Сергей Кусков - Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

— Итак, в эфире я, Роман Полпольский, — продолжил ведущий после заставки, — и с вами «Вечерные посиделки» на «Радио Романтика», которые плавно переросли в ночные. И для начала хочу сказать, что с поста охраны только что передали, к нашему офису подъехала машина, курьер с десятью пиццами. Ребята пока ещё не знают.

— О-о-о!

— Вау!

— Охренеть! — в один голос воскликнули мы.

— Сам в шоке! И десяти минут не прошло! Как и обещали, сейчас курьера проводят в студию, где те, кто смотрит нас через сайт, лично убедятся в том, что это не постановка. А пока у меня вопрос ребятам. Вот вы позиционируете себя, как историки. Хотите вернуть народу Сектора правду и гордость. Можете прямо сейчас, навскидку, исполнить что-то, о чём люди знают очень-очень мало или вообще забыли? — Он снова сверился с планшеткой, но с вихрем, вынесенным слева от основного, общего визора. — Вот, например, у вас есть песня про Ледовое Побоище. Это была эпическая битва по своему значению, пусть и не по масштабам. Но информации о ней много, сведения об этой битве не потерялись в веках. Или вот оборона Ленинграда. Я до того, как залез на ваш сайт, готовясь к передаче, не знал всего трагизма, что случилось тогда, но в принципе и о Второй Мировой, и конкретно об этой осаде слышал. Много ли у вас песен о других битвах в серьёзных войнах? Есть что-то, что будет принципиально новым для девяносто девяти процентов населения Сектора? Карен? — поднял он глаза на нашего лидера.

— Да, конечно, разумеется! — воскликнула армянская диаспора нашего коллектива, после чего басист перевёл на меня умоляющий взгляд. «Брат, выручай!» — читалось в нём.

— Ванюша? — А это Хан. — Ваня у нас эксперт по истории, образование у него такое, — пояснил он Роману и зрителям. — Он сказки про былое рассказывает — аж заслушаешься!

— Да разумеется! — воскликнул я. — Я ж не зря фонтмен — мне и рассказывать. — Нервно сглотнул, ругая про себя парней. — Следующая песня посвящается донским и запорожским казакам, а также ратному РУССКОМУ люду шестнадцатого века, не побоявшемуся сунуть голову ягуару в пасть.

Пауза. На меня смотрели четыре пары непонимающих глаз, вкупе с восемнадцатью миллионами подключённых к сайту. Ладно Рома, но свои-то куда растерялись?

— Это было суровое время! — начал вещать я на зрителя, как разогреваю массовку на концерте. — Крымское ханство делало опустошительные набеги на Русь, убивая тысячи людей, десятки тысяч угоняя в рабство. И мало что могла рать нашего истощённого войнами государства противостоять этой конной кочевой заразе, окопавшейся в укреплённом Крыму, почти что на острове, который считался татарами глубоким тылом и неприступной крепостью. Они делали набеги на Русь за рабами сотни лет, и сотни лет оставались безнаказанными.

Но всё изменилось, когда добровольцы под предводительством Матвея Ржевского и Данилы Адашева на маленьких лодках начали опустошать побережье их цитадели, захватывать и уничтожать города, освобождать пленных. Они вселили в сердцах татар СТРАХ. Похоронили их чувство всемогущества и безнаказанности.

Это стало началом конца Крыма и бесчеловечных набегов на Русь за рабами. Крым пал ещё не скоро, было много кровопролитных войн; были и ещё набеги. Но окончательная победа стала возможна именно благодаря самоотверженной храбрости тех, кто пускался в смелые походы к вражеским берегам, подрывал мощь врага в тылу и держал супостата в страхе и боеготовности на собственных, а не наших рубежах.

— Дим, второй металлик, — попросил я. И снова на камеру. — Песня называется «Ангелы рая».

Облегчённые взгляды парней. Эту вещь мы учили хорошо, и несколько раз уже исполняли. А почитать то, что Серый с Беатрис на сайте выложили, не бывает? По дороге домой, в поезде, вставлю им по первое число!

По кивку наши с Ханом гитары заревели, и началась одна из моих самых любимых, самых энергетически насыщенных, хотя при этом простых песен.

Музыка смолкла. Воцарилась тишина. Молчали мы долго, с полминуты, может дольше. Что для радио непростительно.

— Да, — наконец, созрел Полпольский, — понятно. Действительно, брутально, мощно. И… Пусть это не совсем наш формат, к чёрту! Играйте, парни! — Рома на мгновение перестал быть ведущим, превратившись в обычного жителя Сектора и патриота. — Это говорю я, Роман Полпольский, и сотни тысяч других, таких же русскоязычных жителей сектора и имперских провинций! Удачи вам в вашем непростом деле!..

…А теперь пицца! — Он улыбнулся, закрывая тему. Миг, когда энергия выбила из него всё наносное, закончился, сейчас с нами снова сидел ведущий радиостанции. — Пригласите курьера!.. — это он охраннику.

— Позёры! — произнесла Жанка, показывая на экран. Настя занималась в соседней комнате с психологом. Ну как занималась, сейчас они тоже смотрели канал с радио. Просто отдельно, для формирования доверительных отношений. И то, что часы показывали полдесятого, а парни ещё и не думали расходиться, Жанку как-то озадачивало. Но с другой стороны, она понимала, что раз они не расходятся, то значит, мать его, рейтинг! Их смотрят! Много людей! А это и было целью передачи. Да и их сегодняшней ночной акции тоже.

— Да ладно, пусть покушают мальчики, — махнула рукой Света. Душевная оказалась женщина. Со своим горем, и не одним. Она успела рассказать, как ЖДАЛА. Как тряслась от страха, что не вернётся.

Вернулся. Дождалась. Уехали домой…

И вот тут, дома, оказалось страшнее, чем там, на войне. Куда страшнее.