Владислав Выставной - Считалочка для бомбы

– Вы скоро все сами поймете, – весело ответил Горемыкин. – А пока я должен помочь вам добраться до города…

Он сделал в воздухе ловкий пируэт и подал кому-то знак рукой. Раздался крякающий сигнал, и из-за кустов плавно и тяжело, словно подкрадывающийся к жертве крокодил, выкатил тяжелый милицейский автомобиль.

– «Бентли» – машинально произнес Семен.

– О! – сказал Горемыкин, – Вы разбираетесь в машинах?

– Вообще их не знаю, – развел руками лесник. – Что-то вырвалось…

– Ну, это не удивительно, – хитро улыбнулся Горемыкин. – Волшебная Москва раскрывает в человеке совершенно неожиданные качества. И тем более – в Игроке.

Так ничего и не поняв, вся троица погрузилась на заднее сиденье «бентли». За рулем сидел молчаливый гаишник с огромным пузом, упирающимся в руль и какими-то неуставными усами: они торчали далеко в стороны и лихо закручивались колечками.

Света, не в силах оторваться от подарка, о чем-то тихо шушукалась со своей куклой.

Карина Ильинична, казалось, пришла в себя от шока и теперь в ее глазах появился какой-то зловеще-задорный огонек.

Садясь в машину, Семен затушил и выкинул сигару, чем снова удивил себя: в другом случае он бы заныкал ее, недокуренную, в карман – до лучших времен. А сейчас он наслаждался этим дорогим авто и думал, что такой, пожалуй, ему подойдет. Только кожу для сидений он бы предпочел более тонкой выделки. А еще он глянул мельком на сидящую рядом, за худосочной Светой, Ильинишну и ужаснулся: как он мог желать такую старую и неаппетитную особу? Нет, сейчас он бы предпочел женщину куда более престижной внешности…

Непонятно как влезший со своими крыльями на переднее пассажирское сиденье, инспектор Горемыкин завел долгую историю об Игре, Игроках и их роли в жизни Волшебной Москвы.

Конечно, усвоить эту информацию было не так уж просто. Заметив перегруженность Игроков информацией, Горемыкин махнул рукой:

– Ну, ладно. Моя задача – довести вас до ближайшей станции метро. Там сядете на «Золотую стрелу» – и все встанет на свои места…

– Молодой человек, – вдруг вкрадчиво спросила Карина Ильинична. – Я вижу, вы владеете магическими приемами… Мне, как любительнице этого дела, было бы интересно с вами побеседовать…

– А, вы тоже из любителей? – понимающе покачал головой Горемыкин. – К сожалению, ничего интересного я вам рассказать не смогу, Игрок номер девять. Игра есть Игра, и в ней инспектора ДПС летают и исполняют добрые желания. Вот, у вас есть желание?

– Домой хочу… – сказала вдруг Света.

– А этого, детка, нельзя, – развел руками Горемыкин. – Теперь ты – Игрок номер десять. Хочешь мороженого?

– Не-ет! – захныкала Света, я к маме хочу…

– Так слушай, что я тебе скажу, подруга… – встряла в разговор Барби, ухватившись за Светин палец, и та немедленно переключилась на общение с куклой.

– Я бы хотела узнать, чего от нас нужно этой Игре, – тихо, но твердо, сказала Карина Ильинична.

– Я бы хотел ознакомится с политической и экономической ситуацией, посмотреть новости и биржевые сводки, – неожиданно заявил лесник Семен.

Карина Ильинична наградила того недоуменным взглядом, но промолчала.

– Все, все будет, – заверил Горемыкин. – Только после «Золотой стрелы». Я исполняю более простые желания…

– Тогда хочу одеться поприличнее и…

Не дожидаясь конца этой фразы Горемыкин коротко взмахнул жезлом, и бывший лесник, а теперь Игрок номер восемь, понял, что сидит на заднем сиденье роскошного автомобиля, в костюме от «армани», гладко выбритый и стильно причесанный, а на рукавах его белоснежной батистовой рубашки сверкают бриллиантовые запонки.

В ворота постучали. Марина невольно поморщилась.

Вообще-то, «постучали» – это не совсем то слово. Скорее, трижды хорошенько треснули. Не всякие ворота выдержали бы такой «стук». Но эти принадлежали крепкой и гордой крепости, что все еще носила высокопарное имя – Университет. Хотя и студенты, и профессора в ней давным-давно потеряли подобающий облик и забыли первоначальные цели существования этого храма науки…

Студенты когда-то чудесным образом преобразились в самых натуральных разбойников – грозой прилегающих к Университету окрестностей, а также того, что плохо лежало и на других концах Волшебной Москвы. С момента Старта Игры прошло уже добрых семь лет, и будь разбойники простыми студентами, им предстояло бы давным-давно выпуститься и начать честную трудовую деятельность.

Но Игра диктовала свои условия. И за пределами разбойничьих «общаг», вне вольного братства ничего хорошего разбойникам не светило. Тем не менее, конкурс в Университет по-прежнему был весьма высок. Многим юным жителям Волшебной Москвы хотелось попасть в престижную крепость и начать беззаботную и безответственную жизнь «джентльмена удачи». И потому им приходилось держать суровые экзамены на право вступить в лихое разбойничье братство.

Уже первая встреча с замшелыми пнями и корягами приемной комиссии намекала на непростое будущее абитуриента. Несмотря на изрядную трухлявость, коряги из числа бывшего профессорско-преподавательского состава были невероятно черствы и подозрительны. А потому прорваться сквозь этот заслон и получить заветный разбойничий билет удавалось немногим. Потому не удивительно, что многие искали самые разнообразные, порой экзотические, способы, чтобы попасть в крепость. Взятки, правда, в Игре не котировались.

Но тот, кто сейчас упорно колотил в ворота вряд ли был наивным абитуриентом.

– Вот, снова! – кивнул на ворота до пояса голый, густо татуированный разбойник. – С самого утра долбят!

– Пытались через окошко с ними говорить – ничего не хотят слушать, – добавил второй, худой, заросший густыми длинными дрэдами.

– Понятно, – сказала Марина. – Я вижу, желание пообщаться них довольно стойкое. Что ж, я удовлетворю его…

– Атаманша, – осторожно сказал татуированный. – А вдруг это какой подвох? Может, это только повод для того, чтобы мы открыли ворота…

– Что-то я не узнаю тебя, Крюгер, – усмехнулась Марина. – С каких это пор ты стал таким осторожным?

– Я не столько осторожный, – насупился Крюгер, – сколько просто не знаю, чего ожидать от ЭТИХ.

– Мы закроем внутренние ворота и поставим усиленную охрану, – сказал второй разбойник, тот, что был с дрэдами. – Я уже свистнул наверх. Еще и любители подтянутся, на всякий пожарный случай…

– Молодец Веник, – Марина несильно хлопнула того по плечу ладонью. – Так и поступим…

Ворота с противным скрежетом поползли в стороны. Прямо от ворот начинался подъемный мост, который вел через глубокий ров, наполненный соляркой. В мирное время поднимать мост не считали нужным. «И зря», – мрачно подумал Крюгер.