Сергей Мусаниф - Возвращение чародея

Неужели? Мигель никогда не казался мне дураком. Но говорить об этом Дорану я не стал. Предполагается, что Мигель погиб во время пожара, когда я еще не родился, и мы с ним никоим образом не можем быть знакомы.

– Лорд Аларик – не полководец, а боец, – сказал Доран. – Настоящему бойцу мозг только мешает. Ему требуются только мускулы и рефлексы.

Сидевшая на подоконнике Карин несколько напряглась. Ее оценка необходимых воину качеств не совпадала с мнением Дорана.

Полдень уже давно миновал. Время, проведенное в разговорах с главой таможенников, бывшим придворным чародеем, первым капитаном эльфийского флота и прочими большими шишками пролетело почти незаметно. И еще целая куча дел ждала, пока я за нее возьмусь.

Карин ворвалась в мой кабинет получасом раньше и чуть ли не насильно заставила меня сделать перерыв на ленч. Почти сразу следом за ней пришел Доран. У меня сложилось такое впечатление, что парень просто истосковался по нормальному общению. Похоже, кроме меня, его тут никто не слушает.

Или принц наблюдает за мной, хочет быть в курсе всех событий. Это довольно сложное занятие, потому что говорит он гораздо больше, чем слушает.

– Лорд Аларик – самый консервативный из всех наших консерваторов, – продолжал Доран. – Он считает, что единственной разумной расой нашего мира являются эльфы, а все остальные – просто ошибки природы, и скоро природа свои ошибки исправит, надо только подождать. Возможно, предстоящую войну между Красным континентом и Вестландом он расценивает как начало этого процесса.

– Неужели он думает, что если мы отойдем в сторону, это решит все наши проблемы?

– Примерно так он и думает, кузен. Типа все остальные поубивают друг друга, и мир достанется нам. В конечном счете.

– А что мы будет делать с этим миром, он не подумал? – спросил я. – Эльфы и Зеленые Острова толком не заселили.

– Зато у нас нет толкучки.

– На материке тоже нет толкучки, – сказал я. – Зато там есть будущее.

– Будущее есть у всех, кузен, – сказал Доран. – Будущее эльфов – это смерть.

– Ты на самом деле так считаешь?

– Иногда, – сказал Доран. – У всех бывают приступы пессимизма, знаешь ли.

– Знаю.

– Не хочу вызвать такой приступ у тебя, но… Сегодня утром лорд Аларик весьма красочно высказался о твоем выборе королевы. Э… возможно, мне не следует этого говорить…

– Продолжай, – сказал я.

– Мне тоже любопытно, – заметила Карин.

– Словом, он высказался в том духе, что молодой… э… идиот может жениться хоть на, извините, козе, главное, чтобы от этой ко… жены у него не родились козлята. Пожалуйста, не бейте меня слишком сильно, я только цитирую.

Карин отвернулась к окну, пытаясь скрыть свое лицо. Но мне и не надо было его видеть, чтобы понять, о чем она думает.

– Я не буду тебя бить, – сказал я. – Но… сколько еще эльфов разделяет такой взгляд?

– Женская часть, я думаю, вся, – сказал Доран. – Исходя из тех соображений, о которых я говорил раньше. Мужчины… Не знаю. Может быть, процентов двадцать.

– Кто должен мне наследовать, по мнению этих двадцати процентов?

– Они надеются, что это будет Озрик, – сказал Доран. – Но мне бы хотелось надеяться, что твой ребенок сможет взять в руки Повелителя Молний.

– И что тогда?

– Тогда даже самым твердолобым идиотам не останется ничего другого, как смириться с этим.

– И никому не придет в голову мысль решить этот вопрос иначе?

– Ты говоришь о насильственных методах? Брось, у нас тут королей не убивают.

– Не считая Оберона.

– Ах, – вздохнул Доран. – Никто так и не доказал, что это было убийство.

– В любом случае, мне не нравятся такие настроения среди моих подданных, – сказал я.

– Но тут ты ничего не сможешь сделать, кузен. Нельзя навязать кому-то свой образ мыслей или запретить думать вообще. Кто-то привыкнет к твоему выбору, кто-то не смирится никогда…

– Кстати, о выборе. Кто может заменить лорда Аларика на его посту?

– Никто, иначе ему уже бросили бы вызов. И я не могу назвать разумным решение сменить мастера над оружием накануне войны.

– Гарланд! – крикнул я.

Эльф буквально просочился сквозь дверь кабинета. Пятнистые Лианы двигаются бесшумно не только в лесу, и иногда это здорово раздражает.

– Гарланд, как вы считаете, кто способен заменить лорда Аларика в качестве мастера над оружием Зеленых Островов?

– Не знаю, сир.

– Тогда я перефразирую вопрос. Кто способен сразить его в честном поединке?

– Никто.

– А вы не хотели бы попробовать?

– Это приказ, сир?

– Нет, пока это только вопрос.

– Я не хотел бы бросать ему вызов, сир. Лорд Аларик – очень хороший боец. На моей памяти, лучший. Если не считать вашего отца, сир.

– Понятно, – вздохнул я. – Можете идти, Гарланд.

Так же бесшумно Гарланд вернулся на свой пост в коридоре.

– Ты тоже можешь идти, Доран.

– Спасибо, кузен. – Доран поднялся со стула. – Я буду поблизости на всякий случай.

– Не сомневаюсь.

Уходя, Доран произвел гораздо больше шума, чем Гарланд.

Замечательные традиции, подумал я. Короля не устраивает его мастер над оружием, но сделать по этому поводу король ничего не может, ибо этот самый мастер является лучшим бойцом страны, и никто не осмеливается бросить ему вызов. Существует ли способ обеспечить ротацию кадров в таких условиях?

Если лорд Аларик переживет грядущую войну, с его персоной все равно придется что-то решать. Я не намерен держать рядом с собой человека, называющего мою жену козой.

Я подошел к Карин сзади и обнял ее за плечи. По крайней мере, она не плакала. Или в данной ситуации это как раз плохо?

– Мы их всех переживем, – пообещал я.

– Не знаю… наверное, не следовало сюда приезжать.

– У меня не было выбора.

– Зато у меня был.

– Мне хотелось бы думать, что это не так, – сказал я. – Разве ты меня не любишь?

– Люблю.

– Значит, мы со всем справимся.

– Иногда одной любви недостаточно.

– Фигня, – сказал я. – Я не позволю какому-то чертову народу испортить мою личную жизнь.

– Сейчас они говорят за спиной, потом будут говорить в глаза. Скоро ты возненавидишь такую жизнь.

– Не возненавижу, пока ты будешь со мной.

– Давай сбежим? – предложила она. – Оставь чертов меч Озрику или Дорану и отправляйся со мной в Вестланд. Мы найдем, чем там заняться.

– Я не могу, ты же знаешь.

– А если я поставлю тебя перед выбором? Или я, или острова?

– Неужели ты способна подложить мне такую свинью?

– Сейчас – нет, – призналась она. – В будущем – кто знает.

– Будущее переменчиво, – сказал я. – Мы изменим его так, как нам будет удобно.

– Мне нравится твой оптимизм.

– Это не оптимизм. Это вера в себя. И в тебя.

– Ты прав. Это не оптимизм. Это наивность.