Сергей Семеркин - Волки

Когда в тебе водка, не хочется смотреть интеллектуального кино, ты его всё равно не поймешь, и, скорее всего, забудешь. Поэтому вместе с сосисонами в кетчупе он смотрел Ultimate Series, где сильнейшие игроки России и Украины рубились друг с другом в StarCraft II: Legacy of the Void. Доблестные морпехи расстреливали всех из пулемета, «геи-протосы» палили всех лазерами, а богомерзкие зерги просто жрали всех. Почему люди не могут жить в мире? Почему обязательно надо воевать? Ведь на каждую отечественную войну приходится война захватническая. Ведь если враг вторгся на родину, значит, кто-то пошёл расширять жизненное пространство. Политики находят разные аргументы для начала войны, а на фронтах пачками убивают уже совсем не политиков, а простых людей. Петя махнул ещё водки и переключился от геополитики к противостоянию Bly (Украина) vs Brat_OK (Россия) – как хорошо смотреть игру, а не игры нынешних политиков. Bly победил и вышел в полуфинал. К слову, в одной киберспортивной команде могли играть игроки из России и Украины и это прекрасно!

Но, если вы не трогаете политику, то это совсем не значит, что политика не потрогает вас. Петя с утра вышел в социальные сети, узнал, что Ксения Собчак будет баллотироваться в президенты и чем это грозит Навальному. Путину Ксения, естественно, ничем не грозит – если император захочет, будет «новым-старым» президентом пенсионного возраста, а захочет – передаст дела приемнику. Голоса остальных избирателей России мало что решают в том цирке, что выборами президента зовется… и тут Седых понял, что у него слишком много непрочитанных сообщений. За сотню перевалило. Его бровь начала подниматься, потом он достал из холодильника пиво, но и оно не прочистила мозги. «Матильда и Николай? Причем здесь я?!» – восклицал Седых, думал Седых, размышлял Седых, сопоставлял факты Седых, но никак не мог проникнуть внутрь загадки, завернутой в тайну и помещенной внутрь головоломки. А между тем его хотели устранить, то есть убить, то есть наколоть на нож или разбить битой голову до смерти. К сожалению, нет ещё интеллектуального искусственного интеллекта, у которого можно узнать ответ на любой вопрос. Петя стал копать тему на полный штык лопаты и докопался до песни. Довольно примитивной, но местами смешной и мощной песни про то, как царицу трахает Распутин, а в это время Николай забавляется с Матильдой. Тембр голоса походил на Седых, и гитарные переборы тоже были в его стиле, ну и аккорды с септ-аккордоми были довольно примитивны, а когда Петя отличался виртуозностью-то? Так что вышло похоже. Но это был не Седых! Петя точно помнил, что не писал и не пел ничего подобного, даже когда сильно напивался.

Интервью по поводу песни о Матильде Петя дал только Татьяне Елисеевой. Он скупо прокомментировал в стиле «Я не я и лошадь не моя», точнее «Я не я и песня не моя». Только Петя не крал лошадь в базарный день и не был пойман с поличным. Он действительно не писал эту песню и не пел её. Ни разу. Об этом он в категорической форме и заявил Татьяне. Потом, поговорили и о возможном воссоединении группы Corner – «Я бы этого очень хотел, но пока перспективы туманы…» и о волках – «Они меня не посещали и сообщений человечеству не передавали» и о политике – «Между Путиным и блондинкой я всегда выберу блондинку». Но кто же читает местные газеты и местные сайты? Седых уже обвинили во всех тяжких грехах. На святого царя покусился!

В Петю вцепились, правда, не сама госпожа Поклонская, она-то планомерно долбала сам фильм «Матильда» и его автора. А вот местные нацики и патриоты (грань, порой, очень незаметно, вот ты вчера был патриотом, а сегодня уже нацик) под предводительством попа расстриги Феофана взялись за Седых всерьёз. Феофан, то входил в Русскую-православную церковь, то выходил из неё, то снова каялся, то его снова исключали за неподобающее православному батюшку поведение (нет, он не занимался содомией и не растлевал малолетних, как это делают некоторые православные батюшки, а просто трахал женщин, пил водку и другие спиртные напитки и мог послать любого другого попа, даже старше себя по званию). Феофан был необъятных размеров и в драке мог уложить пять или шесть человек, а если махал кадилом, то и цельный взвод. Полицейских он тоже мог изрядно захуячить и если дебоширил Феофан, то на его усмирение сразу вызывали омоновцев.

Вот такой был главнокомандующий у армии, которая встретила Петю в тёмном переулке, а точнее на тёмной и узкой улице Зелёная. Ребята были в основном лысые, на майках под распахнутыми кожаными куртками виднелись солярные символы, напоминающие свастику, короче русские нацики (или патриоты – найдите 10 отличий) или монархисты. Седых почувствовал себя Распутиным, которого сейчас будут убивать. Только без пирожных с цианистым калием, без отравленного вина, без стрельбы. Банально закатают в Приозёрский асфальт и скажут, что так и было.

– Петя, только не говори, что песню писал не ты! – густым басом заголосил Феофан.

– Не я, мне до вашего царя и вашей балерины глубоко…

Шеи, спины и кулаки патриотов-монархистов-нациков (а если в длинном описании явления есть слово «нацик», то оно определяющее) напряглись. И Петя не договорил, что ему похуй до святого или кровавого Николая II.

– На святое руку поднял! – начал накручивать себя и паству поп-растрига. Он и один мог бы намять бока экс фронтмену группы Corner. А всего в ударную группу моралистов входило человек восемь, точнее восемь с половиной, ведь Феофан – это как минимум полтора обычных человека. Но Пете повезло – с какой-то репетиции шли местные молодые музыканты и их поклонники, с гитарами, в кожаных куртках с металлическими шипами… и конечно, музыканты в противостоянии поддержали коллегу и им было похуй – писал Седых песню, про то, как Распутин трахает царицу, в то время как Ники трахает Матильду… слово за слову и понеслась русская драка, бессмысленная и беспощадная. Музыкантов было больше, но нацики были более подготовлены к дракам, а Феофан так и вовсе проходил по категории медведя-берсерка или танка-королевский-тигр и ему могла противостоять только система залпового огня Катюша, но её на поле боя не наблюдалось…

Эту драку, которая вошла в историю Приозёрска, как бойня на улице Зелёная (до революции Грязная), снимали на несколько смартфонов разные по своей идеологии ребята. Позже её выложили в социальные сети и как «победу монархистов над нечистью» и как «победу рокеров над нациками», но, если исключить идеологические комментарии, то останется лишь один видеоряд – мужчины и девушки дерутся без правил и предрассудков. К драке подключились ещё и местные гопники, а также посетители и персонал шашлычной «У Ашота», таким образом, кровавое побоище стало интернациональным и мультикультурным. Выбитые зубы клацали об асфальт, сломанные кости хрустели, крики побежденных сливались с воплями победителей. И вроде на поле боя имелся поэт, но Петя не написал новую Батрахомиомахию (изначально написанная гекзаметром древнегреческая пародийная поэма о войне мышей и лягушек). Он старался выжить, куда-то бил кулаками и ногами и принимал удары с двух или трёх сторон. Один раз он даже кого-то укусил и, судя по воплю, укусил больно.