, которую не должен был получать, получил. Да еще и наш банк грабанул. Ты как считаешь, Тампакс? Вообще-то и твоя вина есть в том, что банк грабанули, тебе сразу надо было раскусить этого проныру, а ты… А он тебя обманул. Ловкий.

Тампакс задумался. А Никиту вдруг осенило.

«Вот выход! — мелькнуло в его голове. — Тампаксу валить меня невыгодно. Если он меня замочит, то тем самым признается в своей несостоятельности тем, кто стоит выше него. Если мне удастся убедить честную компанию, что я и на самом деле киллер и могу провернуть дело, на которое меня подписали по ошибке, то тогда я скорее всего выживу».

— Постойте! — стараясь говорить как можно развязнее, чтобы не выдать предательскую голосовую дрожь, начал Никита. — Обмана никакого не было. Про банк я не знал, не знал, что он ваш. Думал, государственный. Да и грабанул я его только потому, что хотел немного размяться перед трудным делом, за которое вы мне аванс уже выдали.

Бурят усмехнулся.

— Ты хочешь сказать, что не стырил бабки, а намерен был их отрабатывать? — поинтересовался он. — Намерен был Полуцутикова замочить, как договаривался с Тампаксом?

— Точно! — кивнул Никита. — Я и не думал вас обманывать, братва. Бабки, которые я из банка взял, у меня в кармане. Я только немного потратить успел. Да и аванс еще не весь ушел. Аванс я могу вернуть в качестве моральной компенсации за банк. Идет?

Тампакс посмотрел на Бурята, а Бурят посмотрел на Тампакса.

— Вообще-то может быть, что он и правду говорит, — сказал Тампакс, — только как проверить?

— Хрен его знает, — ответил Бурят, задумчиво потирая острый подбородок.

— А и проверять нечего, — пожал плечами Никита. — Мое слово верное: раз я сказал, значит, так и будет.

— Так какого же черта ты плел мне тогда, что от Андреева? — воскликнул Тампакс. — Когда я тебя спрашивал?

— Чтобы заказ мне перепал, — без колебаний ответил Никита. — Когда фарт в рожу прет, можно и соврать немного. Нет, — снова заторопился он. — Бабки, еще раз говорю, я тырить не собирался. Собирался отрабатывать.

— Ну, — проговорил Тампакс, — как считаешь, Бурят, что нам с ним делать?

— Не знаю пока, — сказал Бурят. — Сам понимаешь, я такие вопросы не решаю. Да и ты тоже. С братвой надо посоветоваться.

Никита повернулся, чтобы посмотреть на Бурята, и вдруг вздрогнул. За тонированным стеклом автомобиля, где он находился, медленно проплыл, обгоняя, черный джип, как две капли воды похожий на тот, из которого выскочили двое в темных костюмах. Никита вжался в сиденье.

«Уж лучше эти бандиты, — подумал он, — чем агенты ФСБ. Да еще такие агенты, которые грузовики голыми руками переворачивают».

Черный джип исчез из поля зрения. Никита вздохнул свободнее.

— Ладно, — услышал он голос Тампакса. — Делаем так. Везем этого фраера пока к нам в подвал, запираем его там, а сами малый сходняк собираем. Ну, чисто посоветоваться. Эй, как тебя, Никита! Можешь назвать пацанов, которые и тебя знают, и чтобы мы их знали? Чтобы они, значит, за тебя слово замолвили?

— Нет, — быстро ответил Никита. — Я предпочитаю ни перед кем не светиться. Ремесло киллера, оно это… секретно должно быть. Только проверенные люди обо мне знают. Да только они вам, как я понял, незнакомы.

— Вообще-то правильно, — к радости Никиты проговорил Тампакс. — Чем больше ушей, тем хуже. А зачем ты тогда банк грабил, если ты профессиональный киллер? Киллеру не своим делом заниматься — западло.

— Я же говорю, размяться хотел. Не для выгоды, а просто чтобы кровь быстрее побежала в жилах.

Бурят неопределенно хмыкнул.

— Приехали, — долетел глухой голос с переднего сиденья.

Никита огляделся. Автомобиль остановился в каком-то грязном заднем дворе. Баки с мусором, ободранные кусты, кирпичная стена да обшарпанные ступени, ведущие по стене вниз.

«В подвал, — сглотнув, подумал Никита. — Тот самый подвал, где меня запрут, пока моя судьба решаться будет. Интересно, из этого подвала можно убежать?»

Что это Антон до сих пор не приехал? — проворчал господин Полуцутиков, взглянул на часы и повернул шишечку на светильнике. Электричество вспыхнуло ярче, так, что небольшое пространство четырехугольного VIP-кабинета ресторана «THE BEST OFF» теперь представляло собой правильной формы куб ослепительного белого света, в котором колыхались две темные фигуры: маленькая — самого господина Полуцутикова — и большая, округлая — иностранного инвестора Фила Мак-Фила.