Евгений Прядеев - Новая работа: Водяной [СИ]

- Все как в настоящей жизни, – ухмыльнулся Вовчик.

- Слушай, а кто до меня играл за Водяного? – спросил я у Володи, – Пообщаться бы с этим человеком. Он же, получается, практически с первых дней в игре был.

- Да не получится у тебя ничего, – с секундной задержкой махнул рукой мой куратор, – Он буквально две недели проработал, а потом уволился по пьянке. Вроде как, он даже не местный был, откуда-то с Дальнего Востока. Наверное, к себе домой вернулся.

- Ну все-равно, можно у кадровиков его телефон спросить, – не успокаивался я, – Вдруг что-то стоящее расскажет.

- Хорошо, я поговорю завтра, – довольно резко ответил Вовчик. Мне показалось, что он почему-то был крайне недоволен моим интересом, – Если что-то узнаю, то сообщу тебе.

По-моему, с Володей что-то не так происходит, у него настроение скачет абсолютно непредсказуемо. И мне кажется, это не только сегодня происходит.

Интересно, почему Володя ничего не спрашивает про Чуя? Он его опять не зафиксировал? Сказать, не сказать? Наверное, все-таки надо, я же на работе...

- Володя, – самое интересное, что я почему-то испытывал чувство неловкости, – Я так понимаю, система опять не зафиксировала. Ко мне приходил Чуй.

- Кто? – не сразу сообразил мой куратор.

- Помнишь, я тебе рассказывал про говорящую шишку, которую при встрече сразу убить хочется? Вот ее зовут Чуй. И она приходила, – пояснил ему я.

- Зачем? – вот вы когда-нибудь видели мультик про толстого кота Гарфилда. А теперь представьте его в позе атакующей рыси.... Пытаясь не упасть от смеха, я сел напротив Володи.

- Он звал меня в гости к Лесному Хозяину, – изо всех сил стараясь не заржать в голос, ответил я.

- И когда назначили встречу? – быстро спросил Володя. И чего он так разволновался?

- Не знаю, – пожал я плечами, – Я отказался пока от общения.

- Как отказался? – недоуменно протянул мой куратор.

А вот сейчас на Володю смотреть было совсем не смешно. У него было недоуменное лицо ребёнка, которому дали конфетку, разрешили облизнуть ее, а потом за это подзатыльник дали, попутно и конфетку отобрав обратно.

- Ну отказался, – развёл я руками, – Некогда мне было. У меня, вообще-то, на повестке более актуальный вопрос - возможное убийство меня родимого, а этого очень не хочется. А мишка косолапый от нас никуда не денется.

- Да ты что, сбрендил? – взорвался Володя, – Какое убийство? Тебя зовёт в гости Искин. Да пусть твоего Водяного хоть на фарш перекрутят, это все мелочи по сравнению с этой встречей.

- Тихо, тихо! – выставил я перед собой руки, – Вот только орать на меня не надо. Нечего было в шпионов играть. Никто ничего не говорил мне про какие-то важные встречи. Поэтому, как могу, так и играю. Тем более, если меня будут, как ты выразился, крутить на фарш в игре, чувствовать я все это буду так же, как в реальной жизни. Разве нет?

Володя плюхнулся в кресло напротив меня и почему-то стал похож на спущенный шарик.

- Да, – хмуро согласился он со мною, – Просто ты не понимаешь всей серьезности ситуации.

- Не понимаю, – с готовностью согласился я с ним, – Это ваш искусственный интеллект, вы запустили его в эту игру, соответственно, должны контролировать его на сто процентов. И почему так важны танцы с бубнами вокруг него, мне непонятно.

- Потому что ты гуманитарий, – улыбнулся Володя, – И не понимаешь, что такое искусственный интеллект в принципе. Это не самообучающаяся программа. Это фактически новая форма жизни. Никто пока не знает, по каким алгоритмам Искин принимает решения, каковы пределы его возможностей в виртуальной реальности. Но они должны быть безграничны. И ты первый игрок, с кем Искин пытается установить прямой контакт.

- Мама дорогая, – у меня внезапно вспотела спина, – А почему я?

- Я не знаю, – развел руками Володя, – Чем-то ты ему понравился. Аналитики предполагают, что он заинтересовался тобой после случая с болотником. Когда ты одной фразой сумел привести к зависанию целую локацию.

У меня в голове забилась тревожная мысль. Письмо! Про него Володя тоже ничего не знает. Говорить или не говорить? Теперь я уже не сомневался, что письмо было написано Искином, но это не повод кричать во весь голос.

Дилемма, однако. Я не знаю, повредит мне это или поможет. С одной стороны, рассказать стоит. Если в дальнейшем вскроется факт, что я что-то скрыл, то будет достаточно тяжело объяснить мотивы своих поступков. С другой стороны, у меня сейчас есть шанс подружиться практически с богом этой игры, влияние на которого даже у его создателей ограничено. И совершенно непонятно, как он отреагирует на то, что я не выполнил его просьбу.

- Сегодня всеравно ничего не исправить, – я все же решил пока умолчать о письме, а также о том, что из-за меня завис Чуй, – Поэтому ты подумаешь, о чем мне надо спросить у Искина, я отдохну, и завтра пойдем искать этого Лесного Хозяина.

- Договорились? – я встал и притянул Володе руку.

- Договорились, – с тяжелым вздохом ответил он на рукопожатие, – Хорошего вечера.

- Доброй ночи, – поправил я его с улыбкой.

Когда я взялся за ручку кабинета, меня догнал в спину окрик Володи.

- Максим! – я обернулся. Володя смотрел на меня, не мигая, – Не спрашивай об игроке, который играл до тебя, у Раскевича. Не надо.

Я несколько секунд смотрел на него, потом молча кивнул и открыл дверь в коридор.

Выйдя из нашего кабинета, я в раздумьях замер в коридоре. Пойти сразу в царство Раскевича, или все-таки сначала в столовую? Заурчавший желудок напомнил, что тоже имеет право голоса. Ладно, большинством голосов победило желание поужинать. А еще я категорически не хотел встречаться с Раскевичем. Меня не покидало ощущение, что этот веселый врач видит людей насквозь и, в отличии от Володи, может понять, что я не до конца честен при ответах на неудобные вопросы.

Но мясо по-французски с тушеными овощами немного развеяло мои страхи, повернув мысли в более прозаическое русло. Растолстеть с таким режимом дня и ночи совсем несложно. На часах вообще-то время близится к десяти вечера, а я тут высококалорийными яствами загружаюсь на полную катушку. Надо как-то возвращаться в режим.

Голову неприятно кольнула мысль про Маню. Вот чует мое сердце, что режим сегодня будет нарушен бесповоротно. Почему-то меня берут большие сомнения, что моя жена воспримет аргументы про игровой процесс и виртуальные условности. За время совместной жизни я убедился, что самый главный аргумент в любых спорах у Машки один – «Я девочка и ты должен мне уступить!». И плевать, что речь идет не о развлечениях, а о работе, причем чем больше я в этот процесс погружаюсь, тем больше понимаю, что процесс этот очень серьезный.

Ладно, война план покажет. Сейчас все-таки пойдем сдаваться в руки медиков.