Владимир Токавчук - Режим бога [litres]

– Да она вообще не ценит тебя! Ты для нее столько делаешь! Ты супер-хирург, ты… жизни спасаешь каждый день! Любая бы захотела быть с тобой!

Лаврентьева была пьяненькой, а оттого казалась особенно искренней. Не любить своего начальника ей было незачем. Он постоянно чему-то ее учил и прикрывал, когда интерн совершала ошибки. Но сейчас ее вид говорил о чем-то большем, нежели любви ученика к учителю, и молодой хирург не выдержал и спросил:

– И ты бы хотела?

– Да я бы…

Похоже, Лаврентьева вовремя опомнилась.

– Я бы всегда любила и ценила тебя. Я бы все для тебя сделала!

Фролов улыбнулся.

– Ты такой хороший! – с этими словами Надежда сгребла своего начальника в охапку объятия и крепко прижала к молодому девичью телу.

– Надя, я тебя тоже очень люблю. Спасибо, – с этими словами Фролов по-дружески обнял своего интерна. – Домой ехать не охота…

– Хочешь продолжим где-нибудь? Смена уже закончилась.

– Не знаю… Можно, конечно. Слушай, тут слухи ходят, что у тебя с Жекой что-то было…

– Это он тебе сказал?

– Нет… Не знаю почему, но не хочу его об этом спрашивать.

– Ну, да. Занимались пару раз с ним сексом. Ломидзе, хоть он и твой друг, но все равно, козел и бабник. Не то, что ты. Не понимаю, как вообще дружите, вы такие разные. Он же просто прожигатель жизни…

Лаврентьева продолжала поливать грязью своего бывшего любовника, а Фролов смотрел на нее и понимал, что уверенность в исходе сегодняшнего вечера, если он вдруг продолжит его с Надей, нарастает с каждой секундой. В голове уже складывались картины сексуальных утех с Лаврентьевой, что с учетом ее смазливой внешности и сладких речей возбуждало и манило. Гормональный всплеск совсем не вписывался в выстроенную картину мира, где Люба значила гораздо больше, и недавний отказ от секса с ней выглядел глупее, нежели целомудренность в отношении Нади. Но отчего-то именно эта незначимость симпатичной девушки привлекала к ней еще больше. Данная связь совсем не сулила глубокие эмоциональные переживания, отчего воспринималась скорее, как очередной подарок на день рождения, нежели новый виток жизни.

Бюстгальтер, просвечивавшийся сквозь белый халат, скрывал дополнительные бонусы. Под ним выпирали упругие аппетитные груди. Лаская их языком, Андрей уже ощущал, как соски наливаются свинцовой твердостью, а пухлые губы их обладательницы выдавливают едва заметные, но томные стоны. Да, это должно произойти прямо здесь, в ординаторской! Халат, нижнее белье, все это было лишним! Только чулки, с кружевной окантовкой вписывались в предстоящий разврат. Как же овладеть этой насколько бессовестной, настолько и красивой девушкой? Пока в голове перебирались все позы «Кама Сутры», желанная Надя уже расстегивала брюки, чтобы исполнить свою часть интимной симфонии, но что-то пошло не так, она тупо посмотрела на предмет своего вожделения и тихо проронила: «Нет, не могу… У Ломидзе был больше».

– Покурить что-то хочу. Дашь сигарету? – боясь необдуманных решений, Андрей подскочил и прервал монолог своей помощницы и обуявшие его фантазии.

– Конечно, пойдем покурим.

– Можно я один. Успокоиться надо.

Назойливость Нади Фролову удалось прервать обещанием, что после перекура они допьют еще и шампанское, после чего Андрей поплелся к черному входу.

Адреналин и тестостерон похоже начали отпускать, давая возможность принимать адекватные решения. Надежда убивала своей простотой. «Ну, да. Занимались пару раз с ним сексом», – вспоминались ее слова в отношении Ломидзе. Так и хотелось продолжить, сконцентрировав дальнейший посыл ее речи: «Ну, если хочешь, можем сегодня с тобой сексом позаниматься!»

Впрочем, слухи о похождениях Надежды не сводились к одному Ломидзе. Идти на отказ от своих принципов ради Нади, пусть и после очень неприятной ссоры с женой, было бы совсем мелочно. Это было, как продать родину за бутылку водки.

«Вера… Вера… Она несчастная и униженная ехала без номеров до ближайшей страховой компании, чтобы вместе с ненужной ей страховкой купить проклятое, но обязательное страхование автогражданской ответственности… Хотя страховые компании уже закрылись и вообще было непонятно, почему она так поздно ехала с работы, когда ее остановили (скорее всего заезжала в магазины). Хотя вся эта жалость была ни к месту! Она просто затупила, а может, решила пойти на авантюру, после провала которой, первое что пришло в голову, сорвать злость на муже. Не на инспектора же ДПС орать? Это было так мелочно и предсказуемо… Вера, Вера! В ней всегда было слишком мало любви и слишком много прагматизма. Иногда казалось, что она живет по какому-то своему плану, расписанному много лет назад, а окружающие ее люди, лишь спланированные персонажи для его исполнения. И трагизм в ее жизни появлялся лишь тогда, когда этот план начинал рушиться. Как в той истории с интрижкой с начальником на первой работе. Как только начальник оказался женатым, а план по успешной карьере и жизни с ним полетел в тартарары, она тут же стала несчастной и милой, женщиной которую хотелось простить и о которой хотелось заботиться. Но стоило всему наладиться и пойти по плану, можно было вернуться к кофе-машинам, дубленкам, автомобилям… Все ее проявления нежности были инструментом в достижении целей наравне с решительностью, расчетливостью, умом, хитростью и прочими качествами, созданными как раз для того, чтобы одерживать победы, а не проявлять слабости, – сигарета в руках Фролова истлевала вместе со временем, отведенным на принятие решения о проведении остатка дня. – А ведь она меня предала! Да, да, тогда, когда пропала после устройства на первую работу, даже не удосужившись по итогу встретиться и сказать это лично. По сути дела, пусть даже у меня и были женщины в период разрыва, но я же просто схавал это. Решив, что эта девушка уже не наступит на одни и те же грабли два раза. Но, что толку в этом «мудром» решении? Ведь с тех пор, абсолютно не заметно для меня, инициатива перешла в ее руки. Я же всегда исполнял ее желания! А когда не исполняю, она звонит и таскает меня на матах».

В этот момент в голове Андрея Фролова сформировалось четкое и вполне реальное желание, как провести остаток хорошего, но испорченного истерикой жены дня рождения. Ехать домой не хотелось, но совсем не хотелось тратить его на пустую, пусть и красивую Надежду. Нужно было срочно звонить Соколовой. И не важно, как закончиться празднование дня рождения с ней, в данном случае хотелось просто провести его с Любой, просто увидеть ее глаза, услышать ее голос и ощутить себя героем. Тем самым героем, которым он уже давно не был для Веры Зиминой.

Андрей возвращался в ординаторскую с четкой уверенностью в своих желаниях и конкретным планом действий. Он допивает шампанское с Лаврентьевой, звонит Соколовой и, прикупив выпивки и элементарной закуски, едет к Любови в гости отмечать праздник. Веру, если она вдруг позвонит, просто игнорировать, пусть подумает над своим поведением. А Надежда пусть отправляется к Ломидзе, они, похоже, два сапога пара.