Айзек Азимов - Харон обратно не перевозит

— Он может их убить, — вмешался Лонч.

— Побоится. А вдруг в доме кто есть. Да и сделать это не просто Томпсон не позволит.

— По-моему, — сказал Григ, — Хвост как раз пытается разобраться в ситуации. На лай ведь должен кто-нибудь выйти. Сколько вам еще до места осталось?

— Да считай полпути. Мы только Таболово проехали.

— Далеко ж вы его зарыли.

— Мы действовали согласно инструкции. Ни одного населенного пункта в радиусе пятнадцати километров. Он ведь был запасным.

Хвост наконец принял решение, подполз поближе к краю, оглядел собак и вытащил из-за голенища ножик.

— Неужто решится! — ахнула Чака. — Они же его разорвут.

Но Сенька был не так прост. Видя, что никто не выходит из дома, он осмелел. Надвинув на всякий случай пониже на глаза шапчонку, он отодрал с крыши прибитую поверх заплаток длинную жердь, а потом вытащил из кармана моток пеньковой бечевы и стал привязывать к ней нож, пытаясь сделать что-то вроде копья. Остатками пеньки он привязал другой конец слеги к своему запястью. С этой импровизированной острогой он вновь подобрался к краю крыши, надеясь, что теперь сумеет разделаться с собаками. Но мистер Томпсон вовремя отогнал их, и теперь они лаяли с безопасного расстояния.

— Сейчас бросит, — сказала Чака.

— И промахнется, — ответил ей Григ. — Не ему с Мистером Томпсоном тягаться.

И точно. Несколько раз бросал Сенька острогу. И каждый раз одна из собак увертывалась от удара, а вторая кидалась грызть бечеву, за которую Хвост тянул острогу обратно. Однако теперь он наверняка знал, что в доме никого нет. И это сделало его более решительным.

Пока что он не осмеливался спрыгнуть во двор, поскольку сладить с двумя собаками разом было очень трудно. Однако теперь он вдруг внезапно бросился к правому краю крыши и резко сиганул вниз, разом уйдя из поля зрения и собак, и верхней камеры. В тот же миг Мистер Томпсон бросил собак за ним следом, стремясь восстановить равновесие. Но, к сожалению, опоздал. Мелькнула острога, и словно налетевший на нее Волочай с протяжным воем забился в пыли, а Копей и Хвост закружились посреди двора, вздымая тучу пыли.

Не зная, что им нельзя его убивать, Сенька берег горло, забывая о других, менее важных частях тела, и поэтому Копею удалось в прыжке достать его и стиснуть челюсти на руке, сжимавшей ножик. Неожиданно прыжок этот стал для пса роковым. Не потерявший хладнокровия Сенька воровским приемом перехватил нож в левую руку и точным движением всадил его Копею в бок.

Через минуту все было кончено. Валялись в пыли, высунув языки, собаки. Жужжали в наступившей тишине мухи. Хлопал на ветру забытый ставень Чакиного терема. А перевязывающий на ходу оторванным подолом руку Хвост осторожно крался к дому.

Дверь с крыльца была заперта, но Сенька несмотря на прокушенную руку нагло влез на второй этаж и, пройдя сенями к горнице, нашел не запирающуюся дверь, за которой и исчез.

— Ну вот и все, — обмякнув пробормотала Чака. — Теперь завертится…

— Старик, — позвал Григ. — Что скажешь?

— А ничего, — отвечал из своего далека дьяк. — Подождем пока. Мы, пожалуй, что остановимся.

Но долю ждать не пришлось. Камеры показали Сеньку, шествующего по безлюдным покоям, немую сцену на пороге ложницы, потом — от, мигом отрезвевшего, с вытаращенными глазами бегущего через двор, и спешно улепетывающую по улице фигуру.

— В четвертую слободу побежал, — определил Барт.

— Нет, — услышал Григ Лонча. — В третью. Что он, по кафтанам не понял, чьи лежат?!

