Екатерина Федорова - Трое за Ларцом

— Я, может, натурой за свои услуги беру, — съехидничала старушка. — Хватит сил-то расплатиться?

Рожа у старушонки была — кошмар на улице Вязов.

В лице эльфа не дрогнула ни одна жилка.

— Договоримся, — совершенно хладнокровно сказал Вигала.

И сказал он это таким тоном, словно речь шла не о несколько фривольном предложении от престарелой особы, симпатичностью смахивавшей скорее на варана с острова Комодо, чем на живую женщину, а о чем-то само собой разумеющемся.

— Герой, — проворчала старушонка. — Все вы, эльфы, такие. Ну заходите, что истуканами стоите?

Сразу за порогом густо пахло какими-то сушеными гадостями. Они двинулись вслед за хозяйкой, облаченной в подобие ночной рубашки, по длинному изогнутому коридору. По стенам, живописно заляпанным паутиной, висели засушенные мышиные скелеты, а еще связки каких-то коконов, волосатых, коричневых, увязанных за хвостики в гирлянды и висящих по стенам на манер связок лука и чеснока у рачительной хозяйки.

Коридор кончился, и Тимофей с Вигалой совершенно неожиданно для себя очутились вдруг в некоем подобии оранжереи. По стенам развешаны трубчатые светильники, сияющие ровным теплым светом, а вокруг громоздились густые зеленые заросли, тянущие во все стороны, влажно поблескивающие резные и кружевные ладони листьев, спиралями уходили к потолку какие-то синеватые лианы. И частыми звездами из-под этих листьев и лиан сияли соцветия — розовые, густооранжевые, кроваво-красные…

Пока Тимофей с восхищением пялился на окружающие цветочки, Вигала бесстрастным взглядом окинул зеленые заросли и повернулся к старушке:

— А кураторы среды знают об этой куче травки? Или в городе магов уже успели поменять свои правила о строжайшем запрете на зеленый лист? Как это у них там было написано: «В пределах города отныне зеленый лист есть приговор, и кто растит хотя б травинку, распят и проклят будет тот!»

— Я и без тебя каждое слово оттуда знаю, — ворчливо оборвала эльфа старушенция. — Нечего мне тут «Уложения о зеленом» зачитывать! Хватит и того, что вы со своим дружком полгорода обманули! Инспекторами назвались! Магов-оружейников на вас нет!

Тимофей ощутил, как внутренности сжались в тугой комок. И сердце ухнуло куда-то в пяточные области…

— Высоко сидишь, далеко глядишь, — как ни в чем не бывало заметил эльф.

— А то как же! Потому и завела тебя сюда, что знаю — у самого рыльце в пушку. Не думаю, что ты кому-нибудь скажешь об этом, потому что тогда и я скажу!

— Молчу, молчу, — смиренно сказал эльф. — Мы ж к вам за помощью, мы не угрожать… Уважаемая, помогите нам. Наш друг пропал. А поскольку я за него отвечал, то теперь чувствую себя несколько не в своей тарелке. Я его оставил в совершенно безопасном вроде бы месте…

— Эльфы, насколько я знаю, никого просто так не оставляют, — с напором проговорила колдунья. — Значит, место действительно было безопасное — или я в эльфах ничего не понимаю. Что за место-то?

— Гостиница для просящих убежища.

— А, заведение Гондолы. Знаю. Грехи юности, хе-хе. Когда-то и я там бывала. Но… Ты уж прости меня, гость заезжий, но не верится мне как-то, что оттуда можно исчезнуть без ведома Гондолы. Он же мясерк, а они владеют практикой полного контроля за территорией.

— Он поклялся Страшной Клятвой своего народа, что ничего не знает об исчезновении Ле… моего друга, — немного мрачно продолжал эльф. — И я ему верю.

Старушка задумчиво почесала кончик носа. Он у нее, кстати, был до ужаса крючковатый и густо усаженный бородавками. А также выдающийся вперед, над скулами, на зависть любым земным нациям.

— Я тоже всегда верила Гондоле. Иначе не могла — уж больно обаятельный он, обольститель. Даже когда этот подлец обещал мне золотые горки под бриллиантовыми санками — и что все это, дескать, вот-вот будет под моей задницей, — и то верила…

Старушка прерывисто вздохнула всем своим крокодильим ликом и погрузилась в задумчивые воспоминания.

— Подлец, — с должным пиететом посочувствовал ей Вигала. — Совратил юную девицу, завлек ее в непроходимые дебри любви и все такое…

— И оставил меня там одну! — фыркнула старушка. — Нет, Гондола соврать не мог. Ваш друг в конце концов не юная девица в кружевном передничке, на которые он всегда был так падок…

— Не, — невпопад вмешался в разговор Тимофей. — Леха передничков не носит. Не его стиль.

— Он больше на рваных джинсах специализируется, — добавил эльф. — Значит, мы выяснили, что Гондола его похитить не мог. Это уже кое-что. Кто еще может быть тут замешан? Давай, уважаемая, принимаю самые фантастические варианты.

— Канцелярия главного мага, — коротко изрекла старушка.

И больше не добавила ничего.

— Возможно, — после довольно долгого молчания проговорил эльф. — Только боюсь, что для меня это ничего не меняет. Даже если канцелярия главного мага решила изъять нашего друга для собственных магических или же политических нужд — он все равно мой человек. Я его сюда привел, я его отсюда и уведу.

Старушка склонилась над особо крупным и изумительно красивым цветком, с силой втянула в ноздри воздух. Длинные резные лепестки ало-синих тонов тут же испуганно затанцевали. Словно прячась от могучего вдоха.

— Этот цветок называется дерукиния цирцера. Очаровательна, не правда ли? Жаль только, пахнет не самым лучшим образом. Трупно пахнет, гнилостно, если быть точной. Вот поэтому эта красавица и не любит, когда к ней принюхиваются. Видите? Она даже слегка сдвигает свой бутон назад, когда я к ней наклоняюсь. Дивный цветочек, один из лучших в моем собрании — но стыдится своего запаха, который язык не поворачивается назвать ароматом. Стыдится, потому что знает, где у нее слабое место…

— И какие из этого следуют выводы? — эхом отозвался эльф.

— Выводы? Самые прямые, мой красавчик. Вот примерно так же пахнет в подвалах резиденции нашего главного мага. Правда, не знаю, давно ли там так пахнет или недавно. Но наши, скажем так, верховные — они почему-то ужасно похожи на эту дерукинию цирцеру. Знают свои недостатки и потому старательно ото всех отворачиваются. Думают, что если отодвинуться подальше, то запах и вовсе пропадет — как будто и нет его.

— И в чем же здесь мораль?

— Ты заметил, Вигала, — резко перебила эльфа старушка, — что в гостинице Гондолы теперь почти нет постояльцев?

Эльф задумался. А потом резко помрачнел. И скребнул когтями по своему подбородку с раздвоинкой.

— Это трудно не заметить. Дальше.

— А дальше пойдут и вовсе не веселые подробности, — продолжала философскую мысль старушка. — Месяцев шесть назад из нее регулярно стали пропадать те, для кого она предназначена — беженцы из разных миров. Дата на удивление точно совпадает с днем восшествия в чин главного мага нынешнего недомерка. Какого-то мутанта с какой-то Земли.