Анна Веди - Кватро [litres]

– Да у них такое сопротивление! Они за врагов нас считают, боятся. Даже эта девушка, моя знакомая, Алиса, часто испытывает страх.

– Их сопротивление это не беда. Теперь мы научились видеть время и нашли, как внедряться в поток и менять его. Мы можем влиять на это даже в одностороннем порядке. И твое влечение и желание, и главная особенность – живорождение, – могут внести необычный вклад.

Кай молчал и обдумывал. Теперь он понял весь свой жизненный путь, который не мог себе объяснить. Все шло своим чередом.

– По нашим приблизительным подсчетам на Земле погибло несколько цивилизаций. Последняя, человеческая, просуществовала столько же, сколько и предыдущая, но люди не смогли не только достичь высот предыдущих цивилизаций, но и понять их наследие. А ведь им оставили знаки. Взять хотя бы пирамиду Хеопса, построенную предтечами человека. Да было много и других знаков.

– Но все же люди воспользовались ими, несмотря на свое низкое развитие. Построили ведь космическую станцию, и не одну, и продолжили жизнь.

– Конечно, бессмысленно сейчас жалеть о том, что надо было сделать, и чего не надо было для сохранения жизни на Земле. Вулканы и похороненное время в итоге вырвались наружу.

– Что-то я не понял эту фразу. Что значит «похороненное время»?

– Это я не буквально выражаюсь, – засмеялась Адима. – Не буквально, хотя… кто знает, кто знает. Мы тоже еще далеки от совершенства в развитии.

– Ты не клон и я тоже. Но я вижу время, и ты, вероятно, видишь.

– Мы научились его видеть через интуицию. Это более сложный путь, чем модифицированные гены. Люди также могли бы научиться, но, к сожалению, у человека стояли другие цели и были другие ценности и интересы. Вот он и поплатился своей жизнью. Жизнью целой цивилизации. Так вот, по древнему преданию, когда задолго до человека на Земле обитали титаны – боги, бог времени был заточен в подземное царство. Естественно, в это никто не верил, да и мне было трудно в это поверить. А это была развитая цивилизация, очень развитая.

– Да, сложно представить. Я считаю, что мы находимся на высоком уровне развития, даже по сравнению с антами. А оказывается, есть и были более развитые, на уровне богов. Немыслимо все это.

– Да почему же? Наша способность видеть время и предотвращать трагические дела подняла нас на высокую ступень превосходства в сравнении с антами. Да мы и не можем сравнивать себя с ними. Все равно, что человек и обезьяна.

Кай поднялся с пуфика.

– Получается, из живорожденных в космосе остался только я, – произнес Кай через некоторое время. – Очень удивительно и странно, почему именно я. А почему ты не перемещаешь свой когнитивный код в другое тело клона, чтобы продолжить жизнь в новом теле? Почему?

Он подошел к окну и посмотрел на тихий городок, по озеленению и архитектуре больше похожий на земное село прошлых веков. Маленькие домики, в которых жили и творили веры. В основном все живущие в этом когоре веры уже давно клонировали свой геном в новое тело. Жили преимущественно поодиночке, чуждые понимания привязанности и единства. Вернее, существовало и единство, и привязанность, но ко всем верам и к себе. Пары не создавались, потому что не было потребности в сексуальной разрядке и в чувстве любви. Сложно было выделить кого-то одного и сделать его ближе, чем других веров. Любовь существовала ко всему окружающему миру и к верам. Кай с улыбкой подошел к Адиме и взял ее за руку. Ее дряблая старческая рука пустила незримую волну ощущений в теле Кая и вызвала чувство эйфории.

– Да, Кай, ты совершенно прав. Из живорожденных в космосе остался только ты. А со старым телом человека только я. Другие не смогли одолеть страх смерти и трансформировали свой генетический и когнитивный код в новые тела. И, по сути, остались теми же, только получили более здоровое и крепкое физическое тело. Мое тело уже давным-давно исчерпало свой ресурс, но я пока торможу процесс своего метаморфоза ради эксперимента и ради своей миссии. Я была основоположником теории выхода из системы, которая веками служила человечеству и формировала его психику. Старой отжившей системы, тормозившей качественное развитие личности. На миллион живорожденных людей рождался один гений, который совершал какое-либо открытие в науке или создавал великие произведения искусства. Естественно, в таком обществе не могла не возникнуть зависть, озлобленность, соперничество и жажда власти. Гении сами по себе не стремились к обычным удовольствиям и достижению земных благ. Гении есть гении, они страстно увлечены своей идеей и только своей идеей, даже одержимы. Я сделаю пересадку своего нейрокода в новое тело клона в последний момент, попозже.

– Да, я трансплантировал себе информацию о зависти и озлобленности и вообще о жизни людей в прошлые века. И удивлялся, почему сейчас у веров не наблюдается таких качеств, – Кай по-прежнему держал руку Адимы. Такой близости он не испытывал еще ни разу за всю свою жизнь. Он не хотел отпускать. Кольнуло сердце. Он выдохнул, не в силах сдерживать сильные эмоции, переполнявшие его. Что-то напомнило ему о девушке с Земли. Но сейчас все же он чувствовал себя по-другому. Не было физиологического влечения, а просто потребность в любви и принятии.

– Все просто, дорогой Кай. Когда мы наконец-то вышли из системы, – а этому поспособствовали катаклизмы на Земле, – мы оказались в ограниченном пространстве когора и в жутком страхе. А размножение только помешало бы дальнейшему развитию. Среди веров нет соперничества, потому что мы не рожаем детей и не создаем семьи, которые культивируют неразвитое чувство любви. И это никогда не было чувством любви, это была просто страсть, похоть и стремление продолжить свой род, удовлетворение эгоцентризма. Мы искоренили многовековой обман и надувательство в виде религий, когда люди, помешанные на страхе смерти и охваченные им, начинали верить в сверхсилу мошенников и шарлатанов, обиравших наивных, и все дальше запутывались в паутине всемирной лжи. Даже не осознавая реальное присутствие высших сил, параллельных миров, вселенской энергии, люди просто верили и готовы были принести в жертву все ради мнимого спасения.

Адима внимательно посмотрела на Кая. От ее глаз не могло скрыться его волнение, и она поняла, что с ним происходит. Она накрыла его руку другой своей рукой, и из ее глаз выкатились слезы. Они безмолвно смотрели друг на друга. Их обоих переполнило мощное ощущение. Сверхсильное, запредельное ощущение близости.

– А не велика ли жертва? – спросил Кай, стоявший все так же в оцепенении, глядя сверху вниз, и не смевший высвободить свою руку из теплых старческих рук Адимы. – Я испытываю мощные ощущения в данный момент, и при общении с девушкой-антом Алисой я испытываю невероятное влечение.