Григ сидел оглушенный, не чувствуя ничего, кроме противного гула в голове. Этот никто не ожидал. Такое спрогнозировать было трудно. Ситуация вышла Из-под контроля.

— Ну, — спросил он, придя наконец в себя. — Что делать будем?

— Не знаю, — сказал Старик просто. — Надо подумать.

— Через пятнадцать минут он добежит до слободы, — рассуждал Григ. Еще через полчаса стрельцы будут в доме. Пока осмотрят дом, опросят соседей, узнают, каким селом владеет Старик, пока соберутся…

— Соберутся быстро, — вставил Лонч.

— Ну, в общем, часа через полтора погоня уже будет выслана.

— Спецотряд, — предложил Барт. — Мы переходим, сообщаем и после этого сюда можно прислать спецотряд, который их задержит.

— Не получается, — сказал Старик. — Это, конечно, было бы лучше всего, но — не выходит. Я уже советовался с Томпсоном. Нам до темпоратора еще часов шесть хорошей рысью. Плюс полчаса на подготовку аппаратуры. За это время они окажутся в селе, и Контакт будет сорван. А после этого все бессмысленно. Ситуация ведь схлопнется. И любая реконструкция будет флюктуировать. Стрельцов нельзя будет на дороге и пальцем тронуть.

— А если нам уговорить артель бежать? — робко спросила Чака. — И самим уходить с ними.

— Конечно, — с досадой отвечал Григ, — если стрельцов не остановить, нам больше ничего не остается. Но ведь Контакт может просто не повториться. Ну, представь себе, что он не зависит от артельщиков — что тогда? Как этим можно рисковать?!

— Что же делать? — вырвалось у Липа.

Григ отчетливо слышал его растерянный возглас. Земля словно проседала под ногами, змеилась молниями разбегающихся трещин. Он почувствовал безысходность, и в эту минуту с ужасом осознал, что сейчас решается вопрос о судьбе Контакта. Если стрельцы доберутся до села, Контакт действительно будет сорван. Группа должна задержать погоню любой ценой. Любой. Но сказать об этом он не успел.

— Я знаю, что надо делать, — вдруг объявил Лонч. — Мы должны перекрыть дорогу и остановить их.

— Ты хочешь сказать, — осведомился Барт, — что мы должны сейчас свернуть к Серпуховке?

— А у тебя есть другой вариант? — огрызнулся Лонч. — Может быть, выставить Чаку?

— Но нас слишком мало для этого!

— Почему? — удивился Лонч. — Их-то и будет всего десяток — другой. А нас четверо, Барт, и стоим мы дорого. Гораздо дороже, чем тебе кажется. Или ты просто боишься?

— Вот дурак! — возмутился Барт. — Не смерть страшна, страшно умереть за просто так. Надо, чтоб не зря. А из нас один — старик, другой мальчишка. Будет ли от нас толк?

— Я не мальчишка! — обиделся Лип.

— Да и я, пожалуй, еще не разваливаюсь, — добавил Старик.

— Мистер Томпсон, — позвал Барт, — а ты что скажешь?

Возникшая пауза оказалась для Грига настолько мучительной, что он с трудом унял дрожь в теле.

— Если вам придется сражаться не более чем с двумя десятками человек, — донесся до него наконец педантичный голос Мистера Томпсона, — то вы, скорее всего, сможете остановить погоню. При этом вероятность гибели всей группы — ноль пятнадцать — ноль восемнадцать. Вероятность смерти отдельного человека, конечно, выше, но не намного, поскольку, если погибнет один, то уязвимость Группы резко возрастет. С другой стороны, если учесть возможность коррекции нефлюктуирующих ситуаций в исходной точке их развития, то вероятность реального уничтожения кого — либо снижается до ноль десяти — ноль двенадцати. Однако повторяю: ваше сопротивление будет эффективным только в том случае, если число ваших противников будет не больше двадцати.