Джон Уиндем - Во всем виноват лишайник [litres]

– Вы совершенно правы, сэр Джон.

– Или тут какая-то хитрость, или в этом что-то есть.

– Как скажете, сэр Джон.

– Я хочу, чтобы ты повидал женщину, которая содержит это заведение, – мисс Брекли. Договорись с ней о курсе лечения. И никаких проволочек. Если она начнет твердить, что все, мол, уже зарезервировано, предложи ей двадцатипятипроцентную надбавку за срочность.

– Но, сэр Джон, я так понял, что леди Каттерхэм уже…

– Боже мой! Спиллер, это не для моей жены, это для меня!

– Э-э… да… Понятно. Очень хорошо, сэр Джон.

– Генри, в завтрашнюю повестку дня включено обсуждение антигерона. У нас собраны по нему данные?

– Боюсь, что нет, сэр. Во всяком случае, ничего заслуживающего доверия.

– Ну так надавите на них, старина. Мы же не хотим, чтобы министр поднял шум, не правда ли?

– Конечно, не хотим, сэр.

– Генри, между нами, а что вы сами думаете по этому поводу?

– Ну, как вам сказать, сэр. Моя жена знакома с несколькими женщинами, являющимися клиентками «Нефертити». Ни одна из них не сомневается, что все это правда. Конечно, следует сделать поправку на любовь прессы к преувеличению, однако, учитывая все факты, я склонен верить, что возможность появления такого препарата существует. Более того, он уже применяется.

– Я боялся получить от вас именно такой ответ, Генри. И мне это не нравится, мой мальчик. Совсем не нравится. Если то, что утверждают в газетах, правда – или соответствует истине хотя бы наполовину, – последствия будут… э-э…

– Апокалиптические, сэр?

– Благодарю вас, Генри. Вы совершенно правы.

– На всякий случай, инспектор. Судя по тому, как развиваются события, рано или поздно ее придется изолировать – хотя бы для того, чтобы защитить. Я предчувствую серьезные неприятности. Вы говорите, что нельзя инкриминировать ей применение и распространение наркотиков?

– Комиссар и я уже обсуждали эту возможность, сэр. У нас нет никаких доказательств применения наркотиков, за исключением тех редких случаев, когда это предписывает современная медицина.

– А если попробовать задержать ее по подозрению в хранении?

– Слишком рискованно, сэр. Я уверен, что мы не найдем ничего стоящего.

– Ну, всегда можно что-нибудь найти. Нужно только очень захотеть. А как насчет бродяжничества?

– Бродяжничества, сэр?

– Она же говорит им, что они проживут двести лет, а это предсказание судьбы, не так ли? Значит, она занимается мошенничеством и ее можно привлечь по статье за бродяжничество и мошенничество.

– Весьма сомнительно, сэр. Она не занимается в чистом виде предсказанием судьбы. Насколько я понимаю, она всего лишь утверждает, что у нее есть нечто существенно увеличивающее предполагаемую продолжительность жизни.

– Тем не менее это может оказаться обманом.

– Может, сэр. В этом и заключается главный вопрос. Только вот ответа на него, похоже, никто не знает.

– Ну, не можем же мы ждать двести лет, чтобы выяснить истину, не так ли? Как мне кажется, лучше всего выписать ордер на арест – за попытку сознательного нарушения мира и порядка – и держать ее столько, сколько нам будет нужно.

– Я очень сильно сомневаюсь, что на основании имеющихся у нас фактов кто-нибудь подпишет такой ордер.

– Возможно, Эверхаус, возможно. Однако ситуация, может статься, завтра или послезавтра изменится. Вы еще вспомните мои слова. В любом случае собирайте информацию. У меня такое впечатление, что она скоро понадобится.

– Есть, сэр, так я и сделаю.

«КОРОЛЕВА И АНТИ-Г»

«Вечерний Флаг» не сомневается, что выражает мнение большинства своих читателей, когда требует, чтобы Первая Леди немедленно воспользовалась новейшим достижением британской науки…»

– Две пинты, дружище… Тогда я так прямо ей и сказал: «Слушай сюда, моя девочка. Есес-с-сенное есть есесс-сенное, а это – нет. Раз-зе моя ма возникала нащет того, чтоб прожить двести лет? Или твоя ма? Не-е-е – и тебе нечего. Это неесссес-с-сенно!» Сп-с-сибо, дружище, выпьем.

– Верно, Билл. Это, черт возьми, неессес-сенно. И чего она сказала?

– Она голову задрала и говорит: «Уж если на то пошло, в этом нет ничего плохого». – «А я и не спорю, – с-сазал я, – только пре-пре-упрежаю, мне понятно, че те надо. Ты бы с удовольствием виляла своей жадницей, нацепив бикини, а меня бы заколотили в ящ-щик. Ну так вот, не видать тебе этого, и все тут! Когда они там говорят «Пока смерть не разлучит нас», они же не имеют в виду всякие там глупос-си про то, как один буит жить дольше друоо, так что мо… жишь выкинуть этот твой… как его там… из головы, не для тебя он. А как узнаю, шо занималась этими глупоссями, моя крошка, я тебе врежу по п-првое число – и не говори, бутто я тебя не п-прждал. Неессес-сенно это». Я ей все прямо шказал, можешь не сомневаться.

– Ей не понравилось?

– Не-е. Ныть начала, ныть, нечестно мол, дескать, у нее есть пожить подольше. «Ладно, тогда, – грю, – можешь попробовать, и посмотришь, что с тобой буит».

Ну, тут она включилась на всю катушку, а я как заору, шоб заткнулась, а она не перестает. Птом грит: «Я имею право!» А я на нее как посмотрю!.. «И ты тоже имеешь право, – она грит, – только не имеешь права грить, что я не имею права». – «Может быть, – это я грю, – попробуй… увидишь». И тода она бросила хныкать и так строго на меня пошмотрела. «Билл, – грит, – а если бы и ты получил эту… ну… антиштуку, тоже? Мы были тода оба…» Я н-а нее как зыркну. «Слушай, мол, сюда. Из двух неев… тев… тес-сенных не получится один мормальный. Что ж это выходит, мне придется челых двести вонючих лет чирпеть твой вонючий язык? Лучше не придумаешь! Тоже мне счастье!»

– Берт, эй, Берт! Включи Би-би-си, ладно? Вот молодец. Там выступает та женщина, которая говорит, что надо делать, чтобы жить двести лет. И не то чтобы мне так уж хотелось столько прожить. Иногда наступают моменты, когда я знаю, как себя при этом чувствуешь. Однако было бы интересно послушать…

– Добрый вечер, леди и джентльмены. Добро пожаловать на очередной выпуск программы новостей. Наша передача последнее время занимает одно из первых мест по популярности. Мисс Диана Брекли… Руперт Пиджен берет интервью у мисс Брекли…

– Ваше заявление на прошлой неделе, мисс Брекли, ужасно всех нас взволновало.

– Ну, мистер Пиджен, этого следовало ожидать.

– На тот случай, если кто-то из наших слушателей не читал последних газет, напомните, пожалуйста, основные моменты своего заявления – так, чтобы всем было понятно.

– А разве не понятно? Если кто-то хочет жить подольше, теперь это стало вполне возможно.

– Да чего уж тут не понять! И вы утверждаете, что открыли способ лечения, благодаря которому достигается желаемый результат?

– Я не думаю, что следует задавать риторические вопросы.