Олег Шелонин - Акция Ближний Восток

— Странные у вас наклонности, — хмыкнул Илья.

— Ик! Папа, разберись с ним, — пьяно мотнул головой в сторону Иблиса Кощей.

— Плевал я на вашего Папу!!! — взревел повелитель ифритов.

— Во дурак, — захрюкал Люцифер, барахтаясь в ногах у Ильи.

— Это точно!

Черти начали засучивать на мохнатых лапах рукава, Никита Авдеевич схватился за меч, Чебурашка выдернул откуда-то Лихо, старательно закрывавшего ладошками глаза, нацелил его голову на монстра.

— Стрелять по моей команде! А вы что глаза выпучили? — грозно пискнул он на разбойников и глав мафиозных кланов, робко выглядывавших из-за чайханы. — Выходи строиться! Сейчас мы этого придурка гасить будем. Это надо же! На Папу раззявить пасть додумался!

Сорок разбойников вскочили на коней. Рядом выстроились мафиозные кланы.

— Шашки наголо! — скомандовал Чебурген Великий и Ужасный.

Со змеиным шипением сабли, шашки и вообще все, что резало, царапало, рубило, выскочило из ножен, поясов, подушечек лап и кончиков пальцев.

— Да вы что, обалдели? — слегка растерялся повелитель ифритов. — Я ж Иблис!

— А нам по барабану! — Ведьма оглушительно свистнула.

Зашумели крылья, и в зал спланировал Горыныч.

— Нашлись!!! — радостно завопил он всеми тремя головами при виде детей, которых старалась спрятать за своей спиной Искусница. — А это что за зверь? — уставились головы на «Кинг-Конга».

Яга молча забралась на спину дракона, выдернула из притороченного к гребню мешка запасную метлу. Метла была старая, трухлявая, но заслуженная. С многочисленными зарубками на черенке, выточенном из цельного куска железного дерева. Яга крутанула свое оружие на манер шаолиньского монаха и задала довольно странный вопрос:

— Дракоша, тебе отбивную с кровью или без?

— А почему только ему? — возмутился с подоконника Мурзик, выпуская тридцатисантиметровые когти. — Я тоже кушать хочу.

— А ты чего молчишь? — сердито спросила отца Жасмин, глядя, как нареченный разминается перед боем.

— Колечко давай, — прошипел Ад-Димирияту, — как я без магии…

Жасмин торопливо напялила кольцо на пухленький палец короля джиннов, и с его подданных мгновенно слетели путы. Голубая армия, повинуясь жесту своего властелина, сомкнула ряды.

Иблис щелкнул пальцами, и путы слетели с ифритов. Однако строй их был не такой плотный. Огненное пьяное море изрядно штормило.

— Вот что, родственничек, — выступил вперед король, — ты мне второй раз свадьбу срываешь…

— Хватит, — раздался спокойный голос Ильи, — я с ним сам разберусь.

— Козявка! — прорычал Иблис, свирепея от переполнявшей его мощи и наглости жалких букашек, осмелившихся ему перечить. Ладно король джиннов — у него кольцо! Ладно эти два обожравшихся обормота, пьяно трепыхающиеся на полу (не зря Аллах Великий и Всемогущий запретил правоверным пить вино). Силу каждого из этой троицы он знал не понаслышке, но чтоб…

— Шеф! — испуганно прошептал из угла зала Махмуд. — Это же сам Папа!

Иблис недоверчиво посмотрел на Илью. Магией от него и не пахло.

— Ой! Илюшенька, погоди! — всполошилась Яга, бросая метлу. — Дай хотя бы детишек уведу. Им это видеть не стоит. Ну что встала, сердешная? — накинулась она на Марьюшку. — Бегом…

— Чтобы я такое зрелище пропустила?! — задорно воскликнула Искусница, вкладывая руки детей в сухонькие ладошки ведьмы. — А детям и впрямь это видеть не стоит. Сохрани их, — еле слышно прошептала она старушке.

В отличие от всех остальных членов синдиката Марья-Искусница прекрасно знала возможности своего благоверного, как и возможности того, с кем он собрался выйти на бой.

— А можно мы тоже посмотрим? — взмолились черти, опуская рукава.

— Вам что, жить надоело? — рявкнул на них Бывалый. — Под горячую руку подвернетесь…

— Подождите меня, — засуетился Мурзик.

Уж ему-то попадаться под горячую руку Папе было не с руки.

И в зале сразу стало просторней. Жить хотелось всем.

— Может, и нам удалиться? — задумался король. — Жасмин, за мной!

— Я без…

— Ты за меня не волнуйся, — подтолкнул Олежка невесту к отцу. — Я только прослежу, чтоб он его не до смерти…

— А п-п-почему не до смерти?

С останков потолка рухнул Акира, скинутый оттуда катаной. Обрусевший ниндзя хотел честно подобраться к противнику с тылу, чтобы сделать ему секир-башка, но в сэнсэе взыграла русская кровь катаны-кладенца, и учитель спел свой самый любимый хит, не раз крутившийся по блюдечку Яги:

— Папа, — вывернула свое змеиное жало в сторону отца-основателя катана, — давай я его по-быстренькому, чтоб ты руки не марал, а потом помянем…

Это был последний штрих. Иблис понял: замочат. Несмотря на всю его магию, на трепыхающихся рядом «женихов», замочат — и все.

— Отморозки!!! — прошептал в бессильном бешенстве повелитель ифритов, окинул шальным взглядом свою в дупель пьяную армию и испарился вместе с ней.

Марьюшка со вздохом огромного облегчения бросилась на шею Илье.

— М-м-молодец, — промычал Кощей. — Моя школа, — похвастался он нечистому, — лич-ч-чно тренировал.

— У-у-у… — одобрил дьявол, пытаясь оттолкнуться от пола рогами, но из партера так и не вышел.

Когда-то он предстал перед Кощеем в виде холеного джентльмена, но последний, перенасыщенный уик-эндами, год подкосил его окончательно.

Все присутствующие радостно загомонили, довольные такой бескровной развязкой. От общего ликования сгрудившуюся вокруг подполковника толпу отвлек деликатный стук в стену.

— Вы позволите? — В проломе появилась элегантная худощавая фигурка во фраке.

— Гости сегодня валом валят, — пропыхтел король, взгромождаясь на трон. — Из всех щелей. Пора ремонтом заняться.

— Я ненадолго, — успокаивающе вскинул руки Андроммелих. — Только господина… оу-у-у… — Великий Канцлер горестно уставился на продолжавшего бодать пол шефа. — Вы позволите его забрать? — робко спросил он у Ильи.

— Забирай, — добродушно махнул рукой подполковник. — И часто он у вас так?

— Последнее время совсем плохой стал, — посетовал Канцлер, — все дела на самотек пустил. В аду разброд и шатание…

— Так увольте его, — засмеялся Илья, — по тридцать третьей статье.

— Что вы, он же дьявол! — ужаснулся Андроммелих.

— Ну тогда сами разбирайтесь, — отмахнулся подполковник.

— А вот если демократически, — задумался Великий Канцлер, взваливая дьявола на плечо, — вотум недоверия там, импичмент забацать… это идея.

Уважение к Папе было так велико, что Андроммелих исчез вместе с дьяволом без привычной атрибутики в виде громов и молний.

В тронный зал осторожно заглянул Бывалый.

— Что, уже все? — удивился он.