Коростелев - Школьники (СИ)

1

У Кати слегка дрожали пальцы и подгибались чуть замерзшие коленки. Выступать перед аудиторией, пусть даже своей, родной, было для нее тяжким испытанием. Особенно, когда Коля сидел за первой партой, и смотрел на нее во все глаза, и было непонятно чего в его взгляде больше, интереса к докладу, или к самой Кати. И все-таки она уверенным быстрым шагом вышла к доске, развернулась, высоко задрав голову с красным пышным бантом, включила заготовленную дома гала-проекцию с текстом, откашлялась, и начала читать.

"В 1917 году, великий вождь всех народов Владимир Ленин, заложил основные принципы государства, в котором мы с вами имеем счастье быть рожденными…"

Александр Исаевич, стоявший у школьного большого окна, чуть поморщился, но перебивать докладчицу не стал. Он мог бы многое покритиковать даже в этом, первом, далеком от истины, предложении доклада лучшей своей ученицы Катерины Побединой, однако же, не стал этого делать. Он был достаточно умен, и главное, по-житейски мудр, что бы промолчать. Девочка старается, берет на себя дополнительную нагрузку, готовит доклад… Так стоит ли придираться к мелочам? Тем более, что Катя, отличница, а таких надо тянуть, вытягивать на Красный диплом…Особенно в преддверии Годовщины. Статистику то никто не отменял, даже при коммунизме. Александр Исаевич потянул носом сладким весенний воздух, долетающий через приоткрытую форточку и прикрыл глаза. Он сонно, в пол уха слушал докладчицу, понимая, что все равно поставит ей пятерку, а сам вспоминал свои школьные годы. Как же быстро летит время! Казалось бы, еще вчера, он сам был мальчишкой, бежал, с планшетом наперевес в эту самую школу, волновался, что не получит очередных пятерок… Даже четверку воспринимал он, как неудачу… И вот, на дворе уже 61… Подрастает новое поколение. Через год они станут пионерами, потом комсомольцами, кто-то поедет работать на Север, кто-то полетит геодезировать Луну… Геодизация… Уж сколько лет идет этот процесс, а ни конца ему ни края. Все экономисты хором твердят, что затея эта гиблая, неперспективная… Ну да ладно. Что они понимают… Зачем нам Луна? Главное что б было, чем молодежь занять, жизни их смыслом и работой наполнить, энергию их безудержную во что-то перенаправить. Впрочем, на Луну так просто не попадешь. Одного Красного диплома не достаточно, нужны еще и хорошие знакомства. Этого ведь тоже никто не отменял. Александр Исаевич и сам понимал, что Луна не самое перспективное направление, но как козырь в борьбе за мировое влияние, очень даже подходяще… Половина этого спутника официально принадлежала Советам, а половина остальному миру, и никакие суды, сколько бы ньюамериканцы не судились, ничего не смогли оспорить и изменить. Сам Александр Исаевич, так за всю свою жизнь, нигде, кроме Земли, не был. Да что там, он и за пределы Союза всего три раза выбирался, два раза посредством телеэкспресса, новейшего изобретения, с комфортом и удобством. Очень это ему понравилось. Мгновенное перемещение, плюс ощущение полета и ни с чем несравнимой гармонии и радости. Что-то такое с телом происходит… Короче, приятно. Как заново родился, помолодел на годик, освежился. Но, дорогое удовольствие. В обоих случаях это были рабочие командировки, и все оплачивало руководство. А один раз на пневмовозе, который, общем то, ничем, в плане удобств, не отличался от своего и ныне живущего предшественника — паровоза, то бишь поезда. Вот ведь вечная привычка человечества — обзывать поезда, паровозами. Теперь и пневмовозы, так же кличут. Кстати, не забыть бы, обещал же сводить ребятишек на экскурсию, в музей техники. Рассказать им про древнюю железную дорогу, показать самые первые, далекие по дизайну от современных канонов элегантности, паровозы… Скоро их совсем не останется. Научно-технический процесс не остановим! Мудростью русского народа, он не стоит на месте, а шагает широким шагом, таща за собой всю планету. Хотя, что про железную дорогу рассказывать, сами все знают. До сих пор эти полоски по земле вьются. Демонтируют, конечно, потихоньку, но сколько их еще осталось… многие километры. Что то заросло, что то засыпали. Металл не дорогой, не жалко. А что касается заграницы… никакой особой разницы. Что здесь, что там, солнце светит. Трава зеленая, небо синие… Вот только воздух у нас, все-таки лучше…

А катя между тем разошлась. Голос ее окреп, глаза загорелись.

"… И только благодаря старанию, другого великого вождя, Владимира Владимировича Путина, в 2016… "

Александр Исаевич снова поморщился. Ну, что это за слово такое дикое — вождь. Вожди были у индейцев, которых первые американцы извели подчистую, ради выгод своих экономических. Извели, а потом долго слезы лили, да каялись. Знаем мы их слезы…

Наконец доклад был окончен. Александр Исаевич развернулся к Кате и улыбнулся ей одобряющий улыбкой.

- Молодец Катерина. Садись… Пять.

2

Подружки стояли у коридорного окна, и весело что-то обсуждали. Катя принимала активное участие в разговоре, и при этом, зачем то фотографировала с доски расписание занятий. Настроение у всех было хорошее, школу ребята воспринимали, не как каторгу и обязаловку, а как место, где можно встретиться с друзьями, поболтать на переменках, а на уроках послушать умудренных годами интересных людей, и перенять их мудрость. Все понимали, хорошая учеба — залог хорошей карьеры. Конечно, для того, что бы работать руками, а не головой, достаточно было окончить пять классов, но всем хотелось окончить именно десять, у всех были стремления и амбиции, все-таки школа, хоть и областная, но с математическим уклоном.

- Кать, можно тебя на минутку, — вдруг услышала Катя ломанный и хриплый Колин голос. Подружки засмеялись.

- Ну не будем вам мешать, секретничайте, — с нарочито серьезным видом заявила Нюра, вредная девчонка, и к тому же модница, и кинув на смущенного Колю оценивающий взгляд, кивнула подружкам, — пойдемте, девочки.

Катя хотела было остановить их, сказать, что у нее нет никаких секретов, но в последний момент почему то передумала, и махнула рукой.

- Ну чего тебе, Николай? — строго спросила она, повернувшись к парню, и почувствовала, как вновь начинает волноваться, словно опять стоит у школьной доски…

Тот еще больше смутился, кашлянул в кулак, подошел поближе. Катя почувствовала, как густо тот надушился, и еле сдержалась, что бы не засмеяться. Коля был невысок, задирист; волосы на его голове всегда были взъерошены. Иногда Катя ловила себя на мысли, что ей хочется провести ладонью по этим волосам, и узнать, такие же они колючие, как выглядят, или все-таки, мягкие. Наверняка, мягкие. Как и сам Коля. Только на вид колючий, а у самого уши краснеют.