Джон Харт - Последняя девушка

– Наказание, – продолжал он, – это порой единственный язык, который вы понимаете. Единственный… – Картер сделал паузу, и на его лице появилась улыбка, которую он поспешно спрятал, – голос, к которому вы прислушиваетесь. Наставники?

Наставники Риты и Пенни обошли кругом ряды стульев, и обе девушки поднялись со своих мест. С мрачным видом Рита зашагала к правой двери, а Пенни направилась к левой. Когда они подошли к дверям, девушки обернулись, обратив свои взгляды к присутствующим. Помощник Картер встал между ними.

– Рита и Пенни, я приговариваю вас к двадцати четырем часам заключения. Никакой еды и воды в течение всего этого времени. Никакого общения или другой связи с внешним миром. Запомните это и больше не выходите за рамки правил.

Картер кивнул наставникам, и они поднесли браслеты к сканерам. Зоуи взглянула на Риту, и глаза их встретились. Губы Риты беззвучно двигались, повторяя одни и те же слова:

Тебе крышка, тебе крышка, тебе крышка, тебекрышка, тебекрышкатебекрышка.

Дверь с хлопком отворилась, будто под давлением. Внутри ничего не было, кроме непроглядной темноты – она поглощала даже свет снаружи. Эта пустота казалась одушевленной, словно затаила что-то за пределами видимого, вне поля зрения присутствующих. Пораженная, как и все остальные, Рита не шелохнулась. Пенни лишь на секунду заколебалась, но все-таки шагнула внутрь, и темнота полностью ее поглотила.

– Рита, – сказал Картер. Она повернула к нему лицо, искаженное гримасой ненависти, но в глазах ее читался страх. В последний раз бросив взгляд на Зоуи, Рита зашла в карцер и моментально исчезла из виду.

Двери тяжело захлопнулись, задвижки защелкнулись – так громко, как Зоуи раньше не слышала.

– И пускай наказание других будет уроком и для вас, – произнес Картер. – Наблюдая за ним, вы не свернете с пути истинного. Общее благо гораздо важнее любой отдельно взятой жизни.

Хором девушки повторили его последнюю фразу, зная, что он ожидает подобной реакции. Картер взмахнул бледной ладонью, позволив собравшимся удалиться.

Когда они возвращались по коридору, раздался звонок к ужину. Мика бросила на подругу быстрый взгляд. Зоуи потрясла головой и попятилась назад, в самый хвост общей группы.

– Я не хочу идти на ужин, Саймон, – сказала она.

– Зоуи, сегодня ты почти ничего не ела. Тебе надо подкрепиться.

– Я не голодна. – Она опустила глаза, чтобы не смотреть на Саймона.

– Зоуи, посмотри на меня, – настаивал он, и девушка послушалась. – Это не твоя вина, что Риту и Пенни наказали. Ты не сделала ничего плохого. Это я их туда отправил.

– Это не имеет значения. Они обвиняют меня.

– Да это просто смешно! То, что они сделали, непростительно. Они могли действительно тебе навредить. Они могли бы…

– Травмировать меня, ты имеешь в виду? – перебила его Зоуи. – Могли бы сделать меня бесплодной?

– Это не то, что я собирался сказать.

– Тебе не обязательно говорить это.

Повисла длинная неловкая пауза.

– В следующий раз они подумают дважды, прежде чем нападать на тебя, – сказал наконец Саймон.

– Если они не будут уверены, что в следующий раз их больше не поймают.

– Я защищу тебя.

– Ты не можешь защитить меня от всего на свете.

Саймон открыл было рот, чтобы возразить ей, но запнулся. Зоуи проследила за его взглядом, обернувшись назад, и увидела электронный календарь, установленный на стене.

– Просто отведи меня в мою комнату, – проговорила она после паузы и направилась к себе. И услышала, как он догоняет ее, лишь пару секунд спустя.

Зоуи наблюдала за тем, как день сменяется вечером, а вечер постепенно переходит в ночь. Солнце сползло по своей привычной траектории, спрятавшись за край стены и ослабив сияние, а потом и угасло вовсе. Загорелись уличные огни, вспыхивая один за другим, и осветили дорожки своим сиянием. Однако стены – их извечное напоминание о том, где они находятся, – так и остались спрятанными в сумраке.

Зоуи вытащила стекло из окна и засунула в рот жвачку, чтобы подавить чувство голода, которое появилось несколько часов назад. Ей нужно было что-нибудь съесть. Саймон прав. Как всегда. Она жевала до тех пор, пока вкус не растворился полностью. Когда жвачка начала таять на языке, Зоуи проглотила ее. Она выдавила остатки мази и растерла их по ушибу на шее и лицу, прежде чем отправиться в кровать с «Монте-Кристо». Включив лампочку, встроенную в стену у изголовья ее кровати и отбрасывающую тусклый свет, Зоуи принялась читать. Эта книга, казалось, дышала тем словом, которое возбуждало ее сознание уже много лет. Поначалу это чувство было едва уловимым, словно взмах крыльев бабочки, исчезающей с покровом ночи. Но теперь оно стало настойчивым и крепким и не покидало ее независимо от того, на чем она пыталась сконцентрироваться.

Побег .

Она проснулась от какого-то звука и только тогда поняла, что уснула. Книга лежала на груди, раскрытая на странице, которую Зоуи читала перед тем, как погрузилась в сон. Свет еще горел, а календарь уже отсчитывал минуты нового дня.

Кто-то стоял у изножья ее кровати.

Зоуи вздрогнула, едва не закричав, но человек шагнул из тени, позволив сиянию тусклой лампочки осветить его улыбающееся лицо.

– Ли! – выдохнула она.

– Салют!

– Не салютуй мне, балбес! – Зоуи встала и запустила в него подушкой. Поймав ее на лету, Ли изобразил нечеловеческие муки от удара.

– Считаешь, я не достоин более теплого приема? Ведь за все эти годы я тут который раз? Пятый?

– Я знала, что попытаешься войти, просто мне казалось, что я тебя услышу, – Зоуи взглянула на Ли. – Как ты вошел? Вскрыл замок?

Ослепительная улыбка Ли была под стать его интеллекту. Уже сейчас он разрешал серьезные проблемы, касающиеся технического обслуживания ОУИ, которые сбивали с толку лучших работников. Поговаривали, что Ли станет руководителем отдела еще до того, как ему исполнится двадцать два.

Качая головой, он приблизился к Зоуи. Его привычная усмешка вернулась, и Зоуи поняла, что он страшно собой доволен.

– Говорил же, у меня должны храниться от тебя хоть какие-нибудь секреты, – Ли остановился всего в нескольких сантиметрах от Зоуи и посмотрел ей прямо в глаза. Коснувшись ее руки, он ласково провел по ней пальцами, заставив Зоуи трепетать от наслаждения, и нежно сжал ее ладонь. Непреодолимое желание упасть в его объятия, прижаться к нему всем телом вскружило Зоуи голову. Одна только мысль об этом возбуждала ее и пугала одновременно. Ли, казалось, почувствовал это и медленно наклонил к ней голову, но вдруг заметил книгу, которую Зоуи сжимала в свободной руке. Проследив за его взглядом, Зоуи поняла, на что он смотрит.