Владислав Выставной - Волшебный полигон Москва

– У меня другая теория, – вставил юноша. – Я считаю…

– Мне не надо теорий! – рявкнул генерал так, что ученые в испуге попятились. Изо рта генерала тонкой струйкой потекла кипящая слюна. Он невероятным усилием воли сдерживал в себе желание убить этих негодяев-научников. И не потому, что он не был доволен результатами исследований.

А потому, что просто безумно хотел убить и сожрать человека…

– И патроны на этих драконов вы тратили зря, – нагло вставил молодой. – Уверен – вылети эти «птички» наружу – стали бы вновь какими-нибудь голубями или воронами…

– Так вы полагаете…

– Да. Здесь совершенно другое восприятие реальности.

– А может – и вовсе другая реальность…

Генерал смотрел в стену, на которой висела большая тактическая карта. Он уже не мог сдерживать себя.

– Идите работайте, – быстро сказал он. – И пришлите сюда начальника караула.

Ученых не пришлось долго уговаривать. Они исчезли, и вскоре в палатке появился перепуганный начальник караула.

– Товарищ генерал! – выпалил он. – Капитан Егоров по вашему приказа-а-а-а!..

Ярость чудовища в звании генерала, наконец, нашла выход. Виновный во вчерашнем происшествии был примерно наказан, а генерал, наконец, утолил свою жажду крови.

Он склонился над истерзанным телом капитана Егорова и прислушивался к тому полузабытому с Афгана сладостному ощущению убийства, что сейчас было многократно усилено, и приятнее чего на Земле быть просто ничего не могло.

Это было настоящее генеральское чувство.

– И чего ты добился своими злодеяниями, Игрок номер четыре? Игра и без того выдалась трудная…

– Игра без правил всегда трудна и непредсказуема, не правда ли Арбитр?

– К чему ты клонишь, безумный? Какого результата ты хочешь достигнуть? Для победы в Игре тебе вовсе не обязательно совершать те отвратительные вещи, что ты уже сделал и еще, видимо, собираешься совершить…

– А кто тебе сказал, маг, что я настолько хочу победить в Игре?

– Как? Ты не хочешь победы?…

– Ты меня не понимаешь, наивный маг. Я хочу победы. Но не в этой жалкой Игре.

– Чего же ты хочешь?

– Я хочу победы над вами. Над магами…

– Игрок, ты обезумел?!

– Нет, обезумели вы, когда предоставили людям возможность самим управлять стихиями, о которых они не имеют никакого представления и о чем вас и не просили вовсе. Тогда, когда вы ограничили свое вмешательство формулами и правилами, забыв, что больше всего на свете люди любят нарушать правила и запреты…

– Игрок, ты много на себя берешь! Не боишься расплаты? Ты ведь всего лишь один из нескольких Игроков. И вероятность твоей победы…

– Я сделаю все, чтобы остаться единственным. И когда я найду Магистра, у Игры будут мои и только мои собственные правила…

– Игра ведь закончится, Игрок…

– Но мне вполне хватит выигранных магических способностей. Ведь вам нечего мне возразить? Главное для мага – не нарушать однажды данного слова. Ведь верно?

– Одного я не понимаю… Как Великий дух мог допустить такого мерзавца, как ты в роли Игрока… Не понимаю…

– Думай, Арбитр, думай. У тебя осталось совсем мало времени… Посмотри вниз, на город, который ты должен был защищать от чрезмерного зла. Ты думал, что со злом можно играть, дозируя и распределяя его, словно яд в пробирке?

– Мы делаем так тысячи лет…

– Но ведь времена меняются, верно? И сейчас у меня в руках твой магический амулет, а на тебе – мое заклятье. И мы проверим, сможешь ли ты при таких МОИХ правилах летать, как птица.

От маленькой площадки, прилепившейся к огромной телебашне, отделилась совсем крошечная точка. Она долго летела к земле, увеличиваясь и превращаясь в человеческую фигурку, которая в воздухе еще совершала какие-то хаотичные движения.

Но на твердом асфальте прекратила их, замерев в нелепой и противоестественной позе…

– Нет, не может, – констатировал Игрок и тихо рассмеялся. – Все-таки, этот маг был птицей невысокого полета…

Он наслаждался своим остроумием, расхаживая по просторным, но строгим апартаментам Арбитра.

Здесь было светло и красиво. Огромная круглая площадка была врезана в тело башни вместе с трехметровым слоем чистого воздуха, вытеснив центральную вертикальную шахту, которая непостижимым образом исчезала под полом и продолжалась где-то над потолком до самой верхушки.

Здесь же в любую сторону сквозь стекла без рам было видно синее небо…

– Что ж, – притворно вздохнул Игрок. – Придется выполнять еще и роль Арбитра. А что делать? Нельзя же оставлять город без присмотра…

Он посмотрел на свои руки и усмехнулся.

Совсем немного магии – и у тебя мягкая кожа и хороший маникюр. И, что совершенно банально, – чужие отпечатки пальцев…

Прорычав от боли, он сжал кулаки. Кожа на пальцах потрескалась, ладони увеличились, приобретя серовато-синий оттенок. Игрок надел черные матерчатые перчатки.

Чего только не сделаешь, чтобы направить события в нужном тебе направлении!..

Он повертел в руках отобранный у Арбитра амулет.

Тот был сделан из плотной кожи и какого-то металл, покрытый непонятными символами. С другой же стороны у него оказался маленький кармашек. Игрок не замедлил ознакомится с его содержимым.

На ладонь упал маленький легкий предмет.

– Надо же, – прошептал Игрок номер четыре. – Вот это сюрприз!

От гостеприимного Архивариуса любители решили направиться прямиком в главный корпус МГУ. Им не терпелось разобраться с «подставой» и выяснить, как и почему разбойники бросили их прямо посреди сражения на растерзание разъяренным торговцам.

Толик пообещал друзьям, что догонит их. Сославшись на то, что хочет купить себе что-нибудь из одежды. Его штаны и куртка и вправду буквально расползались по прогнившим швам после «сражения» и устроенной Богданом головомойки.

На самом же деле ему просто хотелось побыть наедине с самим собой. Он не решил еще, как ему быть дальше. Ему очень нравились его новые друзья, которые называли себя смешным словом «любители». Он готов был бродить с ними и дальше…

Но у него появились сомнения.

Он чувствовал себя другим. Он должен был действовать и принимать решения. Он должен был вести за собой людей.

Какие решения? Каких людей? Эти мысли не давали Толику покоя, ставили в тупик и вызывали недоумение.

Он брел по улице вдоль сверкающих витрин дорогих магазинов. Одна из них привлекла его внимание.

На выставленных за стеклом манекенах сверкали дорогие кожаные куртки и брюки ярких модных расцветок. Такое не станешь носить просто так. В таком глупо ходить на работу, и уж тем более – скитаться по вокзалам. Это – почти что униформа мотогонщиков…

Толик остановился, открыв рот, и стеклянные створки магазинных дверей бесшумно разъехались в стороны. Толик машинально шагнул внутрь.