Дмитрий Пучков - Две сорванные башни

Вы когда-нибудь бывали в славном городишке Санкт-Петербурге? Нет, не в том, что прославил когда-то на весь мир некто Марк Твен, поселивший в захудалом американском поселке городского типа своего Тома Сойера. Речь о всамделишном Санкт-Петербурге, знаменитом своими белыми ночами и разводными мостами. Почему разводными? Нет-нет, вовсе не потому, что на мосту вас могут запросто развести на бабки местные гопники! В славном городе Санкт-Петербурге попросту нет гопников; случись вам встретиться с местной шпаной – вам культурно начистят лицо, возможно, в процессе даже цитируя Шекспира в подлиннике: «Be or not to be?» – что в переводе на русский язык звучит как «Бить или не бить?» – и в полной мере отображает все многовековые метания русской интеллигенции, чей несгибаемый дух все еще хранит славный город Санкт-Петербург, ибо с вывозом мусора дела здесь обстоят хуже некуда.

Так вот, если вам не удалось пока еще побывать в культурной столице государства российского, то для того, чтобы посетить этот город, обязательно выберите конец мая – начало июня, чтобы обязательно попасть на сезон белых ночей. Если вам это все же удастся – не премините совершить прогулку по ночному Санкт-Петербургу» только обязательно выберите для этого противоположную относительно вашей гостиницы сторону города.

И вот, когда в два часа ночи, после встречи с интеллигентной шпаной вы без копейки денег в кармане окажетесь перед мостами, вскинувшими ввысь свои многотонные пролеты, – только тогда вы в полной мере сможете насладиться противоречивостью красот Санкт-Петербурга и понять загадочную природу врожденной мрачности жителей города, которым эти самые красоты доставляют сплошные неприятности. Возможно, тогда вы сможете понять, наконец, этих сумасшедших, которые несутся по набережной, распихивая туристов, толкущихся возле мостов со своей фото – и видеоаппаратурой, и упрашивают людей в униформе, перегораживающих проезжую часть заборчиками, пропустить их на вожделенный мост:

– Какие в ж… белые ночи? Мне ДОМОЙ!!!! Меня жена убьет!!!

Майор милиции, заслуженный пожарный Поволжья и почетный народный дружинник, известный в определенных кругах под кличкой Пендальф, в молодости подрабатывал в ремонтно-эксплуатационном управлении Мостотреста г. Ленинграда и не одну ночь провел подле мостов, выставляя упомянутые уже заборчики, был весьма и весьма подкован в разговорах с теми, кому «ну очень надо на ту сторону». Поэтому именно он вызвался на роль комсомольца-добровольца, когда возникла необходимость прикрывать отход спецотряда, вытесненного к реке невесть откуда свалившимся на них призраком коммунизма, который по всем раскладам должен был находиться в турне по Европе.

Призрак, подозрительно напоминавший Диабло-второго, не слишком был склонен к церемониям – поливая округу из огнемета, он шустро нагонял партизанский отряд, состоявший из четверки карапузов во главе с Федором Сумкиным и ребят посерьезнее и построже – Агронома с Баралгином, да Лагаваса с гномом Гиви.

Краем глаза следя за тем, как вся эта братия перебирается на противоположный берег, Пендальф попытался было выиграть время, для начала решив взять монстра на понт. Сдвинув брови и размахивая наганом, он угрожающе двинулся навстречу Диабле:

– Всем стоять! Трамвай – прижаться вправо!

Монстр, не отличавшийся высоким интеллектом, действительно слегка притормозил и, крепко задумавшись над услышанным, случайно почесал у себя за ухом дулом огнемета. Заревев от резкой боли в обожженном органе слуха, он на корню зарубил мыслительный процесс в собственной черепушке и с еще большим воодушевлением бросился в погоню.

Пендальф перешел от слов к действию, запустив механизм, отвечающий за развод моста, и принялся пятиться по поднимающемуся пролету. Ловко уворачиваясь от языков пламени, он постреливал в надвигающегося на него «призрака» из нагана и, пытаясь сохранить видимость спокойствия, покрикивал на назойливого монстра:

– Команда была стоять!

Идти дальше было все труднее и труднее, поскольку пролет с каждой секундой задирался все выше и выше – откуда-то снизу щелкали вспышки восхищенных японских туристов, а Пендальф все старался улучить момент, когда можно будет перепрыгнуть на другую сторону. Ждать больше было нельзя – пролет расширялся стремительно, поэтому старикан запустил бесполезным теперь наганом прямо в мутанта и прыгнул, повиснув на руках, – разводящийся пролет «повез» его за собой.

Сообразив, как легко его провели, Диабло в три скачка добежал до края и тоже прыгнул – но при этом явно не рассчитал силу прыжка, да и расстояние уже было приличным. Все, что он успел, – так это вцепиться в ногу Пендальфа. Старик принялся отбиваться от неожиданного «подарка», пытаясь засветить монстру в глаз каблуком своего сапога, а тот в свою очередь выдернул свободной рукой брючный пояс, отчего штаны его рухнули вниз, и, перехватив толстый кожаный ремень поудобнее, принялся колошматить Пендальфа латунной пряжкой.

Бойцы благополучно спасшегося отряда наблюдали за происходящим с почтительного расстояния, не решаясь, да и не собираясь вмешиваться. Пендальф, краем глаза разглядевший их далеко внизу, улучил момент и скомандовал:

– Тикайте, хлопцы!

В этот момент изловчившийся монстр врезал-таки по интимному месту своему спарринг-партнеру, и заоравший от боли Пендальф разжал и без того ослабшие пальцы, вследствие чего две сцепившиеся фигурки ухнули вниз с высоты в несколько десятков метров.

Особо рьяно выполнявшие последнюю волю своего командира бойцы уже не видели, как, не разжимая могучих объятий, Диабло и Пендальф, гася друг друга чем попало, рухнули на проходящую под мостом баржу «Звезда Колумбии». Крепко стукнувшись о палубу, они разлетелись по углам, откуда ринулись навстречу друг другу.

Диабло раскрутил над головой ремень, грозя снести Пендальфу голову остро заточенным краем пряжки, а тот, в прыжке перекатившись через себя, успел-таки набрать пригоршню песку с палубы и засветить всем этим добром в глаза «призраку».

Пока мутант, оглашая окрестности диким ревом, прочищал зенки, подлый старикан засветил ему со всей дури между ног и едва успел отскочить, когда «призрак» завалился на спину, принявшись кататься по палубе.

Вскочив на борт, Пендальф аккуратно рассчитал силу прыжка и, пошире раскинув руки и ноги, свалился на распластанного противника, метя коленом в живот. От удара тот перевернулся на брюхо, заходясь в диком кашле, и старикан, не дожидаясь, пока мутант очухается, подскочил к поверженному сопернику, схватил того за волосы, приподнимая голову, и со всей дури засветил монстру коленом в лоб. Тот снова рухнул оземь, притворившись мертвым, а Пендальф, победно вскинув руки, двинулся по кругу, спиной к «убитому».