Роб Харт - Склад = The Warehouse [litres]

Глубокий вдох.

– Но я усердный работник. Я горжусь своей работой и обещаю отдаться ей целиком.

Он нажал красную кнопку, и его лицо на экране исчезло. Экран очистился и засветился белым. Пакстон выругал себя за корявую речь. Знать бы, что это потребуется для получения работы, так подготовился бы.

Спасибо. Пожалуйста, подождите, пока результаты будут сведены в таблицу. По завершении процесса экран станет либо зеленым, либо красным. Если он будет красным, к нашему сожалению, вы либо не прошли тест на наркотики, либо не соответствуете другим требованиям Облака и можете выйти из здания. Повторная подача заявления возможна через месяц. Если экран будет зеленым, пожалуйста, останьтесь и ожидайте дальнейших указаний.

Экран погас и стал черным. Пакстон поднял голову, осмотрелся и увидел, что остальные соискатели тоже подняли головы и осматриваются. Ему удалось встретиться глазами с женщиной, сидевшей в его же ряду, и он слегка пожал плечами. Вместо того чтобы пожать плечами в ответ, она положила компьютер на колени и достала из сумочки клочок бумаги.

Пакстон тоже положил компьютер на колени, не зная, хочет ли он увидеть красный или зеленый экран.

Красный позволял уйти отсюда и стоять на солнце в ожидании прихода другого автобуса, если он вообще придет. Красный означал поиск работы в специализированных изданиях, работы, приносящей жалкие деньги, недостаточные, чтобы сводить концы с концами, поиски жилья, которое либо не по карману, либо непригодно для проживания. Это означало возвращение в грязную лужу отчаяния, в которой он находился уже несколько месяцев.

Работа на Облако представлялась почти самой желанной.

Сзади кто-то хлюпнул носом. Пакстон обернулся и увидел азиатку, толкнувшую его в очереди. Опущенное лицо снизу подсвечивалось красным.

Его компьютер тоже очистил экран, и Пакстон затаил дыхание.

Зеленый.

Она вытащила сотовый телефон и запустила быстрое сканирование комнаты. Сигнал никто не перехватывал. Когда они доберутся до Материнского Облака, придется сохранять полное радиомолчание, ведь кто знает, что могут выудить из эфира. Неосторожность при передачах – верный способ попасться. Она набрала текст сообщения: «Привет, мам, отличная новость, у меня есть работа!»

Она положила телефон в сумочку и оглядела комнату. Ей показалось, что остается больше народу, чем уходит. Во втором ряду позади нее женщина в фиолетовом брючном костюме с длинными каштановыми косами радостно вскрикнула и улыбнулась.

Тест оказался несложным. Такой только дурак провалит. Многие ответы вообще не имели никакого значения, особенно те, где речь шла об абстрактных вещах. Окна в Сиэтле? Имело же значение время, затраченное на ответ. Слишком быстрый ответ означает склонность принимать решения сгоряча. Слишком долгое размышление говорит о нерешительности и неумении думать. Теперь видео. Запись нужна для сканирования лица и речи. Улыбка. Смотрите ли в глаза. Используете ли ключевые слова вроде «страсть», «усердный работник», «учиться» и «расти».

Чтобы удачно пройти такой тест, надо показать средние результаты. Показать, что задумывались над вопросами.

Да, и, кроме того, благополучно пройти тест на неупотребление наркотиков.

Не то чтобы она употребляла, так, косячок марихуаны для расслабления, и последний раз это было более полугода назад, так что ТГК [1] Тетрагидроканнабиол – психоактивное вещество, содержащееся в марихуане. давно выведен из организма.

Она посмотрела направо, на туповатого парня, сидевшего через восемь кресел от нее, он тест прошел. Повернул к ней экран своего компьютера и улыбнулся. Она снизошла и ответила короткой улыбкой. Целесообразно быть вежливой. Грубость делает человека заметным.

Он посмотрел на нее так, будто они теперь друзья, и она поняла, что теперь он сядет рядом с нею в автобусе. Наверняка.

Ожидая дальнейших указаний, она смотрела, как непрошедшие тест идут к выходу из зала. Они плелись по проходам, предчувствуя возвращение в уличное пекло. Она пыталась вызвать в себе сострадание к ним, но обнаружила, что нисколько не огорчается тому, что их не взяли на обезьянью работу.

Не то чтобы она была бессердечной. Сердце у нее было. Она это твердо знала. Приложив руку к груди, она чувствовала, как оно бьется.

Отвергнутые соискатели ушли из зала, и двери снова закрыли. К сцене вышла женщина в белой спортивной рубашке с короткими рукавами и с эмблемой Облака на правой груди. Ее золотистые волосы образовывали подобие чепца, будто бы сотканного на станке. Она заговорила монотонно, но громко, и ее голос был хорошо слышен в зале.

– Соберите, пожалуйста, вещи и следуйте за нами к выходу в фойе напротив сцены. Автобус ждет. Желающие отложить обработку анкет на несколько дней, пожалуйста, обратитесь к представителю администрации. Спасибо.

Все как один в зале поднялись с мест, захлопали, как ружейные выстрелы, сиденья, приводимые пружинами в вертикальное положение. Она забросила сумочку через плечо, схватила спортивную сумку, стала в очередь, образовавшуюся перед выходом в фойе, и вместе с нею двинулась к яркому прямоугольнику белого света.

Она уже подходила к выходу, когда появилась группа людей в рубашках с надписью «Срочный набор сотрудников» с серьезными выражениями на лицах, которые вглядывались в лица проходивших мимо людей. Сердце у нее затрепетало, но она продолжала идти, следя за тем, чтобы не выказать волнения.

Когда она поравнялась с группой сотрудников Облака, один из них вытянул руку, и она напряглась, приготовилась бежать. У нее был заготовлен план бегства. Он предполагал сначала бег, а затем долгую ходьбу. Чтобы не платить.

Но сотрудника интересовала девушка в фиолетовой брючной паре, с длинными косами, шедшая перед ней. Он схватил ее за руку и так резко выдернул из очереди, что она вскрикнула. Люди продолжали идти мимо сотрудников, опустив глаза в пол, ускоряли шаг, чтобы оказаться подальше. Девушку в костюме фиолетового цвета увели. Прозвучали слова «неверные сведения», «послужной список», «неуместное» и «запрещено».

Она позволила себе улыбнуться.

Выйти на улицу было все равно что открыть дверцу раскаленной духовки. У тротуара стоял большой голубой автобус пулеобразной формы с солнечными панелями на крыше. Его двигатель работал. На борту красовалась та же эмблема, что и на рубашке женщины с прической, напоминавшей чепец: белое облако, а чуть позади него другое, голубое. Этот автобус был чище, чем потрепанный старенький с дизельным двигателем, доставивший их в город. Тот, когда водитель завел мотор, издал звук, напоминавший плач.

Внутри этого нового автобуса тоже все было лучше, напрашивалось сравнение с самолетом. Ряды из шести сидений с проходом посередине, повсюду блестит пластик. Экраны встроены с задней стороны подголовников. На сиденьях буклеты и по паре дешевых одноразовых наушников все еще в пластиковой упаковке. Она прошла в заднюю часть автобуса и села у окна. Воздух здесь был холодный, но стекло окна горячее, как сковорода.