Сергей Синякин - Книга о странных вещах [сборник]

Тем не менее предложение взволновало старого генсека. Он понимал, что продажа марок вызовет негодование у прогрессивно настроенной интеллигенции. И так уже всякого рода диссиденты завуалированно намекали на необходимость передачи марок в собственность всего народа. Творца термоядерной бомбы А. Сахарова пришлось сослать в Поволжье, политолога А. Зиновьева за его роман с недвусмысленным названием «Пустоты в альбомах» — вообще выслать из страны, как и известного своими проземскими взглядами писателя А. Солженицына. Что же касается иных, рангом пониже, то им ставили диагноз «маркофрения» и отправляли лечить серой и успокоительными уколами.

С другой стороны, шейх предлагал совсем уж бешеные деньги, на которые можно было купить безграничное количество БМВ, «мерседесов» и «феррари». И это одно заставляло престарелого лидера волноваться.

Волноваться особо долго не пришлось. Выбора Л. Брежнев сделать не успел. В ночь на 10 ноября 1982 года Генеральный секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза Леонид Ильич Брежнев после непродолжительных, но тяжелых размышлений и был похоронен с почестями у Кремлевской стены [66] Всем памятно, что гроб с телом Л. Брежнева едва не уронили в могилу. Мало кому известна причина этого конфуза: нетерпеливый М. Горбачев одной рукой держал гроб, а другой шарил в изголовье покойного, проверяя, не положили ли марки в гроб. При этом он неосторожно укололся о заколку лауреатского значка маститого литератора и едва не уронил свою сторону гроба. Подобного нахального поведения ему не простили, и на долгое время бывший ставрополец оказался в тени. .

Избранный его преемником бывший председатель КГБ Ю. Андропов о марках знал все. Это был энергичный и честный государственный деятель, и вопроса, куда потратить полученные от шейха марки, для него не существовало. Смущало одно — альбомов с марками нигде не было. Обыскали все сейфы близких к Л. Брежневу людей, но тщетно.

Марки исчезли.

Андропов медленно закипал. Последовательно был смещен ряд министров, арестованы Б. Буряца и Ю. Чурбанов. Тщетно. Марок не было. Несколько лет по поручению Ю. Андропова следственно-оперативная бригада Генеральной прокуратуры и МВД СССР отрабатывала узбекский след. Десятки именитых хлопкоробов страны отправились на лесоповалы Севера. Эксгумировали труп Р. Рашидова. В одну из московских ночей проверили гроб Л. И. Брежнева. Альбомов с марками не было и там [67] По рассказу бывшего следователя по особо важным делам Генеральной прокуратуры СССР В. Калиниченко, труп Л. И. Брежнева в гробу лежал спиной вверх, и на белеющей сверху записке корявым почерком покойного генсека было написано: «Придет время, и вы меня в задницу целовать будете. Ложусь, чтобы зря не тревожили. Ваш дорогой и любимый Леонид Ильич». Смысл этой записки становится ясным только сейчас, на двенадцатом году очередного эксперимента над нашей многострадальной страной. .

Нефтяной шейх выказывал нетерпение. Работники МИД СССР зачастили в Эмираты, успокаивая психически неуравновешенного филателиста.

Обыск, проведенный у друга покойного бывшего министра внутренних дел H. A Щелокова и ряда сотрудников МВД, положительных результатов не принес. Обиженный таким отношением к себе генерал Щелоков надел парадный мундир и демонстративно застрелился. Чуть ранее покончила с собой его жена. Из оставленных записок супругов можно было понять, что они догадывались, где марки, но из обиды унесли эту тайну с собой. У руководства ХОЗУ МВД при обысках были обнаружены ворованные «мерседесы», тулупы, куртки, мотоциклы и кальсоны. Марок у них не было, да, пожалуй, и быть не могло. Андропов все чаще впадал в меланхолию и прикладывался к любимому шотландскому напитку «Jonny Walker». Облавы на улицах и в банях стали неотъемлемой чертой времени. Министры летели с своих постов, как надышавшиеся дихлофоса мухи.

Нервы и усталость обострили старую болезнь почек, и это обусловило обязательность негативных последствий.

Незадолго перед смертью Ю. В. Андропов пригласил к себе страдающего от одышки и старости К. У. Черненко. «Коська, — спросил Юрий Владимирович. — Скажи честно — ты марки зажилил?» Черненко замялся и отвел глаза. Андропов все понял, откинулся на подушки и прикрыл глаза. «На хрена они тебе были нужны? — горько спросил он. — Сам ведь на погост уже поглядываешь, чего ж страну за собой в могилу тянешь?» Черненко отвел выцветшие от старости глаза в сторону и, невнятно шевеля зубным протезом, прошамкал: «Для народа!» — «Эх, Коська, — устало сказал Андропов. — Быть тебе новым генсеком, да недолго», — и закрыл глаза.

Пророчество Ю. Андропова полностью сбылось.

К. У. Черненко пробыл у руля государства около года. Рулить он особо не пробовал, просто старался держать руль прямо. По его поручению сотрудники МИД связались с почти уже обезумевшим арабским филателистом, который, отчаявшись получить марки законным путем, уже сговаривался с Ясиром Арафатом и известным террористом Лениным Карлосом по кличке Шакал о захвате советского консульства в Израиле для обмена заложников на вожделенные марки [68] Ясиру Арафату как раз отказали в очередном безвозмездном займе в Москве, и он был обижен на советское руководство, а Карлосу было все равно, кто заплатит ему за теракт. «Деньги не пахнут, — говаривал этот старый террорист. — Доллары одинаковы, что у белых, что у негров, что у коммунистов, что у антикоммунистов, а для своего из страны Третьего мира за хорошие бабки потрудиться вообще в кайф». .

Обрадованный и разом поздоровевший шейх примчался на личном «Боинге» в Москву и поселился в гостинице «Россия» в триста шестом номере. Утром следующего за приездом в Москву дня шейх включил телевизор и увидел нервно улыбающуюся дикторшу, которая, кусая губы, произнесла: «Товарищи! Вы будете смеяться, но нас опять постигла тяжелая утрата!»

Шейх понял, что прежде всего утрата касается его самого. Он гортанно закричал по-арабски, дамасским клинком посек в номере купленные накануне сувенирные матрешки, в пух порубил подушки и одеяла и — весь в пуху — бросился в коридор, чтобы кого-нибудь зарубить и тем дать хоть какое-то успокоение своей бунтующей бедуинской душе. Коридорной в тот день была Дарья Асланова, отличница боевой и служебной подготовки войск комитета государственной безопасности, спортсменка, прапорщик и просто красавица. Изящно выбив туфелькой клинок из руки сумасшедшего араба, она тут же с поворотом корпуса, сверкнув перед безумными глазами араба белоснежными трусиками, влепила ему в ухо такой отрезвляющий удар, что шейх пришел в себя, восторженно уставился на женщину и безропотно пошел за ней в бар, а несколько позже в один из московских загсов, а еще через день вылетел в свои Эмираты с любимой восьмой женой, которую радостно провожал весь женский персонал гостиницы и первые уж расцветающие московские путаны.