Юлия Набокова - Осторожно: добрая фея!

– Вот это да! – фыркнула Марта, поводя свечой над кладкой, и, тоненько пискнув, выронила ее из рук, дуя на обожженные пальцы. Наколдовать вдобавок к свече подсвечник Белинда конечно же не догадалась. Крестная поспешно исправила свою оплошность и посветила над головой.

– А что, так даже лучше, – осторожно сказала она, глядя на спящих вповалку людей. – Дневной свет мешал бы им почивать столь сладко.

– Надеюсь, как только они проснутся, ты вернешь стекла? – безнадежно вздохнула Марта, заранее представляя, сколько труда придется положить рабочим на то, чтобы разрушить кладку и вновь вставить стекла, которые ценились в Эльдорре на вес золота.

– Конечно-конечно! – уверенно отозвалась Белинда.

– Ты мне хоть можешь объяснить, что произошло?

– Э-э-э, – замялась фея. – Похоже, я переборщила с заклинанием.

– Это я вижу, – хмуро вставила Марта.

– Я лишь хотела задействовать возможности их тела по полной программе, – сконфуженно призналась крестная. – Чтобы они веселились от души, танцевали в полную силу. Я же не представляла, что это их так вымотает!

– Да уж, бедняги просто свалились с ног. Их можно понять – им пришлось двигаться чуть ли не с десятикратным ускорением. Ой! – спохватилась Марта, увлекая фею к выходу. – Пошли срочно искать маму и Жюльена!

Бывшая кормилица, а ныне управляющая дворцом и ее супруг присутствовали в зале лишь во время пира, предваряющего бал. Танцы они считали забавой молодых, поэтому среди жертв плясок до упада их не было. Марта воспрянула духом, ожидая увидеть родителей в сознании, но эта надежда испарялась с каждым шагом, пока она и крестная двигались по коридору. За дверьми зала сонное царство отнюдь не заканчивалось: в коридоре лежали вповалку служанки, не донесшие господам вино и фрукты. Во всем дворце не было слышно ни звука, из чего можно было сделать вывод, что бабочки успели облететь все покои и комнаты. При виде спящих служанок Марта забеспокоилась, повела носом и вернулась назад, к помещению, ведущему в кухню. Белинда отбросила ставший ненужным подсвечник и последовала за ней.

Марта волновалась не зря: комната, соединявшая кухню и зал, была полна спящих поварят и опрокинутых подносов. В кухне тоже не осталось ни одной бодрствующей души, а в воздухе витал дымок и пахло горелым. Марта схватила со стола кувшин с водой и вылила ее в огонь, на котором обуглились куски мяса. После танцев планировалась новая подача блюд, чтобы утолить аппетит проголодавшихся плясунов, и работа в кухне кипела вовсю. Судя по тому, что на столах высились гигантские горы мелко порезанного мяса, овощей и башни из наскоро слепленных хлебцев, труженики кухни после соприкосновения с бабочками отнюдь не танцевали, а впали в раж и выполнили фантастический объем работы, после чего свалились без сил.

– Получается, что твое заклинание распространяется не только на танцы, а на любую деятельность, которой был занят человек в момент появления бабочки, – прокричала Марта, разгоняя рукой клубы дыма.

На этот раз Белинда быстро развеяла гарь точной формулой.

– Хорошо, хоть никто не упал головой в котел, – пробормотала Марта, плеснув воды и потушив огонь, весело трещавший под большой чугунной посудиной, в которой громко булькало непонятное варево – похоже, в него побросали все, что оказалось под рукой в момент заклинания.

Порыв свежего ветра ворвался в кухню, и Марта поежилась, оглянувшись на открытое окно. Вот откуда проникли бабочки – двери-то, соединявшие зал и проходное помещение между ним и кухней, были закрыты.

– Закрой скорей! – вскрикнула она, обращаясь к Белинде.

– Не волнуйся, – пряча глаза, пробормотала волшебница, – их тут уже нет.

– А где они? – почуяв неладное, поинтересовалась Марта.

– За воротами замка, – нехотя призналась фея.

– Где? – простонала Марта, представив себе последствия этого полета.

В это время в нескольких милях от дворца главная фея Эльдорры Лукреция вошла в свой кабинет. В лучах заходящего солнца волшебница степенно прошествовала к столу, опустилась в кресло, стоявшее в его главе, предварительно неуловимым движением бровей развернув его к стене, и пытливо уставилась в волшебное блюдце, висевшее прямо напротив. Следуя желанию хозяйки, блюдце отобразило вид дворца с высоты птичьего полета и стало медленно приближать его изображение. Как главная фея королевства, Лукреция, несомненно, была приглашена на бал в честь совершеннолетия принцессы. Так же как и все остальные волшебницы – король Кристиан и королева Гвендолин таким образом выразили почтение всем чародейкам, а те, как обычно, проигнорировали приглашение. Каждый год в Эльдорре проходило около сотни балов, из них двадцать устраивались в королевском дворце – дважды в месяц. И каждый устроитель бала не забывал присылать приглашения всем уважаемым местным кудесницам. Не сказать, чтобы волшебницы были так нелюдимы или считали выше своего достоинства посещать подобные мероприятия, но лишь самые молодые из них, только недавно вступившие в профессиональный союз фей, отзывались на приглашения. Более опытные знали: на балу им не дадут ни расслабиться, ни повеселиться. Придется целый вечер выслушивать от соседей по столу жалобы на здоровье, равнодушие супруга, непослушание детей, тающее на глазах состояние и терпеть их заискивающие взгляды. Волшебница – профессия круглосуточная, и попробуй не помоги этим назойливым франтам – столько помоев на твою добрую репутацию потом выльют, что не отчистишься. Нет, Лукреция на подобные мероприятия давно не ходок. Несмотря на то что праздник в честь совершеннолетия принцессы – событие выдающееся, лучше наблюдать за ним со стороны. Волшебница нетерпеливо щелкнула пальцами, и блюдце стремительно приблизило изображение двора, на котором то тут, то там валялись груды мусора.

– Что за ерунда? – удивилась Лукреция, подавшись вперед. Изображение становилось все ближе, и заслуженная фея с нарастающим ужасом увидела, что это вовсе не мусор, а лежащие вповалку слуги, господа, собаки, лошади. – Покажи принцессу, – похолодев, велела она. Блюдце заволокло темнотой. – Могила? – дрогнула она и потребовала: – Подсвети!

Тьма стала развеиваться, и фея увидела принцессу, лежащую на полу среди множества гостей. Красиво очерченные брови Лукреции взлетели вверх.

– Есть кто живой? – взволнованно спросила она у блюдца, и оно послушно сменило картинку. Волшебница впилась глазами в две фигурки, бредущие по дворцу и осторожно перешагивающие через распростертые на полу тела. Спокойствие, с которым неизвестные шествовали по зданию, заставило Лукрецию покрыться мокрым потом. – Кто? – в бешенстве спросила она.