Дмитрий Захаров - Кластер [litres]

– Я буду с ней говорить, – гнул свою линию Сёма.

– Не сомневаюсь, что ты самостоятельный медведь. Но я тебя очень прошу, подожди до Бостона.

Сёма отрицательно покачал головой.

– Прости, – сказал Андрей, укладывая мишку в пакет и накрывая его цветной тряпицей, – я всё равно вряд ли уже что-то смогу для тебя сделать. Но Кенто… я с ним вместе учился в Лондоне, у него брат работает в корпорации Matsushita, где впервые получили арсенид. Может, они захотят и смогут защитить тебя. Надеюсь. Когда увидишь Кенто, скажи «Мацушита», он – сообразительный парень, должен понять. Прости.

Зачем опять это «прости»?

Сёма уехал с Алисой. Она перекладывала пакет из машины в машину, не открывая, а маленький медведь не спешил выбираться. Он слушал, что Алиса говорит, и ждал знака. Если всё не просто так, то должен быть знак, это кто угодно скажет.

Когда машина отправилась в Бостон, маленький медведь решил, что вот теперь станет уж точно понятно. Он бы не смог объяснить, с чего он это взял. Но тут не надо объяснять, такое и так ясно.

Алиса говорила много. Она рассказывала своим спутницам о барах Барселоны. О случае с радио «Шансон». О чём-то под названием «девочкины песни». Остров Бали, поддельное шампанское, открытые бассейны. И ни слова про Лару. И ничего про Русю. А ведь Сёма ещё в квартире видел, как Андрей отдал ей про них письмо. Может, она его не прочитала, и надо о себе напомнить?

– А твой здешний, он чем занимается? – вдруг спросила Лика. – Бизнес, поди?

– Лика! – шикнула на неё Аня.

– Тебе это зачем? – поинтересовалась Алиса.

– Ну, надо же знать, с кем люди устраиваются.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – бросила ей Алиса. – Он по политической линии.

– Из дипломатов, что ли?

– От атомщиков. Согласовывал здесь что-то от «Микрона».

– Ну понятно, – неопределённо высказалась Лика.

– Мы разошлись. Он слишком увлёкся разными своими, – Алиса сделала паузу и продолжила с сарказмом, – медведями.

Сёма навострил уши.

– Медведями? Это препараты, что ли, какие-то? Ждём подробностей.

– Обойдёшься.

Алиса резко переключилась на другие темы. С её подачи девушки стали вспоминать смешные происшествия европейского тура. Про медведей больше ничего не было.

Сёма сник. Он долго думал про Алису всего одну мысль, и всё вслушивался: вдруг она скажет что-нибудь ему. Вдруг почувствует, что он здесь. Остановит машину, достанет его из пакета… но ничего такого не происходило.

Машина дважды останавливалась, и дважды Сёма обмирал, предвкушая, что сейчас. Вот-вот. Но девушки уходили в кафе, а маленький медведь только боязливо выглядывал им вслед. Они возвращались, а он поглубже зарывался в вещи. И всё равно, что бояться особо нечего: ну что они могут сделать, сдать его ловцам? Выкинуть из машины? А всё равно не хочется проверять. Потому что одно дело, когда это Проводник, а совсем другое – когда непонятно кто.

Он всё думал и думал. И через много часов понял, что сдаётся. Глупый Андрей прав, она не может быть Проводником.

От этого осознания, от этого мало кому нужного открытия маленькому медведю стало совсем одиноко, как будто больше совсем-совсем никого не осталось на этом свете. Как будто ты закрыл глаза, а открывать их незачем, потому что солнце всё равно погасло.

А может быть, это Андрей – Проводник, думал Сёма? Он ведь вывел их из конца света. А ещё починил ему лапку. Или, может, Проводник – кто-нибудь совсем-совсем неизвестный. Нас не научили отличать ненастоящих, думал маленький медведь. Это они специально так сделали наверняка. Чтобы мы сами находили. Чтобы учились верить в хороших. Но это, конечно, если они внутри добрые – те, которые хотели, чтобы мы были. Но почему они должны оказаться обязательно хорошими?

А вдруг они хотели нас мучить? Просто мучить. Может, за что-нибудь, а может, и просто так. Ловцы ведь иногда мучают просто так. Сёма сам видел, как они ломали живого льва. А может так быть, что создатели вообще ничего такого не хотели? Что им всё равно было. И тогда есть только пластинка в груди, арсенид. А мы – арсениды с лапками…

Алиса так его и не нашла. Сёма колебался до самого города. Но когда девушки ушли в очередной раз, всё же выбрался из мешка и открыл изнутри окно. Он не очень удачно плюхнулся вниз и некоторое время лежал, соображая, всё ли цело. Затем он попробовал включить телефон, который в его пакет положил Андрей. Это чтобы проще найти японца. Внутри телефона карта, которая должна двигаться вместе с маленьким медведем.

Телефон работал. Тогда Сёма вместе с ним спрятался за дерево и стал ждать, пока машина уедет.

Вокруг становилось темно. Тени обнимали друг друга и сливались в одну тёмную реку, которая постепенно топила в себе всё вокруг. Так же сейчас, наверное, в Кукольном доме, подумал Сёма.

Не дождавшись отъезда Алисиной машины, маленький медведь нырнул в темноту и побрёл по обочине, волоча по пыли телефон. Смотреть на светящуюся карту было бы удобно, если бы трубка не оказалась такой тяжёлой. Да ещё вдруг время стало непонятным и пугающим, Сёма не знал, как его считать без солнца и без часов, которые когда-то висели в гостиной. Оно тянулось и длилось, затягивая в себя минуты и часы, как ненасытная трясина. И маленькому медведю казалось: ему теперь всегда придётся ходить мимо приземистых кирпичных домов. А телефон вечно будет показывать, что это не то, и надо снова переставлять лапы.

В какой-то момент впереди показались люди. Четверо чёрных, в кепках и с магнитофоном. Они громко разговаривали и смеялись. Так смеются ловцы, когда уверены, что поймали.

Сёма остановился и смотрел на них со всё возрастающим страхом. Ну и что, что здесь нет ловцов, и никто о нём не знает. Маленький медведь с телефоном на дороге, и у медведя совсем никого нет.

Они отломают мне лапку, отчего-то решил Сёма и, бросив телефон, прыгнул в ближайшую канаву. Он лежал мордочкой вниз, зажмурив глаза, и баюкая лапу. Нет, уж лучше пусть совсем сломают. Не надо лапу, пожалуйста, не на-адо…

Чёрные прошли, не заметив ни трубку, ни самого Сёму. И сразу за ближайшим домом свернули налево. А маленький медведь выбрался на сухое и, даже не отряхиваясь, побрёл дальше.

Уже под утро он вышел к нужной улице. Здесь было тихо. У каждого дома разбита своя, непохожая на другие, клумба. Кошка выглянула из окна и снова исчезла за занавеской.

Маленький медведь спрятал телефон под разлапистый синий цветок и подошёл к двери с цифрами 78 налегке. Некоторое время раздумывал, как дотянуться до звонка. В конце концов, принялся просто стучаться и скрестись.

В груди, как раз где-то рядом с пресловутой пластинкой, снова подпрыгивал и наматывался сам на себя клубок страха. Сёма даже прижал к себе лапку, чтобы меньше за неё бояться.