Александр Розов - Юхх - ассенизатор, призванный богами

…Что касается ощущений при употреблении «Фарринера-1666» сразу после заплыва в ледяной воде: вербально такое не выражается вообще никак. Примерно за два часа был исчерпан варварский коктейль, и тогда Шигак триумфально объявила гостям:

– Вот теперь можно ехать домой. Вы достаточно выпили, чтобы не испугаться.

– Не испугаться чего? – подозрительно спросила Эдрин.

– У нас немного бардак в гостевой мансарде, – пояснил Зерток.

– Немного бардак у нас в гостиной! – поправил Кеелут, – А в гостевой мансарде просто охеренный бардак.

– Шигак, – окликнул Юхх, – насколько стало хуже, чем в прошлый раз, когда я гостил?

– Ненамного хуже, – ответила она, – только в углу добавилось барахла с Поля чудес.

– Может, поедем уже, а то я засну прямо тут, – подвела черту Эдрин.

Архитектурно дом относился к стилю «barn-house» – если можно назвать архитектурой циклопическую квадратную коробку с примитивной двускатной крышей. Бардак тут начинался прямо у входа, где под навесом были припаркованы армейский джип и две бронемашины – модели середины XX века. Далее, в огромной прихожей в живописном хаосе валялись детали еще нескольких машин, впрочем – было очень чистенько, чему, очевидно способствовали два робота-уборщика. Они, кстати, были настороже: и едва хозяева с гостями прошли сквозь прихожую, как роботы метнулись убирать всю грязь, принесенную на ботинках.

– Вот, – произнесла Шигак, скидывая пуховик на вешалку, – если вы устали, ребята, то поднимайтесь сразу по этой лестнице в мансарду, и укладывайтесь. Ни о чем особо не беспокойтесь. К завтраку я разбужу вас.

– Отлично! – Эдрин улыбнулась, – а ванная и кровать там наверху есть?

– Там есть все и даже более того! – торжественно ответила Шигак.

В гостевой мансарде действительно нашлось все и даже более того.

Тут был сортир в углу – единственный элемент интерьера, отгороженный от общего пространства (уточним: отгороженный армейской камуфляжной сеткой, верх которой вульгарно пристрелян дюбелями к потолку).

Тут была чудовищная ванна из половины автоцистерны, срезанной по горизонтали (а в качестве вешалки для полотенец рядом стоял зенитный пулемет стволами вверх).

Тут были три лежбища, на каждом из которых можно спать втроем без всякой тесноты (оставалось лишь догадываться, из чего и как они сделаны, хотя главное – поролоновые матрацы достаточно толстые, спать не жестко). Рядом с лежбищами были кошмарные тумбочки (оружейные сейфы, грубо вскрытые кубанитовой дрелью).

Еще тут была куча механического барахла, распределенного по двум дальним углам.

– У меня глюки, или тут в основном вещи со старой военной свалки? – спросила Эдрин.

– У тебя не глюки, – сказал Юхх, – около бывшей охотничьей станции Анноаток, в 120 километрах к норд-норд-вест отсюда, свалена старая военная техника Америки. Свалка размером как остров Патмос. Замерзшее эхо Великой Гонки Вооружений начиная от Холодной войны XX века и до самой Неназванной войны.

– Ничего себе… Скажи, можно будет поглядеть на это чудо?

– Еще бы! А угадай: что там есть кроме, собственно, милитаристского барахла?

– Попробую угадать, только сначала заберусь в ванну, а то после купания во фьорде, я чувствую себя засоленной селедкой. Кстати, может, ты составишь компанию? Заодно покажешь, как регулируется вода в этом шедевре гигиенического дизайна.

Эдрин несколько переоценила свою способность угадывать в ванне после такого дня. Организм почти сразу переключил ее мозг в сомнамбулический режим. Проще говоря: никаких действий, кроме как вытереться после ванны, дотопать до лежбища, упасть, и заснуть, она в этот вечер не совершила. Юхх оказался способен чуть на большее: он, в последнем усилии перед тем, как провалиться в сон, успел послать своим школьникам сообщение, что на днях будет онлайн-экскурсия по Великой Милитаристской свалке.

Фактически, экскурсия состоялась на четвертый день пребывания гостей в Каанааке, но этому предшествовал ряд иных событий, существенно важных для темы спейсблумов (вообще-то Эдрин напросилась в Каанаак именно ради этой темы). Итак…

– …После завтрака метнемся в наш модельный космос! – объявил Кеелут, когда этот завтрак даже еще толком не начался.

– Куда ты так гонишь? – проворчала Шигак, помешивая огромной ложкой в котелке с загадочным варевом, источавшем ароматы заполярной флоры и морепродуктов.

– Реально, куда? – присоединился Зерток к этому вопросу, – Глянь, люди голодные со вчерашнего дня, а ты сразу про модельный космос… Блин, долбить тебя молотом!

Последняя фраза Зертока была связана с тем, что кофейное нечто, которое он творил, коварно, как демоническая сущность, воспользовалось отвлечением его внимания и, победоносно шипя, выскочило в виде коричневой пены на закопченную плиту.

– Спасай, блин! – воскликнул Кеелут. Тут Эдрин, откликнувшись на зов, стремительно схватила большую джезву голыми руками, и переставила на дощатый стол.

– Э-э… – протянула Шигак, – …Ты не обожглась так делать?

– Я не успела обжечься, – ответила астронавтка, – у меня модифицированное свойство, необходимое для управления шаттлами при финишных маневрах. Вот.

– Зачетно… – оценил Кеелут.

– Какой у вас модельный космос? – спросил Юхх.

Шигак подняла руку в знак того, что ответит на вопрос чуточку позже, последний раз перемешала варево, переставила котелок на стол, вручила всем ложки (чтобы питаться непосредственно из котелка), сняла ложкой пробу, и объявила:

– Жрать можно, приступаем… Так вот, если кратко про модельный космос. Мы как-то пыхнули травки, из того мешка, что Юхх привез в прошлый раз от своего дедушки, и пробило нас на креатив, после его отъезда. В смысле: разговор был про спейсблум.

– Ты так рассказываешь, что фиг поймешь, – вмешался Зерток.

– Валяй сам тогда, – предложила она.

– Ладно, – он кивнул, – короче: когда Юхх гостил в прошлый раз, мы сцепились насчет конструкции этих свободноплавающих цветков в космосе. Нарисовали кучу картинок, решили, что надо попробовать имитационную физическую модель, и Юхх уехал. Мы подумали еще немного втроем, пыхнули для раскрепощения фантазии, и построили в здешней техно-арт галерее такой экспонат, вроде маленького спейсблума в аквариуме.

– В метанариуме, – поправил Кеелут.

Зерток сердито фыркнул, но согласился.

– Ладно. В общем, герметичная прозрачная емкость с метаном под низким давлением. В емкости обитает прототип спейсблума. Чтобы левитировать и расти, прототип включает фотохимию: расщепляет метан, достраивает свои пузыри-оболочки угольно-полимерной пленкой, а водород направляет внутрь пузырей.