Майя Зинченко - Кристалл желаний

Нам оказался большим городом. При ближайшем ознакомлении с ним стало понятно, что аккуратностью и чистотой он, несомненно, не блистал никогда. По всей видимости, местные жители сообща поддерживали своеобразный имидж этой пиратской берлоги. На многочисленных мусорных свалках пировали тараканы и гигантского размера крысы. Горожане к ним привыкли и совсем не обращали на них внимания. Некоторые животные настолько наглели, что не торопились уступать дорогу идущим людям, прыгали на них и норовили попробовать на зубок. У Квинта складывалось впечатление, что крысы у пиратов стали чем-то вроде священного животного. Как выяснилось позднее, все объяснялось гораздо проще.

Шесть лет назад на остров заглянула группа странствующих проповедников необуддизма – тридцать монахов в расцвете сил и болтливости, полных религиозного энтузиазма. Их старания не прошли даром. Уже через полгода жители Нама всерьез решили стать на путь истинный: они перестали есть мясо и убивать насекомых. Однако новое мировоззрение не мешало им пиратствовать, что оказалось весьма удобным при их образе жизни. Не пришлось ничего менять. Только маленькая кучка консерваторов давала бой тараканам и грызунам. Иногда, когда тараканы и грызуны чересчур уж мешали жить, жители приглашали консерваторов к себе домой, и они за умеренную плату истребляли вредителей. По прогнозам аналитиков, увлечение необуддизмом должно продержаться еще два года. Через два года у пиратов просто лопнет терпение и они опять начнут есть бифштексы и котлеты. Но это через два года, а пока... Именно религиозным рвением, а не желанием уморить пассажиров голодом объяснялось обилие овсянки в меню во время плавания.

Капитан Марем был извлечен из трюма, чтобы принять участие в аукционе, где в качестве лота был представлен его собственный корабль. Дироним по этому поводу не особенно горевал. «Мгла» была им предусмотрительно застрахована на крупную сумму, так что страховка должна с лихвой покрыть все денежные издержки. Его беспокоили только пассажиры, купившие билет на корабль. Даже здесь, на суще, он оставался за них в ответе. Пассажиры же фактически были пленниками пиратов. Они должны были оставаться на острове до тех пор, пока за них не присылали выкуп или пока пираты не удостоверялись в полной неплатежеспособности пленника, что тоже бывало. В таком случае его незамедлительно сажали на один из рейсовых кораблей, идущих в Ринорок или в Одног, и желали счастливого пути.

К Квинту, Дарию и Криону вышесказанное не относилось. Как только были улажены всякие формальности вроде уплаты налогов в казну города, к ним подошел помощник Шелеста Старшего и сообщил, что они могут идти на все четыре стороны, никто в их обществе не нуждается и горевать по ним не будет. Дважды повторять помощнику не пришлось. Квинт задержался только на минутку, чтобы попрощаться с капитаном и его командой.

Нам, несмотря на свой романтический ореол пиратского пристанища, оказался скучным городом. Дома, выкрашенные преимущественно в серый цвет, коричневые заборы, неопрятного вида дворняжки, норовящие цапнуть прохожего за пятку. Это навевало тоску. Радовался только Дарий. После затяжных приступов морской болезни он был рад ступать по любой суще.

– Ну что же, по всему выходит, что нам придется плыть в Ринорок, а потом пешком топать в Гинож. Как ты и хотел. – Квинт кивнул Дарию.

– Э нет... Я не предлагал туда плыть. Я предлагал туда лететь. Это две большие разницы. Если бы мы с самого начала поступили так, как я советовал, то избежали бы встречи с пиратами.

– Просто чуть-чуть не повезло. – Квинт пожал плечами. – Мы еще легко отделались. Все наши деньги остались целы.

– Только благодаря Криону.

– Да я этого и не отрицаю.

Они сидели в маленьком чистеньком трактире под названием «Сырость». Хозяином трактира был оборотень, и чихать он хотел на всякие там религиозные заморочки. Новый буддизм, старый буддизм – ему было все равно. Фирменным блюдом этого гостеприимного заведения был пирог с мясом, облитый мясной подливкой с луком. Зоркие глаза техномага, к их великой радости, не обнаружили нигде ни одного таракана.

Наконец-то они отвели душу! После каши без масла и соли нормальная еда (имеется в виду с мясом и овощами) показалась им просто райским деликатесом. Оборотень, видя их довольные физиономии, только посмеивался. В «Сырость» часто забредали жертвы кулинарного произвола пиратов, и трактир на них немало зарабатывал.

Сесть на корабль, плывущий в Ринорок, в этот же день они не успели. Следующее судно уходило в рейс рано утром.

– Где устроимся на ночлег? – спросил Дарий Квинта, когда стало понятно, что нынешнюю ночь придется провести в Наме.

Начальник Агентства Поиска в раздумье почесал затылок. Гостиница, которая им попалась, выглядела весьма подозрительно. В таком месте можно уснуть в кровати, а проснуться где-нибудь на дне океана с камнем на шее. Техномага и его друзей вряд ли стали бы трогать, но рисковать почему-то не хотелось.

– Может, в «Сырости»? Там есть свободные комнаты.

– Сегодня полнолуние, – напомнил Крион. – Не думаю, что это хорошая идея.

– Действительно, я как-то совсем забыл о том, что в трактире заправляет оборотень. Проводить с ним ночь под одной крышей в полнолуние – это безумие в чистом виде.

– Пойдемте в порт. Там мы наверняка найдем что-нибудь подходящее.

Квинт имел в виду вездесущих старичков и старушек, сдающих комнаты приезжим. Они стояли на каждой хоть мало-мальски значимой станции с разноцветными табличками в руках, а уж в порту-то они должны быть обязательно. Эти пожилые агенты недвижимости выглядели весьма живописно. Как правило, в зависимости от времени года, они были одеты в длинные, до самых пят, шерстяные пальто и вязаные береты или в свободные шорты до колен, ковбойские рубашки и кепки с огромными козырьками от солнца. В руках каждый из них держал табличку с предложением о сдаче комнаты или квартиры. Цвет таблички означал, с какими категориями людей они намерены сотрудничать. Черный цвет – годятся все без разбору. Синий – одинокие мужчины без вредных привычек, зеленый – только для семейных пар. Зеленый с желтой полосой – семейные пары, но можно с детьми. Красный – жилье только для женщин. Серый или коричневый цвета говорили о том, что приветствуются ученые и работники общепита обоих полов, но на Длительный срок. Белый цвет – место на одну ночь. И так далее. В общем, вся палитра была продумана до мелочей, В порту Нама для агентов была выделена специальная огороженная бордюром площадка, нужная, по всей видимости, только для того, чтобы они не путались под ногами и не мешали остальным нормально работать.