Майк Резник - Последний Пёс

Это был первый физический контакт, и Пёс с рычанием отпрянул. Человек убрал руку и не шевелился. Вскоре Пёс опять двинулся вперёд.

Спустя некоторое время − то ли десять минут, то ли два часа − Человек опять протянул руку, и на этот раз Пёс не отпрянул, хотя напрягся и дрожал. Длинные человеческие пальцы осторожно трогали покрытую болячками шею, щекотали за разорванными ушами, ласково гладили шрамы на голове. Наконец Человек убрал руку и перевернулся на бок. Пёс мгновение смотрел на него и затем со вздохом улегся, прислонившись к его худому телу.

Проснувшись утром, Человек ощутил, что к его руке прижимается что-то тёплое и шершавое. Это был не тот холодный мокрый собачий нос, о каких пишут в книгах, потому что пёс был не книжный. Это был Последний Пёс, а он − Последний Человек, и хотя выглядели они совсем не героически, поблизости не было никого, кто мог увидеть, как низко они пали, и оплакать их.

Потрепав Пса по голове, Человек встал, потянулся и двинулся в путь. Пёс трусил рядом, впервые за много лет виляя обрубком хвоста. Они охотились, ели, пили, спали и повторяли всё это снова и снова.

И вот они пришли к Иному.

Иной не походил ни на Человека, ни на Пса, ни на кого на Земле, поскольку не был землянином. Он явился из-за Центавра, из-за Арктура, мимо Антареса, из далекого центра Галактики, где звёзды расположены так густо, что не бывает ночи. Он пришёл, и увидел, и завоевал.

− Ты! − прошипел Человек, занося для удара брус.

− Ты последний, − ответил Иной. − Шесть лет я скрёб и скоблил лик этой планеты, шесть лет я ел один, и спал один, и жил один, и охотился на выживших в войне, убивая их одного за другим, и ты последний. Осталось убить только тебя, и я отправлюсь домой.

И говоря так, он вытащил оружие, странно похожее на пистолет, но не пистолет.

Человек присел и приготовился метнуть палку, но в этот самый момент мимо него к Иному пронеслась кирпично-красная, покрытая шрамами, рассвирепевшая машина уничтожения. Иной прикоснулся к чему-то вроде пояса, сделал быстрый жест в воздухе, и Пса отбросило от чего-то невидимого, не воспринимаемого органами чувств, но осязаемого.

Очень медленно, почти небрежно, Иной навёл оружие на Человека. Не было ни взрыва, ни вспышки, ни жужжания механизма, но Человек схватился за горло и упал.

Пёс поднялся и тяжело прихромал к нему. Ткнулся носом, заскулил и попытался лапой перевернуть тело.

− Бесполезно, − сказал Иной, хотя его губы больше не шевелились. − Он был последним, и теперь он мёртв.

Пёс опять заскулил и ткнул носом безжизненную голову.

− Идём, Животное, − без слов произнёс Иной. − Идём со мной, я тебя накормлю и залечу раны.

«Я останусь с Человеком», − тоже без слов ответил Пёс.

− Но он мёртв, − возразил Иной. − Ты скоро проголодаешься и ослабеешь.

«Я уже был голоден и слаб».

Иной шагнул к Псу, но замер, когда тот оскалился и зарычал.

− Он не стоит твоей верности, − сказал Иной.

«Он был моим... − Мозг Пса поискал слово, но нужная концепция была слишком сложна для его ограниченных способностей. − Он был моим другом».

− Он был моим врагом, − произнёс Иной. − Он был жалким, грубым, безнравственным, воплощением всех худших для разумного существа качеств. Он был Человеком.

«Да, − согласился Пёс. − Он был Человеком».

Опять заскулив, он улегся рядом с телом и положил голову ему на грудь.

− Больше нет, − сказал Иной. − И ты скоро его бросишь.

Пёс поднял голову и опять зарычал. И Иной ушёл, и Пёс остался с Человеком один. Он лизал его, толкал носом и охранял два дня и две ночи, а потом, как и сказал Иной, бросил и ушёл искать добычу и воду.

И он пришёл в долину жирных, ленивых кроликов и прохладных, чистых прудов, и он ел и пил и набирался сил, и его раны начали затягиваться и исцеляться, и его шерсть стала длинной и роскошной.

И поскольку он был всего лишь Псом, скоро он и не вспоминал, что когда-то вообще было такое существо, как Человек, разве что холодными ночами, когда он лежал один под деревом в долине, и ему снились путы из ласковых прикосновений к голове или тихое слово, едва слышное за треском костерка.

И, будучи Псом, однажды он забыл даже это и считал, что пустота внутри бывает только от голода. И когда он постарел, стал слабым и больным, он не отправился на поиски костей Человека, чтобы лечь рядом с ними и умереть, а вырыл яму в сырой земле у ручья и улегся там. Он полузакрыл глаза, и от конечностей к сердцу поползло оцепенение.

И лишь испуская последний вздох, он на мгновение ощутил панику. Попытался вскочить, но обнаружил, что не может. Он заскулил, глаза заволокло страхом и чем-то ещё. И тут его словно потрепала по ушам костлявая ласковая рука и, один раз шевельнув хвостом, Последний Пёс в последний раз закрыл глаза и приготовился отправиться к Богу − Богу с колючей бородой, в лохмотьях и с обмотанными тряпкой ногами.